Он повлек ее за собой по тротуару, прежде чем она успела вымолвить хоть слово.
— Ты хотела свести меня с ума?
— Сработало? — спросила она, вспоминая, как он буквально выводил ее из себя в церкви и в двуколке.
— Ты такая штучка, Касси, девочка, такая, я скажу, штучка… — Шэйн провел руками по волосам: признак явного волнения.
Она улыбнулась медленно, обольстительно, он чуть вновь не выронил свою шляпу. Шэйн пытался понять, догадывается ли она, как она на него воздействует. Ему хотелось просто схватить ее в охапку и уволочь в темноту, а там будь что будет, и плевать на последствия.
Она по-прежнему молчала и лишь слегка покачивалась рядом с ним. Не прикасаясь, лишь мучая его своей близостью.
К черту все это, он должен уволочь ее прочь! Прежде чем Касси успела удивленно вскрикнуть, он повлек ее за собой с тротуара в темную аллею.
— Шэйн, куда?..
Он не отвечал, вместо этого быстро шагал по аллее, почти бежал. Так же резко он остановился. Найдя то, что искал, Шэйн подошел к широким двойным дверям платной конюшни. Касси смотрела широко раскрытыми глазами, как Шэйн распахивал двери. Она замерла у входа и чуть не упала, когда Шэйн рывком втянул ее внутрь. Он оставил ее лишь на несколько мгновений, которые потребовались ему на то, чтобы закрыть ворота на тяжелый деревянный засов, надежно отсекая всех непрошеных гостей.
Касси напрягла зрение, пытаясь разглядеть хоть что-то в густой темноте. Затем услышала позвякивание лампы, почувствовала запах фосфора вспыхнувшей спички, которую Шэйн зажег о подошву своего ботинка, и вспыхнул золотистый свет, аурой осветивший дальние углы конюшни.
Дыхание ее стало прерывистым, когда она увидела остановившиеся на ней глаза Шэйна. В его взгляде не было угрозы, лишь подтверждение того, что ее заигрывание распалило в нем желание, разожгло решимость.
По мере того как Шэйн надвигался на нее, она невольно отступила. Каждый шаг приближал его к ней все ближе и ближе. Когда между ними осталось всего несколько дюймов, она внезапно остановилась, поняв, что больше не хочет отступать назад. Жар, всегда пробуждавшийся в ней при прикосновении Шэйна, на этот раз вспыхнул от одного выражения его лица.
Он крепко привлек ее к себе, ей потребовалось менее секунды, чтобы ощутить доказательство его страстного желания. Распаленная огнем, горевшим в его глазах, Касси слышала, как ее собственная кровь пульсирует в висках. Охваченная внезапным порывом, она поняла, что хочет его именно сейчас. Не после нежных любовных поглаживаний, а прямо сейчас.
Откровенно она подалась вперед и опустила свою небольшую руку на выступившую часть его брюк. Видя, как у него перехватило дыхание, Касси провела руками вдоль его стройных бедер. Ее руки продолжили свое путешествие, пока наконец не успокоились, отыскав пуговицы рубахи.
Дьявольски улыбаясь, она принялась торопливо расстегивать пуговицы. Прежде чем она успела покончить с пуговицами, Шэйн повернулся. Проворными, умелыми движениями он убрал со своего пути все юбки и принялся снимать трусики. Касси почувствовала, как нижнее белье упало к ее ногам, и нетерпеливо отпихнула его в сторону. Ее руки торопливо нащупали застежки его брюк, но руки Шэйна оказались проворнее.
Она задышала еще прерывистей, когда Шэйн поднял и замотал ее юбки вокруг талии, резко и нетерпеливо привлекая ее к себе. Чувствуя, что ее поднимают в воздух, Касси почти не успела приготовиться, когда Шэйн с силой начал проникать в нее. Ей понадобилось буквально мгновение, чтобы охватить его своей влажной теплотой.
Руки Шэйна массировали ей ягодицы, она впитывала в себя его мужскую силу, вздрагивая от наслаждения, когда он проникал, казалось, до самого центра ее существа. Каждый глубокий толчок будил в ней очередной новый всплеск нервной дрожи.
Едва замечая грубое бревно, в которое она упиралась спиной, Касси обвила плечи Шэйна руками, отвечая на его мощные толчки с силой, о существовании которой у себя даже не подозревала. Она не верила, что это она сама.
Вращая бедрами, как в древнем ритуальном танце, она услышала, как Шэйн застонал от наслаждения. Испытывая нарастающее возбуждение, Касси оросила его своей теплой влагой, содрогаясь от огненных струй, пронизывавших все ее тело. Предчувствуя приближающийся высший миг наслаждения, она откинулась назад, затем резко припала бедрами к Шэйну.
Шэйн крепко стиснул ее ягодицы, изливая себя в ее ждущее чрево. Мощные конвульсивные движения постепенно перешли в сотни более слабых трепетных подрагиваний.
Продолжая удерживать тела в интимной близости, Шэйн прильнул к ее губам, высказывая без слов весь восторг разделенной страсти.
Касси обхватила руками его шею, Шэйн слегка приподнял ее и уложил на свежее сено.
Нежными руками он расправил юбки, поднял панталоны, натянул их на ее подрагивающие ноги. Когда его руки нашли то место, где соединяются бедра, его длинные пальцы принялись играть кудрявыми завитками. Касси смотрела на него с удивлением.
— У нас с тобой много общего, Касси, девочка.
С этими словами он натянул панталоны до самой талии, тщательно завязав их. После того как еще раз расправил ее юбки, Шэйн принялся приводить в порядок собственную одежду.
Скривив рот в сардонической улыбке, он разглядывал свою пострадавшую рубашку. Доставая пучок сена из волос Касси, он улыбнулся ей.
— Не сомневайся, горожане наверняка узнают, что ты обошлась со мной по-своему.
Касси удивленно подняла брови в наигранном протесте.
— Я?
— Ты.
Шэйн просунул ее палец в дырку на своей рубашке и глухо зарычал, а она буквально задрожала от восторга.
— У меня еще остались три пуговицы. Неужели ты хочешь привести меня в полный беспорядок?
Мягкий свет в конюшне заколыхался, когда они, безуспешно пытаясь сдержаться, рассмеялись. Гнедой конь стоял в стойле, удовлетворенно пожевывая свой овес, в то время как мужчина и женщина по другую сторону удовлетворяли куда более острый голод.
Касси стояла, уперев руки в бока, и наблюдала, как мужчины укладывали тяжелые валуны. Лошади использовались в качестве тягловой силы, но несмотря на это работа отнимала много сил. Ей самой претило восстанавливать плотину. Но с решением суда, полученным при помощи Майкла, которое счастливо покоилось в ее кармане, в ней вновь проснулась уверенность.
Складывалось впечатление, что судебный ордер, на основании которого разрушили ее плотину, послужил катализатором для еще большей ненависти к ней. Она надеялась, что уроки с детьми помогут завоевать хоть какое-то расположение соседей. Но вместо того, чтобы оставить ранчо Дэлтонов в покое, после того как плотину разрушили и вода стала доступной для всех, нападки, наоборот, участились. У нее зарезали еще нескольких овец, кто-то стрелял в Милисент, когда та возвращалась из города. Продолжали приходить злобные письма с угрозами.
