Тогда Аурея рассказала о своем странном браке с Принцем-вороном и его пернатых подданных и о своих поисках утраченного мужа. Три первых ветра покачали головой с сожалением: они не слышали о Принце-вороне. Но Западный Ветер, высокий, худощавый старухин сын, заколебался:
– Недавно крошечная птичка сорокопут рассказала мне странную историю. Она говорила, что в облаках есть замок, где птицы разговаривают человеческими голосами. Если хочешь, я отнесу тебя туда.
Так, Аурея взобралась на спину Западному Ветру и крепко взялась руками за его шею, чтобы не упасть вниз, потому что Западный Ветер летает быстрее всякой птицы…
Из сказки «Принц-ворон»
Гарри поправил на лице черную полумаску:
– Объясните мне еще раз, зачем нам маски, милорд.
Эдвард барабанил пальцами по дверце кареты, сожалея, что они не могут мчаться галопом по улицам Лондона.
– Во время моего последнего посещения «Грота» возникло маленькое недоразумение.
– Ах, недоразумение. – Голос Гарри звучал тихо.
– Будет лучше, если я останусь неузнанным.
– В самом деле? – Иддесли перестал играть со своей маской. В его голосе сквозило восхищение. – Я не слышал, чтобы Афродита давала кому-то от ворот поворот. Что же все-таки ты там натворил?
– Это не важно. – Эдвард сделал нетерпеливый жест рукой. – Все, что вам нужно знать, – это то, что мы должны войти неузнанными.
– А Гарри и я тоже в масках, потому что…
– Потому что, если этот человек находится от меня так близко, что знает о моей помолвке с мисс Джерард, он также осведомлен, что мы трое товарищи.
Гарри пробормотал очевидное одобрение.
– Ах. В этом случае, возможно, мы должны надеть маску и на собаку. – Виконт многозначительно посмотрел на Джока, сидящего прямо на скамье рядом с Гарри. Пес настороженно выглянул из окна,
– Будь серьезней, – проворчал Эдвард.
– Слушаюсь, – пробормотал Иддесли и тоже выглянул в окно кареты.
Они находились рядом с Ист-Эндом, в районе, который был не то чтобы неприличным, но и не вполне пристойным. Эдвард уловил движение женщины в дверном проеме, когда они проезжали мимо: проститутка, демонстрирующая свои прелести. Часть очарования «Грота» заключалась в том, что он колебался на узкой грани между недозволенным и действительно опасным. Тот факт, что в любую ночь небольшую часть клиентов грабили подчистую, кажется, не уменьшал его привлекательности.
Отблеск огней над головой подсказал им, что они приближаются к «Гроту». В следующее мгновение псевдогреческий фасад показался вдали. Белый мрамор и избыток позолоты придавали «Гроту Афродиты» восхитительно вульгарный вид.
– Как вы собираетесь найти шантажиста? – спросил Гарри вполголоса, когда они спускались из кареты.
Эдвард пожал плечами:
– В девять мы узнаем, насколько велико поле деятельности. – Он прошел к входу с высокомерием многих поколений аристократов своего древнего рода.
Два дородных парня в тогах охраняли двери. Накидка на мужчине, стоящем ближе, была немного коротковата, и из-под нее торчали удивительно волосатые лодыжки.
Страж подозрительно скосил глаза на Эдварда:
– Вы случайно не граф…
– Я так рад, что вы узнали меня. – Эдвард положил одну руку ему на плечо и протянул другую для кажущегося дружеским рукопожатия.
Вытянутая ладонь держала гинею. Кулак стража плавно закрылся и исчез в складках его тоги. Мужчина сально улыбнулся:
– Все замечательно, приветствую вас, милорд. Но после прошлого раза, возможно, вы не будете возражать…
Мужчина потер двумя пальцами, намекая.
Эдвард нахмурился. Какая наглость! Он наклонился к лицу вышибалы так близко, что смог обонять неприятный запах его зубов:
– Возможно, буду.
Джок зарычал.
Страж попятился, убирая руки в успокаивающем жесте:
– Все хорошо! Все хорошо, милорд! Заходите.
Эдвард коротко кивнул и поднялся по ступенькам. Рядом с ним Иддесли пробормотал:
– Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне об этом недоразумении.
Гарри хихикнул.
Эдвард не обратил на них внимания. Они вошли, и он сконцентрировался на более важных делах.
***
– Но куда он пошел? – Анна стояла в прихожей особняка Эдварда, расспрашивая Дреари. Она все еще была в своей несвежей дорожной одежде.
– Я понятия не имею, мэм. – Дворецкий, казалось, искренне недоумевал.
Она уставилась на него в растерянности. Она провела весь день в пути, составила и переделала свое извинение для Эдварда, даже грезила о компенсации после этого, а глупый мужчина исчез теперь неизвестно куда. Какое разочарование, если не сказать больше.
– Разве никто не знает, где находится лорд Свартингэм? – Она готова была заплакать.
Фэнни переминалась с ноги на ногу рядом с ней.
– Может быть, он пошел искать вас, мэм.
Анна перевела взгляд на Фэнни. В это время движение в глубине холла привлекло ее внимание. Камердинер Эдварда на цыпочках уходил прочь. Трусливо.
– Мистер Дэвис. – Она подобрала юбки и устремилась за мужчиной несколько более оживленно, чем полагалось леди. – Мистер Дэвис, подождите минутку.
Пропади ты пропадом! Старик оказался проворнее, чем она ожидала. Он бросился за угол, вверх по черной лестнице, симулируя глухоту.
Анна тяжело дышала позади него.
– Остановитесь!
Камердинер свернул на вершине лестницы. Они очутились в узком коридоре, очевидно, части дома, где располагались комнаты прислуги. Дэвис направился к двери в конце коридора, но Анна оказалась быстрее на ровной поверхности. Она прибавила шагу и достигла двери раньше маленького человека. Там она остановилась, встала спиной к закрытой двери и преградила ему путь в убежище, раскинув руки.
– Мистер Дэвис!
– О, вы спрашивали меня, мэм? – Он широко открыл слезящиеся глаза.
– Весьма. – Она сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. – Где граф?
– Граф? – Дэвис огляделся вокруг, словно ожидая, что граф выпрыгнет из тени.
– Эдвард де Рааф, лорд Свартингэм, граф Свартингэм? – Анна наклонилась ближе. – Ваш хозяин?
– Не нужно сердиться. – Дэвис действительно выглядел обиженным.
– Мистер Дэвис!
– У милорда могла возникнуть мысль, – сказал осторожно камердинер, – что он понадобится где-то еще.
Анна барабанила ногой.
– Скажите мне немедленно, где он.
Дэвис закатил глаза к потолку, потом в сторону, но нигде не нашел поддержки. Он издал вздох.
– Он, возможно, обнаружил письмо. – Слуга не смотрел ей в глаза. – Он, возможно, пошел в неприличный дом. С ужасно странным названием «Афродитти» или «Афро…».
Но Анна уже бежала вниз по служебной лестнице, подскальзываясь на поворотах, когда огибала их. «О мой бог. О мой бог».
