Чарльз почувствовал, что взгляд Хауалла жжет его, и заговорил тише:
— Капитан Хауэлл и его напарник были посланы, чтобы расследовать это дело. Они быстро нашли нескольких членов банды, однако дальнейшие поиски затянулись. Тем временем я воспользовался похищенными деньгами, чтобы отправить Эмили на восток, в санаторий. Запас денег быстро истощился, и, когда мне не удалось найти работу, чтобы иметь возможность оплачивать содержание жены в лечебном заведении, я вернулся в Техас. Однако оставаться там было опасно. Вскоре мне предложили место здесь, в Колдуэлле. Позже до меня дошли слухи, что Бартон устроил засаду на капитана Хауэлла и убил его выстрелом в спину. Он не учел, что сын рейнджера будет преследовать убийцу отца, пока не найдет.
Чарльз окинул взглядом присутствующих и продолжил:
— Я думал, что нахожусь в безопасности, после того как Бартона выследили и прикончили… пока Мэри Бартон не заявила о себе. Оказывается, она узнала от мужа о моем участии в ограблении. Мэри сказала, что ей много не нужно и она будет хранить молчание, если я регулярно буду высылать ей деньги, чтобы поддержать ее и детей. — Чарльз вздохнул. — Боясь потерять работу, а с ней и возможность оплачивать возросшие счета Эмили, к тому же понимая, что санаторий — единственная ее надежда, я вынужден был согласиться.
На мгновение улыбка озарила правильные черты лица Чарльза.
— Когда я встретил Джуэл и тебя, в моей жизни был мрачный период. Вы скрасили мое существование. Прошло семь лет, и мне показалось, что все идет не так уж плохо. Я вовсе не хотел обманывать вас, но и рассказать обо всем тоже не мог, потому что боялся вовлечь тебя в грязную историю да и стыдно мне было очень. В тот день когда в мой кабинет вошел Уэс Хауэлл, я понял, что все идет к концу, хотя еще надеялся… — Чарльз перевел дух. — Я не знал, что Хауэллу стало известно о существовании у Бартона помощника в ограблении и что через несколько лет он случайно обнаружил вдову грабителя, имеющую какие-то таинственные средства к существованию. — Чарльз печально посмотрел на девушку: — Я не такой, как ты думала, Онести. — Голос его прервался, и он хрипло добавил: — Но мне очень хотелось быть именно таким.
Из глаз Онести текли слезы, и Чарльз вытирал их ладонью. Он поцеловал влажную щеку девушки и встал, не в силах больше вынести терзавшие его мучения, затем вышел в коридор в сопровождении Джуэл. Сэм с горестным выражением лица тоже последовал за ними. Уже на лестнице Чарльз понял, что Уэс остался в комнате. Однако эта мысль вылетела у него из головы, как только Джуэл повернулась к нему. Печаль в ее глазах была сравнима с его собственной.
— Почему ты раньше ничего не рассказал мне? — спросила она.
— Как же мог я посвящать тебя в такое грязное дело? Ограбление банка, два трупа, затем еще одно преднамеренное убийство! Мне было стыдно, что я замешан во всем этом. — Чарльз вздохнул. — Я знал: если тебе станет известно о моем поступке, ты…
Прикрыв ладонью его губы, Джуэл тихо спросила:
— Ты любишь меня, Чарльз?
Ответ Чарльза, казалось, прозвучал из самой глубины души:
— Я полюбил тебя сразу, как увидел.
Прильнув к нему, Джуэл прошептала:
— Это главное.
Она обняла его за шею, и Чарльз привлек ее к себе еще ближе.
Онести оперлась на руки доктора Картера и выпила лекарство. На языке остался осадок. Она закрыла глаза и откинулась на подушку.
Джереми больше нет. Она никогда не увидит его улыбку… не услышит его… не почувствует его любовь. А теперь еще и Чарльз.
Уэс…
Она поверила ему, когда он говорил, что любит ее, а он отнял у нее тех, кого она любила. Надо уснуть и избавиться от мучений.
Вот оно… забвение.
Дыхание Онести стало медленным и ритмичным. Доктор Картер сжал руку Уэса, остановив его, когда тот хотел выйти из угла комнаты, где скрывался от взора девушки:
— Вам не следует находиться здесь.
Уэс молчал.
— Она не хочет вас видеть.
Уэс пристально посмотрел на Картера. Как ему объяснить, что он должен находиться рядом с Онести, чтобы попытаться разобраться в чувствах, охвативших его… понять, почему успешное завершение поиска, которому он посвятил семь долгих лет жизни, привело к такому печальному результату?
Уэс тихо ответил:
— Я останусь совсем ненадолго.
— Хорошо, но не будите ее.
Дверь за бородатым доктором закрылась, и Уэс присел у кровати Онести, взяв ее за руку.
Онести внезапно проснулась в полутьме своей комнаты. Она посмотрела в окно и увидела, что уже наступили сумерки.
Действительность вернулась к ней с болезненной внезапностью.
В комнате вдруг стало душно. Онести откинула покрывало и встала на ноги. Не обращая внимания на головокружение, она с отвращением откинула траурное платье. Джереми оно не понравилось бы. Он любил яркие цвета, так же как любил жизнь.
Эта мысль болью пронзила ее, и Онести, поддавшись импульсу, подошла к гардеробу, чтобы достать одежду для верховой езды.
Старые вещи Джереми…
Горькие воспоминания вызвали ярость. Она не хотела больше плакать и печалиться, не желала видеть скорбные лица и слышать сочувствующие голоса! Она должна бороться! Надо пойти куда-то и что-то делать, чтобы заглушить чувство беспомощности, которое примешивалось к ее горю.
Быстро спустившись по лестнице, Онести вышла на улицу и направилась к конюшне. Через несколько минут она оседлала лошадь и выехала за город. В лицо ей пахнул влажный ветер.
Колдуэлл остался далеко позади. Впереди были только серые облака, влажный ветер и бесконечная дикая местность, лишенная человеческого жилья.
Безумная ярость овладела девушкой, и Онести что есть силы пришпорила лошадь. Она крепко вцепилась в поводья и низко склонилась над седлом, когда та рванулась вперед внезапным броском. Онести пустила кобылу стремительным галопом, предоставив себя ветру, бьющему в лицо. Она скакала все быстрее и быстрее, как вдруг Джинджер неожиданно споткнулась. Онести едва удержалась, чтобы не вылететь из седла.
Увлеченная бешеной скачкой, девушка не обращала внимания на стук копыт за спиной. Она знала лишь одно: ей необходимо ускакать куда-нибудь подальше и побыть наедине с собой, чтобы избавиться от мучительных мыслей. Онести недовольно посмотрела на всадника, постепенно приблизившегося к ней сбоку и ухватившегося за поводья ее лошади. Глаза его пылали гневом, когда он попытался вырвать их из ее рук.
— Пусти! — сердито крикнула Онести. — Оставь меня в покое!
Завладев поводьями, Уэс натянул их и заставил лошадь остановиться, затем резко повернулся к Онести:
— Что ты делаешь?
