— Почему ты изменил свое отношение ко мне? Что я такого сделала, что ты больше не просишь прогуляться с тобой или проехать верхом?
В душе Корд почувствовал себя неловко от такого прямого вопроса. Девушка имела право спрашивать, он дал ей повод поверить, что она ему нравится. Она ни коим образом не могла знать, что если бы даже не было Джонти, он все равно бы никогда не затащил ее в постель. Он слишком уважал ее родителей. Тина была из тех девушек, которые не стали бы терять время понапрасну, и связалась бы с новыми ковбоями, которых он нанял на работу. Однако он должен был с ней обращаться осторожно, чтобы не задеть ее чувств.
Корд положил свою руку на ее маленькую ладонь, ухватившую его за рукав. Мягко отстранив ее, он сказал:
— Тина, у тебя есть право не понимать и даже рассердиться на мое недавнее поведение. Ты — хорошая девушка, и ты мне даже очень нравилась, но месяц назад я полюбил другую женщину и собираюсь на ней жениться.
Тина испуганно вскрикнула, и Корд поспешно добавил:
— Я слишком старый для тебя в любом случае. Тебе надо заняться кем-нибудь из молодых ковбоев. Они будут развлекать тебя в свободное время, сводят на танцы, — он ласково улыбнулся угрюмой Тине. — Если ты подумаешь об этом, ты поймешь, что я прав, — он взял ее за плечи и повернул к двери. — Иди, помоги матери убрать посуду. А завтра утром, когда мужчины придут на завтрак, присмотрись к ним ко всем, выбери одного, построй ему глазки, и он заставит тебя целиком забыть обо мне.
Корд не заметил сердитого блеска в глазах молодой девушки, яркой вспышки, которая говорила о том, что она не собиралась отказываться от него. Корд был владельцем большого ранчо, и она, во что бы то ни стало, собиралась его окрутить.
Но Джонс, который едва успел отскочить в сторону, когда Тина промчалась мимо него, заметил разъяренное выражение ее лица. Он многозначительно свистнул, войдя в комнату Корда.
— Что случилось с мисс Терез? Она в самом деле взбесилась, — он усмехнулся. — Огонь, пылающий в ее глазах, опалил мне бакенбарды.
Корд пожал плечами.
— Ей не понравился наш разговор.
— Ага, — Джонс рассмеялся, наливая себе стаканчик виски из бутылки, которая всегда стояла на камине. — Ты обманул ее ожидания?
— Что-то вроде этого, — Корд взял стул и сел рядом с мужчиной, которого он сделал несколько недель назад старшим.
— Я надеюсь, ты не думаешь, что этим все закончится, — сказал Джонс, залив в горло янтарную жидкость. — Ты сделал глупость, начав ухаживать за ней.
Корд откинул голову на спинку стула и беспокойно вздохнул.
— Это было даже глупее, чем ты думаешь, дружище. Это самая большая глупость, которую я совершил в своей жизни, — он закрыл глаза, вспоминая, как из-за своих поступков он потерял Джонти.
«Бесполезно переделывать что-либо», — сказал он сам себе и, возвращаясь в настоящее, спросил у Джонса:
— Ты ездил в Коттонвуд и разговаривал с тем человеком из городского управления?
— Да, я только что оттуда. Он хочет сотню лошадей для армии. Я сказал, что мы пригоним их через пару недель, — Джонс встал и потянулся. — Я устал и собираюсь перекусить, а потом завалиться спать.
Корд кивнул и уже был готов предаться своим грустным воспоминаниями, как Джонс сообщил ему.
— Я почти забыл, Корд. Когда я был в Коттонвуде, я видел большого пса индейца, Волка. Он лежал перед пивной.
— Ты уверен? — Корд вцепился в подлокотники. — Это мог быть пес, похожий на него.
— Нет. Это был тот самый коварный плут, который всегда таскался за Джонти. Я заговорил с ним с расстояния и могу поспорить, что он меня узнал.
— Ну, — Корд уже сидел на самом краешке стула. — Ты видел Джонти или Лайтфута?
— Нет. Я зашел внутрь и посмотрел. Там не было никаких признаков ни того, ни другого. — Джонс немного помолчал, как будто раздумывая, следует ли ему произносить следующую фразу. Наконец, он сказал: — Однако я видел Джима Ла Тора. Оказывается, он — владелец этого места.
Корд затаил дыхание. Глубокие складки у рта стали более отчетливо очерченными, и он спросил:
— Как называется это место?
— Оно называется «Конец пути». Это довольно богатое заведение для такой дыры. Там есть игровые автоматы, симпатичные проститутки…
Джонс не успел договорить, как Корд вскочил на ноги.
— Иди отдохни, Джонс, — в глазах Корда, впервые за последний месяц, зажегся огонь. — Завтра у нас много работы. Я планирую отъехать.
Джонс расширил глаза.
— Ты собираешься туда?
— Наверняка, этот пес выведет меня на Джонти. Либо он поможет мне, либо я выбью информацию из Ла Тора.
— Я не знаю, Корд, — старший ранчер нахмурился. — У Ла Тора там повсюду шныряют люди, надо быть предельно осторожным.
Корд слабо улыбнулся..
— Когда я встречусь с ним лицом к лицу, вокруг никого не будет. Будем только я и он. Я очень долго ждал такого момента.
На востоке зарозовело небо, начало светать. Через полчаса заржали лошади и засвистели веревки.
Брюки облегали стройные мускулистые бедра, рубашка натянулась на широкой груди Корда. Он поднял воротник, защищаясь от прохлады, и посмотрел на небо. Эти серые низкие тучи обещали дождь к концу дня.
Ноябрь был холодным. Скоро наступит холодная зима.
— Возможно, в горах опять идет снег, — размышлял Корд вслух, вскакивая на Ронайда.
Начался дождь, как и напророчил Корд, застелив все пеленой, через которую едва различался Коттонвуд. Его сердце радостно забилось, наконец-то, через какие-то полмили пути, он или увидит Джонти, или узнает о ее местонахождении.
Корд подстегнул Ронайда и направил его к ведущему мустангу, уводя в сторону от едущей им навстречу повозки. Его мысли были так заняты Джонти, что он едва взглянул на пассажиров и, проезжая мимо, даже не заметил большую собаку, быстро бегущую под повозкой. А что касается двух лошадей и коровы, привязанных сзади, то в этом не было ничего необычного. Это было обыкновенным зрелищем.
Когда наездники въехали в город, Корд подъехал к Джонсу.
— Веди их на постоялый двор, Джонс, а я собираюсь заняться делом, по которому сюда приехал.
Джонс не сказал своего обычного: «Будет сделано, Корд», а сидел обеспокоенный и хмурый.
— Корд, почему бы тебе не подождать, и нам вместе не пойти в этот притон. Как я тебе говорил, тут болтается целая свора подлецов.
— А как я тебе говорил, нас будет только двое — я и он.
— Хорошо, — Джонс сдался, натянул поводья и пришпорил лошадь каблуком. — Хорошо, если бы у тебя были глаза на затылке, и помни, что этот бандит — неординарный человек. Берегись ножа, который он носит.
Корд смотрел, как удалялся, шлепая по лужам, его друг.
