— Ты не против?
Глаза под отяжелевшими ресницами округлились, когда он понял ход ее мыслей.
— Нет. Я в твоем полном распоряжении, — ответил он, стаскивая штаны. Он сел на пол, чтобы освободиться от штанов, отшвырнул их в сторону.
Игриво толкнув его в плечо, она молча заставила его лечь, и он с радостью послушался.
Ее длинные каштановые волосы упали ему на бедра, когда она, поддавшись инстинкту, наклонила голову. Шанс напрягся от ее первого прикосновения, когда она лизнула солоноватую смазку.
— Тебе нравится? — поинтересовалась она, удивляясь тому, как напряглось его тело. Ее супруг был сплошным комком чувств.
— Да, — прошипел он сквозь губы. — Ты можешь взять меня всего.
Заинтригованная Темпест подняла голову.
— Целиком?
— Как пожелаешь.
Шанс едва слышно стукнулся затылком о пол, когда Темпест наклонила голову. Солоноватый привкус стал выразительнее, когда она языком слизала жидкость. Ее супруг застонал, инстинктивно приподнял бедра вверх, как будто в молчаливой мольбе, чтобы она захватила ртом больше его плоти.
Темпест обхватила пальцами основание его возбужденной плоти и открыла пошире рот. Чувствуя, что Темпест не знает, что делать дальше, Шанс показал ей, как сильно ему нравится ощущать ее рот и язык, когда его разгоряченная плоть скользит глубже, а потом выходит.
Пока она сосала и дразнила головку его плоти, ее соски напряглись, когда налившиеся груди терлись о его ноги. Что-то теплое заполнило низ живота.
Темпест застонала, притянула его к себе, представляя, как он входит в нее. Она сжала бедра в тщетной попытке унять нарастающую боль.
Ей просто было необходимо, чтобы он вошел в нее. Прямо сейчас.
Темпест отпустила его плоть, облизала нижнюю губу, чтобы насладиться его вкусом. Интересно: а мужчина может выпустить семя любовнице в рот?
— Шанс!
Он резко открыл глаза от звука ее голоса. Зрачки его поглотили почти всю серую радужку, превратив ее в тоненький ободок. Шанс потянулся к ней, уложил на себя сверху. Перевернулся так, что она оказалась снизу. Один вздох — и его разгоряченная плоть проникла в самое ее сердце, наполнив ее до краев одним мощным, резким толчком.
Все произошло именно так, как она запомнила.
Его естество наполнило каждую клеточку ее тела, которое сжималось и разжималось, когда Шанс неистово погружался в нее. Темпест прижала его голову к своей груди, все еще прикрытой льняной сорочкой, но тонкая ткань не стала препятствием для его ненасытного рта. Ткань намокла, когда он стал грубо сосать ее сосок, входя в нее все глубже и глубже. Она извивалась в его объятиях, требуя больше и больше. В ответ он легонько прикусил ей сосок.
Темпест вскрикнула, но не от боли. Сладкая агония, которую вызвал в ней Шанс, взорвалась фейерверком — а в небе неистово сверкали молнии. Разрядка — словно раскаты грома, от которых сотрясалась и сама Темпест, и половицы. Она открыла глаза и увидела, что ее супруг возвышается над ней подобно языческому божеству: его серые глаза потемнели от страсти и необузданного желания удовлетворить эту страсть.
Он прорычал ее имя, когда ритм его движений стал все неистовее, а потом последнее глубокое проникновение — и Темпест оказалась прижатой к полу, когда его семя выстрелило из его плоти, ритмичными струями наполняя ее лоно.
Ее кожа была влажной от пота, а мышцы подрагивали от бешеного соития, но она еще никогда не чувствовала себя такой цельной и могущественной, как в этот самый момент.
Жаль, что они с Шансом не могут здесь остаться навечно.
— Не жалеешь? — лениво пробормотал он ей в плечо.
— Совершенно. — Она вздохнула. — А ты?
Его прерывистое дыхание щекотало ей шею.
— Только об одном.
Она замерла, а он в ответ засмеялся. Поцеловал в плечо и нежно извлек свою расслабленную плоть из ее лона. Пальцами стал ласкать и раздвигать лоно, влажное от возбуждения и его семени. Она ахнула, когда он безошибочно нащупал спрятанную чувственную точку.
— Я так и не раздел тебя полностью. — Шанс подхватил ее на руки и понес в кровать. — Не волнуйся, дорогая. Тебе понравит ся, как я это делаю.
Полностью поглощенные друг другом, ни Шанс, ни Темпест не думали о своих семьях и о тех трудностях, которые ожидают их по возвращении в Лондон.
— Отец тебя убьет.
Неверие молодой жены в его силы должно было бы вызвать у Шанса раздражение, но темно-лиловый синяк на ее щеке служил красноречивым напоминанием о том, на что способен лорд Норгрейв.
— Вы не будете носить траур, леди Фейрлэм. Твой отец может попытаться оспорить наш брак, но уверяю тебя, что он совершенно законен, не говоря уже о том, что церемония была совершена по всем правилам и принесла истинное удовольствие. Ты моя жена во всех смыслах этого слова. Он не сможет забрать тебя у меня.
Темпест была слишком взволнованна, и даже его невинные подшучивания не могли отвлечь ее от мрачных мыслей.
— Почему ты так уверен, что мой отец примет наш брак, хотя твоя семья до сих пор его не признает?
Матиас наклонился, готовый опровергать все ее домыслы, пока его инстинктивное желание защитить свою семью не разбилось о суровую реальность сложившейся ситуации. Он откинулся назад и потер ноющую грудь.
— Отличный вопрос!
Реакция его семьи на Темпест и их недавний брак поколебала его беззаветную преданность. За всю свою жизнь он ни на секунду не сомневался в родительской любви и поддержке. Ему было больно и обидно узнать, что его надежды оказались тщетными. Родительская любовь требовала от него жертв. Отец с матерью хотели, чтобы он порвал с Темпест.
«Никогда!»
— Мой отец ослеплен прошлым. Что бы там твой отец ни наделал, похоже, что мой никогда не сможет его простить. — Матиас откинулся в кресле и потер лицо руками. — А твой отец когда-либо говорил, что произошло между ним и Блекберном?
— Никогда, — Она обхватила себя руками, — И матушка тоже никогда об этом не упоминала. Шанс, мы вынуждены смириться с тем, что наши семьи никогда не признают наш брак и наших детей. Ты все еще хочешь быть моим мужем?
Он наклонился и поцеловал ее надутые губки.
— Да.
Темпест вздрогнула, когда в дверь негромко постучали. Они с Матиасом встали. Девушка была настолько напугана предстоящей встречей с отцом, что у Матиаса руки так и чесались проучить его за то, что он обидел свою дочь. Однако в его планы не входила драка с тестем. Ему необходим был союзник, если они с Темнеет надеялись положить конец этой вражде между их семьями.
— Войдите, — выкрикнул Матиас. Дверь открыл дворецкий.
