— Подумать только, как я с ней обращался последнее время, и все из-за этого ублюдка! — Он стукнул кулаком себя по колену. — Господи, каким я был дураком! Мне следовало догадаться, что подлый слизняк планировал мщение все эти годы. Но я просто обезумел на фиесте, когда увидел в его объятиях Эмили. Я подумал, что она… я подумал… — Эдгар замолчал и закрыл лицо руками.
— Ну, дядя, не все еще потеряно, — утешил его Дэвид. — У тебя будет много времени, чтобы загладить свою вину.
Эдгар в отчаянии посмотрел на него.
— Так ли, Дэвид? Эмили боится: ее мать умерла во время родов. Я слышал, как она рыдала по ночам, и хотел пойти к ней, но проклятая гордость удерживала меня. Кроме того, я уверен, что Эмили меня ненавидит после всего, что я сделал. Господи, Дэвид, почему я так с женой обращаюсь? Ведь я люблю ее!
Улыбающийся Дэвид сел в кресло у потрескивающего камина.
— Да, дядя, я знаю. Почему бы тебе не сказать ей об этом после рождения ребенка? Тебя может удивить реакция Эмили.
— Да, я скажу ей, — согласился Эдгар. — И чего бы она ни пожелала — пусть так и будет. Я больше не причиню боли жене, никогда!
Услышав донесшийся сверху вопль, мужчины подскочили.
— О Господи, она умирает! — воскликнул Эдгар. — Я должен пойти к ней!
Дэвид снова схватил его за руку.
— Нет, дядя, тебе нельзя. Ты только будешь мешать. Холли сказала, что они обязательно позовут тебя, если будет нужно.
— Отпусти, племянник! Мне не хочется сбивать тебя с ног, но, клянусь Богом, я пойду к своей жене!
Дэвид вздохнул и отпустил его. Эдгар побежал наверх и забарабанил в дверь. Через несколько секунд Холли приоткрыла дверь и сурово посмотрела на Эдгара:
— Что вам нужно, мистер Эшленд? Мы еще не закончили.
— Я слышал ее крик, уйди с дороги, девчонка!
— Нет, сэр! — возразила Холли, наваливаясь всем телом на дверь. — У вас родилась дочь, но вам не подобает входить, пока мы не закончим!
Эдгар ослабел.
— Дочь? — прошептал он и увидел в щелочку спящую Эмили с маленьким свертком на руках.
— Да, сэр. А теперь подождите. И служанка закрыла дверь.
По лицу Эдгара разлилась улыбка. Дочь! Эмили жива! Ребенок выжил! Дочь, его маленькая девочка! Вскоре Холли сжалилась над ним.
— Теперь вы можете войти, мистер Эшленд, — торжественно объявила она.
Взволнованная Мария бросилась к Эдгару, глаза ее сияли от радости.
— Ох, какой счастливый день, сеньор! Поздравляю вас!
— Спасибо, Мария, — сдавленным шепотом ответил он. Эдгар тихонько сел на стул рядом с кроватью. Холли взяла у спящей Эмили сверток и положила его на руки Эдгару.
— Теперь мы выйдем, мистер Эшленд, — сказала она. — Позовете, если мы понадобимся.
Эдгар слышал, как женщины собрали белье и вышли. Он сидел прямо и неподвижно, пока малышка не шевелилась. Дрожащей рукой отец приподнял край пеленки над личиком дочери. О, какой прекрасной она была! Он прикоснулся к маленькому сжатому кулачку; крохотная ручка властно ухватилась за его палец.
— Ну и хватка у тебя, малышка, — сказал он своей дочери дрожащим голосом. — Ты похожа на свою мать, знаешь ли, у тебя золотистые волосы и темные ресницы. Не могу дождаться, когда ты откроешь свои глазки. Они такие же голубые, как у твоей матери? Я думаю, ты будешь очень красивой, моя дорогая.
Эдгар долго и завороженно наблюдал за ней, пока девочка не уснула. Потом на цыпочках подошел к колыбельке и осторожно положил в нее свою дочь. Затем снова сел и стал смотреть на спящую жену.
Она была такой бледной, почти белой! Эдгар погладил влажные золотистые локоны, рассыпавшиеся по подушке. Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
— Благодарю тебя за дочь, любовь моя, — прошептал он, и глаза его затуманились.
Эдгар откинулся на спинку и стал смотреть на жену, размышляя над историей своих отношений с Эмили.
Он женился на этой девушке, чтобы удовлетворить свою похоть. Он вел себя легкомысленно и безжалостно использовал ее, не зная того, что полюбит Эмили. Осталась ли теперь хоть капля надежды? Сможет ли жена когда-нибудь полюбить его в ответ? Или уже слишком поздно?
— Дай мне еще один шанс, Эмили, — с жаром прошептал он. — Пожалуйста!
Ее веки затрепетали; Эмили натянула простыню до шеи, но продолжала лежать неподвижно.
— Эдгар? — слабым голосом произнесла она и посмотрела на мужа, усталого и очень печального.
Тут она вспомнила: Эдгар хотел сына. Эмили занервничала, оглядела комнату и увидела свою дочь в колыбельке.
— Почему она лежит там?
— Малышка спит, — успокоил Эдгар жену.
— Я хочу держать ее на руках.
Он встал и принес Эмили драгоценный сверток.
— Твоя дочь очень похожа на тебя, дорогая, — с любовью прошептал он, кладя новорожденную матери на руки.
Эмили посмотрела на девочку, словно хотела убедиться, что та жива и здорова. Эдгар сел, и она снова увидела в его глазах грусть. Эмили опустила глаза на младенца, чтобы скрыть готовые пролиться слезы.
Муж разочарован!.. Дочь ему ни к чему, как и она сама! Он отнес малышку в колыбель, словно ее вид оскорблял чувства отца, ждавшего сына.
Эдгар откашлялся и сообщил:
— Аарон мертв.
— Да, я знаю. Благодарю тебя за то, что ты спас мне жизнь. И ей тоже.
— Я только жалею, что не мог убить его сто раз, дорогая.
— Это был подлый человек, — согласилась Эмили. — Он… рассказал мне о себе и… Оливии. Как ты, наверное, ненавидел его!
Эдгар нахмурился.
— Ты думаешь, я поэтому его убил?
Эмили вздохнула и покрепче прижала к себе малютку.
— Я уверена, ты не хотел, чтобы он повредил мне или твоему сыну.
— Дочери, — ласково поправил Эдгар.
Эмили взглянула на него, губы ее дрожали от обиды.
— В то время ты думал, что это сын.
— Эмили, какую чепуху ты говоришь? Ты хочешь сказать, что я бы не бросился спасать тебя, если бы знал, что ты носишь девочку?
— Да! — крикнула она, и слезы потекли по ее щекам. Эдгар встал, даже немного растерялся, но протянул к ней руки.
— Дорогая, как ты можешь так думать…
Эмили была утомлена, ей было больно, и что-то в ней сломалось.
— Не прикасайся ко мне! Я больше этого не вынесу! Я хочу одного — уехать домой!
Эдгар тяжело опустился на стул, лицо его вытянулось от отчаяния.
— Домой? Разве не здесь твой дом, Эмили?
— Нет! — зарыдала она. — Когда это был мой дом? Ты меня принудил выйти за тебя замуж, ты удерживал меня здесь против моей воли. Я думала какое-то время, что мы… но тут ты ополчился против меня! Как ты можешь называть этот дом моим, если я никогда тебя не выбирала — и вообще ничего не выбирала? Я не твоя жена, я… я твоя пленница!
Эдгар беспомощно провел рукой по волосам, и, дождавшись, когда жена немного успокоилась, покорно сказал:
