Прошмыгнув через черный ход, Рори очутился на улице. Всю дорогу он старался держаться в тени, а заслышав приближающихся солдат, ложился на землю и принимался громко храпеть. Никому не было дела до подвыпившего бродяги, и наконец маркиз добрался до дома актрисы. Надо было убедиться, что на улице никого нет, ведь нельзя рисковать, подвергая опасности Анну. Оставалось лишь надеяться, что красавица не принимает у себя какого-нибудь офицера.
Форбс стукнул четыре раза, подождал и постучал снова. Дверь отворилась, и ночной гость быстро прошел в комнату, бросив последний настороженный взгляд в темноту ночи.
— Боже праведный, тебе все же следовало стать актером! — воскликнула Анна.
— Возможно, именно этим я стану зарабатывать себе на жизнь, перебравшись в английские колонии.
— Ты уезжаешь?
— Да, на следующем корабле. Моя жена уплывет на нем же и, да поможет мне сам дьявол, надеюсь, ее брат тоже. Не думаю, что маркиз Бремор сможет пережить их исчезновение.
— Ты поедешь во Францию?
— Нет. Я оставлю там Элизабет, а затем найду способ добраться до колоний в Северной Америке. Говорят, там можно легко затеряться. Я только хотел предупредить тебя.
— Я буду скучать по тебе, Рори, — вздохнула Анна.
— И я тоже, дорогая моя.
— Не думаю, что ты проделал столь долгий путь лишь для того, чтобы повидать меня напоследок.
— Ты права. Не могла бы ты сообщить остальным, что это будет последнее плавание для Валета? И предупреди людей в Наирне, что мне нужно мертвое тело мужчины. Моего роста и телосложения. Не стоит никого убивать, — быстро добавил маркиз. — Пусть отыщут какого-нибудь покойника.
— Что это ты задумал?
— Не хочу, чтобы подозрение или тем более вина пала на клан Форбсов. Рори Форбс должен умереть, стараясь догнать свою сбежавшую или украденную жену. Алистеру и Мэри тоже предстоит уехать. Они столько помогали нам, помогут еще раз. После этого им следует исчезнуть.
— Но ведь они не принадлежат к семье Форбс, — улыбнулась Анна.
— Точно. Но репутация моего кузена должна оставаться незапятнанной.
— Я и не думала, что ты так любишь своего кузена.
— Он хороший хозяин и неплохой человек, — пожал плечами Рори. — И потом, я не хочу, чтобы кто-то расплачивался за мои грехи.
— Мне будет не хватать тебя, Рори, — опять вздохнула актриса.
Маркиз вытащил из-за щек ватные шарики и поцеловал ее.
— Уж как-то слишком по-братски, — возмутилась Анна.
И Рори снова поцеловал ее, и на этот раз поцелуй был добрым, полным воспоминаний, привязанности и грусти от предстоящей разлуки. Долго их губы не могли оторваться друг от друга, но в них не было той страсти и радостного возбуждения, которое всегда вспыхивало в нем рядом с Элизабет. Пускай сердится Анна, этот поцелуй тоже был лишь дружеским.
— Я напишу тебе, — сказал Рори.
— И от кого же будет это письмо? Как ты станешь теперь подписываться?
Форбс задумался.
— Как насчет Лазаря? — поинтересовался он.
— Дай лишь знать, что воскрес из мертвых, милорд, — усмехнулась актриса.
— Если кто-нибудь повстречает якобитов, пусть говорят им, чтобы собирались в приморской деревушке Баф, наше старое место Баки теперь под наблюдением англичан. В Бафе есть небольшая ферма в пяти милях от берега, скажи, там их встретят, — принялся спешно давать указания Рори. — Надо спешить, у нас всего две недели, — подходя к двери, добавил он.
Засунув за щеки шарики и поправив парик, маркиз согнулся, скособочился и вновь стал похож на оборванное пугало.
— Мне пора, а то хозяин таверны встает рано. Как бы не прогнал меня прочь.
— Удачи, Рори. Да хранит тебя бог.
— И тебя тоже, дорогая, — произнес маркиз, доставая из кармана маленький сверток.
— Не надо, Рори.
— Во имя того, что ты сделала для меня, — твердо отрезал рыцарь. — Возможно, и тебе самой придется уехать. Это поможет оплатить дорогу.
Форбс быстро пошел прочь и захлопнул за собой дверь до того, как Анна смогла хоть что-то сказать. До того, как смогла увидеть слезы, навернувшиеся у него на глаза. Как мало друзей суждено ему было повстречать в своей жизни, и теперь с одним из них он расставался навсегда.
Перед возвращением в Бремор Рори завернул в кузницу, где, как и ожидал, повстречал Алистера, менявшего подковы лошади.
— Как твоя поездка? Удалась? — тут же спросил маркиз.
— Да, — отозвался кузнец. — У меня даже есть ответ, но, правда, я еще не передал его Элизабет. Хотел дождаться тебя. Мне также удалось набросать план замка, где содержится Дугал. Знаешь, он такой смышленый мальчишка, ну прям как его старшая сестра. Мне удалось навестить его.
Дугал знал, как выбраться из замка, оказалось, паренек очаровал одну из молоденьких служанок, и та готова была помочь ему. Но Дугал не мог достать ни денег, ни лошади. Более того, на ночь его запирали в комнате, а все остальное время рядом с ним неотступно находился слуга.
— Думаю, мальчишка все давно разузнал и поджидал удобного случая, чтобы удрать, — предположил кузнец.
— Но как?
— Трубы из кухни ведут в общий слив, который прямиком ведет ко рву с водой.
— Мерзость какая.
— Верно, но не сомневаюсь, этот храбрец отважился бы и не на такое. Он очень беспокоится о своей сестре. Считает, что должен защищать ее.
— Ха. Уж скорее надо защищать меня от ее острого языка, — уныло заметил Рори.
— А мне показалось, вы заключили перемирие. Форбс пожал плечами.
— Тяжело быть пленником, даже в золотой клетке. А я держал ее взаперти, под присмотром, не давая ей ни на минуту забыть о том, где она находится. Бет очень напугана, ей просто удается скрывать свои страхи. Но я-то вижу. И боюсь, она может натворить глупостей до того, как мне удастся что-нибудь придумать.
— Ходили слухи, что она была больна.
— Больна? — насторожился маркиз.
— Три дня, — внимательно посмотрел на друга Алистер. — Даже за врачом посылали. Но тот сообщил Нейлу, что это просто женские проблемы, и сказал не волноваться. Джейми рассказал мне об этом, когда я вернулся из форта Вильям и заехал, чтобы оставить лошадь на конюшне.
— А как она сейчас? Ей лучше?
— Да, — ответил кузнец. — Похоже на то.
Рори похолодел от ужаса. А что, если это серьезно? Если Бет на самом деле беременна? Но почему тогда врач не сообщил об этом? Не заметил? Возможно ли такое? Господи, это же его ребенок. Что же делать? Стоит ли отправлять Элизабет в столь далекий и опасный путь в таком состоянии? Так мучительно было вновь и вновь думать о том, что эта женщина навсегда исчезнет из его жизни. Ведь с тех пор, как огонек страсти впервые вспыхнул между ними, Рори впервые почувствовал вкус к жизни. Он стал по-другому воспринимать мир, а очевидные вещи вдруг стали такими удивительными. Голубое небо, свежий горный воздух, лунный свет…
