Жена викария поставила перед Николасом поднос, и викарий налил чай.
— От него ты себя почувствуешь лучше. После церемонии мы заверим все свидетельскими подписями, как положено. Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы стоять? Не хотите ли пройти в церковь?
— Нет. Ваша комната вполне подойдет, — проговорил Николас, оглядываясь на побеленные стены и удобную мебель. — Прекрасно подойдет.
— Тогда будьте добры встать передо мной, — сказал викарий. Они встали перед ним: Николас в своем строгом черном костюме, а Элизабет в черном платье, отделанном бархатом. В нем она вполне могла пойти на прогулку. Церемония венчания началась.
Элизабет схватила Николаса за руку, когда викарий предложил им повторять за ним слова клятвы:
— Я беру тебя, Николас… — С этими словами она надела ему на палец кольцо.
— Я беру тебя, Элизабет… — Он проделал то же самое.
— …пока смерть не разлучит нас…
— …пока… смерть не разлучит нас…
— А теперь я объявляю вас…
Затем миссис Бристоу сказала:
— Вы можете поцеловать невесту.
Николас положил Элизабет руки на плечи и заглянул в глубь ее глаз.
Снова Элизабет.
Теперь она получила именно то, что ей было нужно, использовав небольшой шантаж, как в свое время поступил и он.
Он легко поцеловал ее в губы. В ее прекрасные лживые губы.
Затем они подписали необходимые бумаги, записали жену викария в качестве свидетеля, их имена занесли в церковный реестр, они выпили еще по чашке чая, а затем миссис Бристоу принесла поднос с хересом и пирожными, как и говорила Элизабет.
— Поздравляю, — сказал викарий, поднимая бокал с хересом. — Лучше и быть не могло. Кроме, конечно, семейной свадьбы… Но, полагаю, у вас не такие уж и многочисленные семьи. Твой отец, Элизабет?
— Он на какое-то время уехал в Лондон. — Ложь легко сорвалась с ее языка.
— Я имел удовольствие знать твоего отца, — обратился викарий к Николасу.
— Разве?
— Милый, немного безрассудный молодой человек. Уехал в Россию, если я не ошибаюсь? Мы, знаете ли, лишились деревенского врача. Но… ты ведь родился там?
— Да. — Николас явно выглядел не в своей тарелке.
— Я всегда считал, что было большим позором, что Уильям и Ричард отстранились друг от друга.
— Такое случается, — произнес Николас.
— Однако все вернулось на круги своя. Ты вновь в Шенстоуне, там, где и должен быть. И по великой мудрости Господней Элизабет теперь с тобой.
— Я очень рад, — сказал Николас, осторожно взглянув на Элизабет. — И тому, что вы были так добры и настолько быстро организовали церемонию.
— Элизабет дала мне понять, что церемония должна быть проведена безотлагательно, поэтому я поспешил удовлетворить ее пожелания, как, надеюсь, и твои.
— Конечно же, — проговорил Николас, прожигая взглядом Элизабет. — Думаю, нам пора ехать, Элизабет?
— Да, Николас. — Такого покорного тона он от нее еще не слышал.
Конюх викария подогнал двуколку, и они сели в нее.
Викарий сжал руку Элизабет.
— Удачи, моя дорогая. Бог в помощь.
— Так что такого ты сказала викарию, отчего он решил, что бракосочетание необходимо организовать немедленно? — спросил Николас. — Или я должен догадаться?
— Полагаю, ты можешь догадаться, — защищаясь, ответила она. — Но я не говорила никаких конкретных слов.
— Понятно. — Ему было ничего не понятно, кроме того, что своим маленьким шантажом Элизабет смешала все карты, и теперь у его врага было две мишени вместо одной. — Интересно, как они отреагируют, когда мы им расскажем?
— Не могу дождаться, чтобы увидеть их лица. После твоих рассказов о поисках жены…
— Я перепугал их всех до смерти.
— Только моего отца.
— Теперь он ничего не получит, — сказал Николас спокойным голосом, за которым угадывалась с трудом сдерживаемая ярость.
Ее отец чуть не прыгал от радости.
— Дорогая моя девочка, я не думал, что ты серьезно отнесешься к моей идее, — вполголоса проговорил он, когда они все сели в библиотеке. — Ты должна быть мне благодарна.
— Я вышла замуж совсем по другой причине, отец.
Он не обратил внимания на ее замечание.
— Но ты же вышла замуж, вот что главное.
— Конечно же, — Питер произнес вслух то, о чем все думали, — ты не должен нам ничего объяснять, но после всей нервотрепки с поисками жены, я думаю, мы вполне заслуживаем объяснений.
Элизабет беспомощно взглянула на Николаса.
Николас осмотрел комнату. Враг был здесь.
Фредерик, выглядящий слишком счастливым.
Минна, как всегда, смущенная. Виктор, как обычно, с выпивкой в руке. Питер, с каменным лицом сидящий у камина.
— Вполне разумное решение, друзья. Стоило только посмотреть на дам, которых мы развлекали здесь несколько дней назад. Юные, невинные, скучные. Одна из них, которая хоть чем-то отличалась от остальных, уже начала мне надоедать. И тут я заметил Элизабет. Молодая, красивая, изящная, рассудительная, остроумная, мудрая. Все еще способная на рождение ребенка. Я ее хорошо знаю, и мы вполне ладим.
— Вполне, — кисло подтвердила она.
— Сегодня днем, когда я прятался от Урсулы, появилась Элизабет, и, как всегда, она дала мне мудрый совет, указав на ошибочность моего пути. Что я еще мог сделать, как не жениться на ней?
— Да, — радостно воскликнул Фредерик.
— И вы тут же рванули к викарию. — Питер совсем не выглядел радостным.
— Ну, здесь немало подсуетились слуги, как вам подтвердит Джайлс, — вставила Элизабет.
— Но никто из нас там не присутствовал, — недовольно пробурчал Питер.
— Чтобы вы не могли высказать свои доводы, почему наш брак не должен состояться, — проговорил Николас. — А теперь… Я устал и все еще не оправился после травмы. Так что, наверное, я проведу свою брачную ночь в койке для больных.
Хромая, он вышел из комнаты. Минна подошла к Элизабет, сжала ее руку и поцеловала в щеку.
— Выйти замуж за Николаса было очень мудрым поступком.
— Пью за вас, — сказал Виктор, поднимая бокал.
— Очень умно, — проговорил Питер, садясь рядом с Элизабет. — Ты понимаешь, что сделала?
Она не могла понять, что он имел в виду: что она разрушила их любовь или что она наконец-то обрела Шенстоун для себя и своих детей.
— Да, — произнесла она, ожидая подсказки с его стороны.
— Ты настолько искусно соблазнила его, что ему ничего не оставалось, кроме как жениться на тебе. Ты следовала моему совету до последней буквы?
— Нет, только до алтаря.
Смогла бы она сделать предложение Николасу, если бы по-настоящему любила Питера? В такой беспокойный момент, когда она еще не пришла в себя от неожиданного замужества, она не могла с уверенностью ответить на этот вопрос.
