– Лекарство Уинн помогло мне лучше целиться, когда мы охотились у вала Оффы, – сказал Клив, не отводя от нее смущающего взгляда. – Наверное, мне стоит предупредить стрелков лорда Уильяма о нечестной игре, раз ты оказываешь помощь Дрюсу.
Уинн выпятила подбородок, не желая выдавать своих сердечных чувств. Но ее пальцы невольно сжались от усилия.
– Если соперникам Дрюса понадобится мое умение, стоит только попросить, и я помогу им.
Клив по-прежнему пристально смотрел на нее.
– Если бы я принимал участие в турнире, мне, несомненно, понадобился бы твой исключительный талант.
Вроде правильная и вежливая фраза, но Уинн поняла, что он имел в виду нечто гораздо более личное, чем обычную просьбу поделиться снадобьем. Судя по многозначительному взгляду Дрюса, он тоже понял. Уинн почувствовала облегчение, когда вперед вышел Артур и привлек к себе внимание Клива.
– Хорошо, что ты не будешь соревноваться с Дрюсом, – совершенно серьезно заявил ребенок. – Он самый лучший стрелок во всем Раднорском лесу.
– Его никому не обыграть, – хвастливо заявил Мэдок.
– Никому, – эхом вторил Рис.
Дрюс с вызовом взглянул на Клива. Уинн поняла, что сейчас творится в душе ее старого приятеля – обычное мужское стремление обставить в соревновании любого, пусть даже лучшего друга, усиливалось настоятельным желанием победить именно этого человека в борьбе за руку женщины. Но, что еще хуже, Дрюс был вынужден скрывать истинную причин своего соперничества с Кливом, по крайней мере, еще какое-то время. Так как Дрюс получил травы, предназначенные для винной кружки Клива, Уинн решила направить разговор в другое русло.
– Лично я готова выпить за успех Дрюса, когда он выиграет монету лорда Уильяма. А ты? – спросила она у Клива.
Он улыбнулся Дрюсу, а потом обратил все обаяние своей улыбки на Уинн, отчего у нее перехватило дыхание.
– Пусть победит сильнейший, – ответил он.
Оценив подвернувшийся шанс, Дрюс опустил руку на плечо Артура.
– Пойди наполни наши кружки, Артур. И вы тоже, – призвал он на помощь близнецов. – Если собираетесь быть рыцарями, сначала научитесь сами прислуживать. Я прав, сэр Клив?
– Вне всякого сомнения. Вот моя кружка.
Баррис и Дрюс присоединили свои, и трое мальчишек сразу умчались. Когда же взгляд Клива вновь обратился на Уинн, она забеспокоилась.
– Отведу-ка я девочек к ткачихам поучиться новому плетению. Очень хитрые петли, но получается удивительно тонкая ткань.
– Но, Уинн, – запротестовала Изольда, – я хочу посмотреть, как Дрюс победит…
– Обязательно посмотришь, – пообещала Уинн. – Пока же турнир не начался, не стоит Дрюсу мешать и отвлекать его разговорами.
– Вы мне не мешаете, – возразил Дрюс, посылая Уинн многозначительный взгляд.
– Ну, конечно же, мешаем, – настаивала она, неизменно улыбаясь. – Идемте, девочки, обещаю, мы не пропустим выход Дрюса.
Три пары мужских глаз смотрели вслед Уинн. Первым заговорил Баррис, предварив свои слова чересчур тяжелым вздохом:
– Она меня не замечает. Что бы я ни делал, она видит во мне только мальчишку. А ведь я всего лишь на год младше.
Дрюс тут же подхватил:
– Я тоже уже отказался от всех попыток. Хотя, возможно, тебе повезет больше. И не забывай, нам предстоит долгий обратный путь в Раднор. Кто знает, что может случиться? К тому же ей понадобится утешение.
– А я думал, ты сам ухватишься за возможность заменить ей потерю, – продолжил Баррис и увидел, как потемнело лицо Клива. – Что скажешь, Клив? Ты как будто увлекся ею в дороге. Могу я соперничать с братом, добиваясь внимания прекрасной Уинн? Или она меня тоже отошьет?
– Я бы не сказал, что она меня отшила, – заметил Дрюс.
Тут вернулись мальчишки, расплескивая красное вино, и Дрюс сразу забрал у них две оловянные кружки.
– Надо бы вытереть их тряпкой. И еще одно, Баррис, Клива она тоже не отшивала.
– Что ты хочешь сказать? – возмутился Клив, глядя в спину отвернувшегося Дрюса. – Ты имеешь в виду что-то неприличное?
Дрюс через плечо посмотрел на Клива, изображая на лице полную невинность.
– Нет, нет. Ты ошибаешься. Держи. – Он повернулся и передал Кливу кружку. – Вот твое вино. Я имел в виду, что тебя ждала в Англии невеста и потому ты только слегка приударил за Уинн, так что и отшивать тебя не пришлось. Так ведь? – добавил он, следя за Кливом поверх края кружки.
Клив замялся, потом залпом проглотил вино, и Дрюс без всяких слов понял, какая борьба разрывает этого человека.
– Наша Уинн еще не нашла мужчину, которого одарит своей любовью… а также всеми другими очаровательными прелестями, – добавил он с усмешкой. – Кто знает, Баррис, быть может, этим мужчиной будешь ты. Кстати, Клив, что ты думаешь о той прелестной девушке, с которой обручен?
– Она… – Клив пожал плечами, явно испытывая чувство вины или беспокойства. А может быть, и то и другое, с надеждой подумал Дрюс, все больше воодушевляясь задачей довести до бешенства жениха Аделины. Хотя Клив ему очень нравился, но когда дело касалось Аделины или Уинн, они становились противниками.
– Так что она? – подстегнул его Баррис.
Клив нахмурился:
– Она красива и хорошо воспитана. Но она… она очень молода.
– Многие мужчины сочтут это достоинством, – настаивал Дрюс. – Она может родить тебе много сыновей.
– Возраст тут ни при чем, – ответил Клив. – Уинн почти так же молода. Дело тут, как мне кажется, скорее в поведении. – Он опустился довольно резко на треногую табуретку. – Артур, мальчик, принеси-ка мне еще вина.
К тому времени как Артур вернулся, Дрюсу стало ясно, что травка Уинн начинает действовать. Он послал Баррису уничтожающий взгляд, когда тот забеспокоился. Дрюс получил возможность допросить Клива и не собирался терять свой шанс.
– Уинн необычная женщина, – подсказал Дрюс.
– О да, – добавил Баррис. – Парни в деревне, глядя на нее, облизываются, будто она сладкая булочка, от которой хочется откусить.
– Кто? – потребовал ответа Клив. – Назови имена, и я научу их держаться подальше от нее.
Дрюс улыбнулся, услышав, как у Клива заплетается язык.
– А тебя там не будет, чтобы помешать, – напомнил он одурманенному Кливу. – Ты ведь женишься на Аделине, забыл? А Уинн возвращается в Уэльс.
– Я не позволю ей уехать. – Клив поднялся и упал бы, если бы Баррис не поддержал его.
– Ты хочешь оставить Уинн здесь? – спросил Артур.
На лице мальчика была написана неуверенность.
Клив уставился на ребенка, и Дрюс затаил дыхание. Он вовсе не намеревался пугать детей своими расспросами. Но Клив, видимо, не совсем потерял способность соображать, потому что сосредоточенно посмотрел на Артура и ободряюще ему улыбнулся.
