Позже они лежали рядом, наслаждаясь тем сладостным чувством, что дает людям любовь.
По просьбе Николаса Аврора рассказала о своей жизни в трактире:
— Джек Пирс спас меня, найдя ночью на берегу. Я была без сознания. Он привез меня сюда, в трактир Урсулы Хант. Эта добрая женщина разрешила мне, когда я поправилась, пожить здесь. Надо бы отблагодарить ее за все, Ник.
— Конечно, — улыбнулся Николас. — Об этом не беспокойся, моя дорогая.
Аврора прижалась щекой к плечу любимого.
— А этот Джек Пирс, он кто? — сдержанно спросил Николас.
— Разбойник, — спокойно ответила Аврора. — Как и я, — со вздохом добавила она и приподняла голову, чтобы видеть глаза мужа.
— Знаешь, Диана написала мне… — Глаза Николаса светились нежностью и пониманием. — Можешь рассказать, почему ты это сделала?
Аврора положила голову на подушку и помолчала немного.
— Как-то ночью я узнала тайну Джека. Он убил бы меня из-за этого. Мне надо было срочно завоевать его доверие. Мной овладело отчаяние. И когда он предложил стать его напарницей, я согласилась. Скоро он убедился в том, что я неплохо держусь в седле и стреляю. И, пощадив мою жизнь, взял меня на дело.
— Ты сильно рисковала, Аврора.
— У меня не было выхода.
— Ну и как, хороший из тебя получился разбойник, моя храбрая Рора? — с иронией спросил Николас.
— Да, — мрачно ответила ока. — Удалось ограбить свою родную сестру. — Аврора тяжело вздохнула. — А как ты узнал, где меня можно найти?
Николас рассказал, что был у Дианы в Пенхоле. Джейсон Баррон показал ему на карте место, где было совершено ограбление.
Николас прижал к себе Аврору, мысленно благодаря судьбу за то, что она не отняла у него человека, которого он любил сильнее самой жизни.
Внезапно Аврора отвернулась, почувствовав, что на глаза навернулись слезы.
— Рора, что случилось?
— Я вела себя как глупая девчонка, — шмыгая косом, произнесла Аврора. — Я должна была тебе верить, Николас. И тогда я не стала бы разбойницей. Это было совсем не весело. Мне было страшно, очень страшно.
Николас усмехнулся:
— Ну что же, раз вы извлекли урок, мадам…
— Еще какой! Я никогда не буду хвастать, что умею ездить верхом и стрелять не хуже мужчины.
— Рора, расскажи мне о похищении, — попросил Николас. — Не упусти ни одной детали.
Слушая жену, Николас хмурился, иногда глаза его темнели от гнева. Но он ничего не говорил, только слушал.
Склад, корабль, табакерка… Аврора чуть не выругала себя за то, что не догадалась обо всем раньше.
— Я знаю, кто это сделал, — сказала она, посмотрев на Николаса.
— И я знаю, — ледяным тоном, от которого у нее по коже побежали мурашки, ответил он. — Сейчас мы спустимся, отблагодарим хозяйку и немедленно отправимся в Лондон.
Шум пробудил Уэсли от крепкого сна. Он открыл глаза и прислушался. Где-то в тишине дома часы пробили полночь, и все стихло. Затем он услышал легкий вздох, похожий на шепот ветра. Но сегодня не было ветра.
Кто-то еще находился в его комнате. Уэсли чувствовал чье-то присутствие. Теперь уже, окончательно проснувшись, он, не шевелясь, лежал в кровати и прижимал руки к бокам. Только глаза его двигались, выглядывая, не появится ли чья-то тень.
Он слышал биение собственного сердца. В последнее время воображение у него разыгралось. Уэсли усмехнулся. Он был один в комнате. Больше никого.
Перед тем как вновь погрузиться в сон, Уэсли вздохнул. Глаза его широко распахнулись. Что это за странный запах? Никто и никогда не смог бы забыть этот запах. Запах склепа, запах разложения и смерти. Смерти.
Затем Уэсли вновь услышал вздох. Долгий, жалобный, похожий на стон.
Уэсли хотел закричать, но не смог: во рту внезапно пересохло. Язык распух и не помещался во рту. Вместо крика получилось какое-то странное мычание.
И вот он увидел. В потоке лунного света стояла женщина, или, вернее, то, что от нее осталось. На лице вместо глаз и рта зияли черные дыры. И этот страшный призрак пустыми глазницами уставился прямо на него. Уэсли обезумел от ужаса.
Он не мог шевельнуться. Холодный пот тек по его лбу, вискам, шее. Казалось, что кто-то сдавил горло ледяными пальцами. Костлявая, лишенная плоти рука потянулась к нему. Хотя у привидения не было губ, оно произнесло свистящим шепотом:
— За что ты убил меня?
Уэсли сел в кровати, до подбородка подтянув одеяло.
— Кто вы? — пробормотал он. — Что вам от меня надо?
Привидение остановилось.
— Не узнаешь меня, Уэсли? Я — Аврора. Ты убил меня.
— Нет! — завизжал Уэсли и, отбросив одеяло, выскочил из кровати. — Ты мертвая! Я заплатил им, чтобы они тебя убили! Они сказали мне, что ты утонула!
— Я буду мстить, убийца! Ты тоже умрешь.
Уэсли хотел спрятаться за ширму. Внезапно в комнате раздался вполне земной мужской голос:
— Не спеши, Уэсли.
Николас зажег свечу. Уэсли облегченно вздохнул и повернул голову в надежде не увидеть никакого призрака. Но призрак не исчез. Нет? Аврора была здесь, хотя и выглядела вполне живой. И она смотрела на него с осуждением.
Черные провалы были нарисованы с помощью свинцового карандаша, а смертельная бледность — результат умелого использования белил.
— Вы меня обманули! — воскликнул Уэсли.
Николас поставил свечу на стол и, кивнув жене, сказал:
— Весьма убедительно сыграно, моя дорогая.
Аврора улыбнулась. Но Николас и не думал улыбаться.
— Для чего тебе потребовалось убить Аврору? — спросил он кузена.
— Я… Я этого не делал. Меня оклеветали.
Николас с трудом сдерживался, чтобы не задушить Уэсли.
— Но ты же сам в этом признался, — сказал он.
— Я… я был слишком испуган, — заикаясь, пробормотал Уэсли. — Я не знал, что говорю.
Николас терял терпение.
— Прекрати лгать, подлый трус! — прорычал он с угрозой в голосе и шагнул к Уэсли. — Будь мужчиной и признайся! Все равно тебе умирать, Уэсли.
— Вы ничего не сможете доказать!
Николас насмешливо приподнял бровь:
— Разве? У меня на этот счет иное мнение, кузен. Похитители Авроры доставили ее на склад — это склад твоей компании. Корабль «Тихие сестры» тоже принадлежит твоей компании. И я уверен, Аврора легко опознает негодяя капитана и команду головорезов, когда они вернутся из Индии. — Николас смотрел на кузена с презрением и жалостью. — Мы знаем, что ты это сделал. Теперь я только хочу узнать — почему?
Николас ждал. Маленькие глазки Уэсли суетливо бегали, по лицу тек пот.
— Да, я это сделал! — наконец выкрикнул он в отчаянии. — Я заплатил, чтобы Аврору убили. Хотите знать почему? — Уэсли потряс перед собой кулаками. — Потому что я вас ненавижу!
Уэсли теперь было уже не удержать. Столько лет копившаяся ненависть, зависть ко всему тому, чего его, Уэсли, лишила судьба, вылились в один мутный горький поток.
