потрясающий подарок.
Он подошел к ней и обнял за плечи, заставил посмотреть ему прямо в глаза, лишив возможности уклониться от прямого ответа.
– Не знаю, что тебя тревожит, и не стану допытываться. Главное – ты не хочешь выходить за меня. Я не буду настаивать.
– Я не могу, понимаешь? Не могу. Взгляни на меня.
– Ты выглядишь великолепно.
В белом платье, отливавшем перламутром, с кружевной отделкой, наподобие того соблазнительного неглиже, в котором она пришла к нему в их памятную ночь в гостинице, Мирабель была неотразима.
– Тебе нравится мое платье? А прическа?
– Неужели ты хочешь отменить бракосочетание из-за прически?
– Разве ты не видишь? Прическу делала горничная тетушки Клотильды. Волосы взбила слишком высоко надо лбом, а возле ушей они висят неопрятными прядями. Она возилась с прической целую вечность, вколола тысячу шпилек, а времени вытащить их и начать все сначала не было, хотя я знала, что прическа тебе не понравится, ты не сможешь сосредоточиться на обряде и окажешься в неудобном положении перед твоей семьей и друзьями.
Губы его дрогнули в улыбке.
– Это последний крик моды.
– В самом деле? – с надеждой спросила Мирабель.
– Пойми, мне все равно, какая у тебя прическа. Я не могу дождаться ночи, чтобы заключить тебя в объятия.
– Ожидание утомляет и раздражает, – согласилась она. – Едва ли можно удовлетвориться прогулкой по парку в открытом экипаже, выставив себя на всеобщее обозрение.
Она подошла к нему и запрокинула голову:
– Полагаю, мы имеем право поцеловаться.
– Чтобы набраться сил перед предстоящей церемонией.
Он наклонился к ней, и, как только его губы прикоснулись к ее губам, все стало на свои места. Она потянулась к нему и обвила его шею руками. Он обнял ее за талию. Куда девались ее неуверенность, ее сомнения? Она чувствовала себя желанной.
– Я люблю тебя, – прошептала Мирабель.
– Я люблю тебя, – повторил Алистер.
Позабыв обо всем на свете, они ласкали друг друга, пока не взмыли на вершину блаженства.
* * *
В гостиной Харгейт-хауса капитан Хьюз достал карманные часы и нахмурился. Миссис Энтуисл, стоявшая рядом с ним, ткнула его локтем в ребра и проговорила с неодобрением:
– Это не Королевский флот. Наши жизни не управляются часами.
Он убрал часы и ответил:
– Пара гражданских могли бы все же постараться не опаздывать на собственную свадьбу.
Он бы на свою приехал вовремя, если ему когда-нибудь удастся убедить эту даму отнестись к нему благосклонно. Но если учитывать тот темп, в котором развиваются события, на это уйдет несколько лет. Он надеялся, что его зубы и волосы не выпадут к тому времени.
– Они опаздывают всего на несколько минут, – сказала миссис Энтуисл. – Возникли некоторые трудности, но мистер Карсингтон обещал со всем разобраться.
Через минуту гул разговоров стих до шепота. Жених с шафером проследовал к своему месту у алтаря. Двери гостиной распахнулись и, опираясь на руку отца, в зал вошла сияющая невеста с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами.
Капитан Хьюз взглянул на жениха – знаменитого денди, который даже к завтраку спускался в щегольском шелковом халате, накинутым поверх жилета и свежевыглаженной рубашки с накрахмаленным шейным платком, завязанным столь искусным узлом, который довел бы до отчаяния самого опытного моряка.
Это был тот самый джентльмен, который отказался переночевать у Олдриджа и два часа скакал под ледяным дождем до Матлок-Бата, потому что у него не было с собой сменной одежды.
В данный момент волосы мистера Карсингтона, выглядели так, словно он пережил шторм в океане. Узел галстука, съехавший набок, был настолько простым, что и семилетний ребенок мог бы лучше с ним справиться одной рукой и с закрытыми глазами.
Капитан Хьюз улыбнулся. Он понятия не имел, в чем заключалась трудность, но догадывался, как жених с ней разобрался.
– Чему вы ухмыляетесь? – шепотом спросила его миссис Энтуисл.
– Я не ухмыляюсь, а улыбаюсь от радости за счастливую пару.
– Вы ухмыляетесь. И я догадываюсь, почему. Это нехорошо с вашей стороны.
– Вы были ее гувернанткой, – ответил он. – Интересно, чему вы ее научили.
К его удовольствию, щеки вдовы порозовели, она сказала:
– Лайонел, вы неисправимы.
Лайонел. Ого! Может быть, не так уж много лет пройдет.
– Дети мои… – начал священник, и они замолчали, обратив на него взоры.
Лорду Харгейту показалось, что начала церемонии он ожидал целую вечность.
Об отказе невесты он услышал раньше, чем жених, но все же его светлость любезно поболтал с гостями, а затем расположился в гостиной. Время шло, и отцовский инстинкт все более настойчиво подталкивал его поспешить на помощь своему третьему сыну, но он заставил себя оставаться на месте.
Когда выяснилось, что Алистер справился с проблемой самостоятельно, лорд Харгейт не подвергал сомнению примененные средства убеждения. В конце концов, он был политиком.
И только после окончания церемонии отец вздохнул с облегчением.
Он взглянул на мистера Олдриджа, и тот заговорщически улыбнулся ему в ответ. Несмотря на всю свою рассеянность и занятость вопросами ботаники, старик умудрился понять, сколько проблем решил этот брак.
Граф повернулся к жене и пробормотал:
– Ты довольна, Луиза?
– Отличная работа, Нед, – похвалила она супруга.
– Да, моя дорогая. Еще один сын надежно связан узами брака, осталось еще двое…
Прозвище герцога Веллингтона, командовавшего англо-голландской союзной армией в битве при Ватерлоо (1815). – Здесь и далее примеч. пер.
