— Я и не знал, что дон Антонио знаком с Бонемами, — произнес он, подходя к буфету. — Вина?
Аурелия с трудом удержалась, чтобы не вздрогнуть.
— Нет-нет, спасибо. Он был здесь вчера, когда пришли Нелл и Лив. И Нелл с ходу пригласила его на бал. Похоже, она решила, что, раз уж мы с ним приятельствуем, она просто обязана его пригласить. — Аурелия все-таки передернулась. — Я не вижу в этом необходимости, но думаю, и вреда большого не будет.
— Совсем напротив, — отозвался Гревилл, наливая в бокал кларет. — Как там Фрэнни?
— Несчастная. Сморкается и старается выжать из этого все, что только можно, — засмеявшись, сказала Аурелия. — Мне пора вернуться к ней.
Она уже подошла к двери, но остановилась, потому что Гревилл взял ее за руку.
— Может быть, мне только кажется, Аурелия, но, по-моему, с тобой не все ладно. — Он внимательно смотрел ей в глаза.
— Ничего подобного, — возразила она, отводя, однако, взгляд в сторону. — Со мной все в полном порядке. — Она пожала плечами. — Не буду врать, вся эта история с доном Антонио меня совершенно выматывает. Когда я с ним, то не могу ни на секунду расслабиться, и все тело начинает ныть. — Она попыталась засмеяться, но ничего не вышло. Его темные глаза словно проникали ей прямо в мозг.
— Может быть, тебе нужно что-то взбадривающее? Ты никогда не отличалась хорошим аппетитом, но в последние дни его и вовсе нет. И мне не нравятся темные круги у тебя под глазами.
— Значит, скорее, завершай дело, Гревилл, — сказала она значительно более резко, чем хотела. — А я должна идти к Фрэнни. — Она вырвала руку и вышла за дверь.
Гревилл негромко выругался. Раньше ему и в голову не приходило, какую цену ей придется заплатить за участие в его миссии. Во многих отношениях гораздо сложнее играть роль в знакомой обстановке, чем выполнять непосредственное задание, даже если оно очень опасное. То, что делала Аурелия, само по себе опасным не было, но напряжение, которое она испытывала каждую минуту этого спектакля в обществе испанца, давалось ей нелегко.
Впрочем, осталось уже недолго. Васкес непременно скоро сделает решительный шаг, а после этого обнаружит, что его жертва уже поджидает его в полной боевой готовности. Тут-то он и попадется. Гревилл завершит все быстро одним упреждающим ударом. Простое убийство. Впрочем, он гордился своим мастерством и был почти уверен, что Эль Демонио явился в Лондон, приберегая не один козырь в рукаве, и налаживанием здесь шпионской сети занимаются другие люди. Так что пусть пока леска разматывается, посмотрим, что еще можно поймать. Но как только все завершится, он увезет куда-нибудь Аурелию на несколько недель. Куда-нибудь в деревню, где она придет в себя, щеки снова порозовеют, а в глаза вернется блеск.
До следующего задания, которое положит конец всему.
— Как себя чувствует Фрэнни? — В субботу вечером Гревилл в одной рубашке стоял в дверях, разделявших супружеские спальни, и прикалывал бриллиантовую булавку к белоснежным складкам галстука.
Аурелия сидела у туалетного столика в легком пеньюаре, прикрывавшем белое шелковое платье. Эстер укладывала ей волосы. Черный газ аккуратно лежал на подлокотнике кушетки.
Аурелия слегка повернула голову в сторону мужа.
— Ей намного лучше, — со смехом произнесла она, — но она все еще пытается извлечь из своей болезни выгоду. Последние три дня она чувствует себя прекрасно, однако старательно кашляет и время от времени на всякий случай чихает в твердой уверенности, что за это Дейзи принесет ей все, что она попросит. — Аурелия немного наклонила голову набок. — Вы выглядите красавцем, сэр.
— У меня много хороших качеств, дорогая, но красота к ним не относится. Булавка приколота ровно?
Аурелия встала и подошла к мужу, сердито сказав:
— Ложная скромность не является привлекательным качеством. — Ее пальцы ловко поправили булавку.
Она уже хотела отойти, но Гревилл поймал ее за руку и поцеловал в нежное белое запястье, пронизанное синими жилками.
— Ты уверена, что чувствуешь себя достаточно хорошо, Аурелия?
— Конечно. Лучше и быть не может. А в чем дело?
— Не знаю, — ответил он, удерживая ее руку. — Зато хорошо знаю, когда слышу неправду. — Он притянул жену к себе и положил руки ей на плечи, ощущая тепло кожи под тонким шелком. — К сожалению, ты выглядишь измученной, дорогая моя. Я твердо решил после сегодняшнего вечера на пару недель отправить тебя и Фрэнни в деревню, к Мэри Машем. Вам обеим необходим свежий воздух.
— Гревилл, ты никуда не можешь меня отправить. Я вполне в состоянии сама решить, что мне нужно и когда. И уж конечно, я единственный человек, который имеет право принимать такие решения за Фрэнни.
Гревилл провел большими пальцами по ее векам, думая, что меньше всего он хочет отсылать ее от себя. Им осталось провести слишком мало времени вдвоем.
— Но ты поедешь, если я пообещаю время от времени приезжать к вам?
Она слегка улыбнулась.
— Безусловно, это другое дело. А ты знаешь, что не записал за собой ни одного танца со мной на сегодняшний вечер?
Он растерялся.
— Я не думал, что это необходимо. Аурелия расхохоталась.
— Моя бальная карточка заполнена, но я так и знала, что ты забудешь, поэтому оставила тебе контрданс.
Он вскинул брови.
— Только один?
— Мне подумалось, что тебе и одного будет более чем достаточно. Кроме того, мне необходимо как можно больше времени провести с доном Антонио.
— Да, это верно. — В его глазах промелькнула какая-то тень.
— Как ты сам говоришь, мы работаем все время, — мягко напомнила Аурелия.
— Да, но иногда это чертовски раздражает. — Гревилл вернулся в свою комнату.
Аурелия снова села перед зеркалом. Эстер совершала свои обычные чудеса со щипцами для завивки. Аурелия никогда не слышала, чтобы Гревилл так отзывался о работе. Он жил этой работой, дышал ею — а сейчас это прозвучало так, словно он и в самом деле желал, чтобы эта работа провалилась ко всем чертям.
— Готовы надеть платье, мэм? — Эстер с благоговением взяла в руки черное газовое облачко. — Я сделаю очень аккуратно, прическу не испортим.
Аурелия решила пока не думать об этой загадке. Она сбросила пеньюар и подняла вверх руки. Платье словно скользнуло по ним и ровно легло на облегающий белый шелковый чехол.
— Господи Боже, миледи, да вы просто красотка! — выдохнула Эстер.
— Верно, Эстер, — сказал Гревилл от двери. Он уже успел надеть черный фрак и панталоны со штрипками поверх черных туфель. — Ошеломительно. — Он пересек по ковру комнату, подошел к Аурелии и вытащил руки из-за спины. — Украсишь этим волосы?
