— Доверия не так много, как целесообразности, да, мисс Кэт?
— Того и другого — понемногу.
— Чертовски мало первого и чертовски много второго, — обиделся Кантон.
Тем не менее голос его звучал мягко, что могло быть в равной степени истолковано как обольщение и как скрытая угроза.
— Что же вы собираетесь предпринять в том случае, если я откажусь платить за «Серебряную леди»? Я уверен, что вы уже продумали все варианты.
Кэт искренне созналась:
— Спалить ее.
— Я так и думал. А после этого, очевидно, я лишился бы и «Славной дыры».
— Очевидно, — подтвердила Кэт.
— И это за мое доверие, мисс Кэт, — пристыдил ее Кантон.
— Я не обещала вам своего доверия.
— Нет конечно, вы ничего не обещали. Но мне бы очень хотелось получить хоть каплю.
— Вы, кажется, не принадлежите к тому типу людей, которые нуждаются в доверии.
— Ну конечно, нет, — согласился Кантон, и глаза его покрылись непроницаемой пленкой.
Каталину потрясло это открытие: он хочет добиться ее доверия. Кантон. Законченный одиночка. Отшельник. Наемный убийца.
Каталина, которая считала себя достаточно циничной особой, способной общаться с кем угодно, не могла смириться с этой стороной его жизни. Но она желала его со всей страстью, на какую была способна, и только гнев помогал ей держать себя в руках.
Но гнев прошел, рассеялся. Несмотря на грубые и циничные слова, хрупкое доверие все-таки существовало между ними. Доверие объединяло их. Кэт знала, что для многих доверие не самое главное в жизни, но для нее… теперь она знала, что и для него… оно имеет большое значение.
Неожиданно, сама не зная как, Каталина оказалась в его объятиях. Настал момент, когда ее перестало интересовать, кто выиграл, а кто проиграл в их борьбе, что в прошлом у нее, а что — у него.
Кровь бурлила, бежала по жилам, а Кантон покрывал ее лицо поцелуями. Нежными и настойчивыми. Требовательными. Каталина чувствовала себя живым факелом, пламя бушевало у нее внутри так жарко и яростно, что, казалось, она вот-вот сгорит и умрет от любви. Каталина не забыла ничего из их прошлой встречи: ни ощущения его тела, ни вкуса его губ. Раньше ей казалось, что она преувеличивает его нежность и мягкость, но на самом деле это было не так. Она чувствовала, с каким трепетом он ведет своей сильной рукой по ее спине и по изгибам шеи. Кэт ощутила, как напряглось его мускулистое тело, его губы целовали ее шею, продвигаясь к ушку, пока каждая клеточка ее тела не завибрировала ответной страстью.
— Все? Больше нет сил? — прошептал он ей прямо в ухо, мочку которого только что отпустил.
— Нет, — выдохнула Каталина.
— Кэт, мы с тобой, как огонь и порох. Иногда я опасаюсь, что мы уничтожим друг друга.
Она и сама опасалась того же. Но факел уже был зажжен, и пути к отступлению не было. Чтобы поддерживать огонь, нужен кислород, а ей нужен Кантон. Она даже не поняла, как и когда это случилось — то, что они стали зависеть друг от друга. Каталина почувствовала его гладкую щеку на своей щеке. Их прижало друг к другу.
— Ах, Кэт… я хочу… ты мне ну…
На сей раз Каталина сама зажала ему рот губами. Он собирался сказать «нужна». Как мужчине, ему это было сделать неизмеримо сложнее, чем ей, но он все равно сказал, и это растрогало Каталину. Они действительно были как огонь и порох… но они и в других вещах были очень похожи. Каталина знала, что сама бы не смогла сделать ему подобное признание.
Огонь и порох! Ничего другого.
Каталина блаженствовала, прикрыв глаза. Она почувствовала, как увеличивается и крепнет символ его мужского достоинства, и ей пришла в голову мысль о ненасытности человеческой плоти, которая может вобрать в себя столько ощущений… а требует еще большего.
Марш впился в нее губами и с ожесточенной решимостью поднял ее и отнес на кровать. Опытными руками он расстегнул все до одной пуговки на ее платье, в то время как сама Каталина трудилась над его одеждой. Наконец им удалось избавиться от всех помех, и теперь Каталина, обнаженная, возлежала на кровати, а он сидел рядом. Руки его без устали возбуждали ее чувственное тело, а глаза проникали глубже, чем она хотела бы его впустить. Сейчас ей хотелось только одного — чувствовать, вбирать в себя нежность его прикосновений и ни о чем не думать. Каталина приподняла руку и провела пальчиком по твердым линиям его груди, погладила треугольник волос, сужающийся к животу, нежно погладила шрам, будто пытаясь разгладить его.
Каталина дышала глубоко и порывисто. А ведь она не хотела отдаваться чувству, не хотела дать ему понять, что их отношения имеют для нее ценность не меньшую, чем для него. Не следовало бы ей поддаваться на его ласки, не следовало бы млеть от его поцелуев. Но внутри у нее уже все бурлило, как в адском пекле.
Кантон скользнул рукой по влажному шелковистому треугольнику у развилки ее стройных ног и медовыми поглаживаниями привел ее в такое неистовство, что Каталина выгнулась всем сильным и гибким телом, призывая и увлекая его вглубь себя. Марш сменил позу и устроился над ней, но не вошел в нее, а только поддразнивал ее мощными ударами по истекающему влагой сакральному месту, заставляя женщину изгибаться снова и снова, ища встречи с ним.
Потом он начал входить в ее ненасытное лоно, но так медленно и осторожно, что женщине приходилось совершать жадные движения бедрами, идя ему навстречу и по кругу, чтобы заманить его как можно глубже и не выпустить из чрева.
Каталина испытывала сладостное наслаждение не только от физической близости с красивым мужчиной, но и от чувства любви, благоговения и нежности, в которых она буквально купалась. Как бы ей хотелось сохранить эти чувства навсегда.
Внезапно ритм его движений изменился. Он широко и размашисто двигался над ней. Ее тело сейчас же ответило на это изменение, и теперь они танцевали бесстыдный тантрический танец, доводя друг друга до вершины, откуда кажется, что тебе подвластна вся вселенная.
— О Кэт, — простонал он, разрываясь на миллиарды частичек, каждая из которых олицетворяла наслаждение. Каталина почувствовала себя переполненной животворящей густой влагой и испытала вслед за этим удовлетворение, неведомое раньше. А тело ее еще продолжало извиваться в любовных конвульсиях.
Марш перекатился на спину, удерживая ее на себе. Каталина уткнулась ему в грудь. Она слышала мощное биение его сердца, чувствовала его дыхание. Ей нравилось каждое в отдельности проявление его любви, и она подумала, что, должно быть, любит самого Кантона.
Ей хотелось шепнуть ему об этом на ухо, но Ледяная Королева не могла. Она была замужем. Ее прошлое оттолкнет его. Да и сам он был наемным убийцей, который вряд ли задержится надолго на одно месте.
