Удивило дотошного исследователя и то обстоятельство, что генеалогическое древо Уэрлоков и Вонов практически не было засорено преступлениями. Учитывая особую одаренность членов семьи, подобную чистоту можно было считать настоящим чудом. Макс тоже не выявил никаких отклонений от общепринятого жизненного уклада, за исключением одного: из поколения в поколение семья пользовалась услугами крайне ограниченного круга лиц: все горничные, камердинеры, работники и кухарки происходили из двух старинных родов, и обращались с этими людьми очень хорошо — почти как с ровней. В глазах мудрого дворецкого данный факт свидетельствовал в пользу соискателя.
Единственное, о чем лорд Санданмор не знал и даже ни разу не слышал, — это те чувства, которые Аргус испытывал к его дочери. Девочка слонялась по дому, словно тень, и пыталась делать вид, что довольна и весела, однако отцовское сердце обмануть трудно. Рональд успел устать от лицемерия, пусть и невинного. Но заставить дочь выйти замуж за человека, которому не было до нее дела, он не хотел и не мог.
Внезапно одна из фраз Аргуса привлекла особое внимание.
— Вы купили тот самый дом, в подвале которого провели две самые страшные недели своей жизни?
— Да. Так случилось, что поместье продавали по очень разумной цене. Дом хотя и старый, но очень крепкий и, как говорит мой поверенный, с очень надежным скелетом. Сейчас, пока мы с вами разговариваем, его ремонтируют и приводят в порядок: моют, чистят, красят. Мне показалось, что Лорелей будет приятно жить неподалеку от отца, сестер и братьев. Да и у меня в этом краю немало родственников.
— А дурные воспоминания не пугают?
— Ничуть. — Аргус улыбнулся. — Надеюсь поселиться там с молодой женой и уверен, что вместе мы без труда найдем способ избавиться от лишних переживаний. Впрочем, не думаю, что какие-то неприятные ассоциации вообще возникнут. Как правило, все плохое связано с теми людьми, которые причинили зло, а их уже давно нет на свете.
Герцог слегка наклонился, поставил локти на стол и задумчиво переплел пальцы.
— Ваша позиция, сэр Аргус, производит сильное впечатление. Признаюсь, однако, что финансовое положение будущего зятя мало меня интересует — конечно, при условии, что дочери не угрожает голод. Я желаю ей счастья. Мечтаю о внуках, которые вырастут в дружной семье. Хочу, чтобы супруг любил мою девочку, потому что без любви она зачахнет.
— Понимаю, ваша светлость. — Аргус откашлялся. Говорить о чувствах, особенно с отцом любимой, оказалось нелегко. — Я люблю вашу дочь, сэр Рональд. Я пытался бороться с чувством, пробовал не обращать на него внимания и даже откровенно отвергать. Ничего не получилось: люблю Лорелей и надеюсь, что она любит меня.
— Если дурное настроение, в котором она пребывает в последнее время, считать объективным показателем, то подозреваю, что так оно и есть. Но вы светский человек, а, следовательно, далеки от святости. Позвольте вопрос: как насчет верности? Известно, что многие джентльмены считают себя вправе разнообразить супружескую жизнь встречами с любовницей, а то и с несколькими. Ничего, кроме несчастья, подобная распущенность не приносит. Ни разу не приходилось видеть пары, где обе стороны были бы согласны с ситуацией.
— Клятва верности у алтаря определяет мой жизненный путь, ваша светлость. Если бы я чувствовал, что не способен сдержать данное слово, ни за что не пошел бы, под венец. Никогда не мог понять мужчин, которые дают обет перед Богом, священником и несколькими сотнями гостей, а потом, как только родится наследник, возвращаются к свободной холостяцкой жизни. Дело ведь не в любовнице, правда? Здесь — полное презрение к женщине, которая только что подарила вам ребенка. Своим безнравственным поведением такой человек открыто говорит супруге, что женился лишь для того, чтобы использовать ее здоровье, ее деньги и ее собственность.
— Но ведь именно на этом и основаны многие браки.
— Знаю, но прагматичный подход показывает, что тот из супругов, кто нарушает клятву, изначально не собирался хранить верность и даже не думал о достойном браке. Только лживые натуры способны на вероломство.
Рональд откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на человека, с которым было суждено породниться, причем совсем скоро.
— Согласен, потому что и сам всегда рассуждал так же. Осталось выяснить последний вопрос.
— Какой же именно?
— Вам придется приложить немало усилий, чтобы убедить Лорелей в серьезности своих намерений. Настроение у нее, скажем прямо, неважное. За месяц отсутствия пара писем совсем бы не помешала.
— Но я же предупреждал, что вынужден заняться неотложными делами.
— И занимались неотложными делами день и ночь, изо дня в день?
Аргус недовольно поморщился:
— Дорога тоже отнимает немало времени.
— Дорога в новый дом, до которого отсюда всего-то день пути?
— Черт возьми! Мне не хотелось возвращаться, пока не приведу в порядок собственную жизнь и не смогу доказать, что достоин просить руки благородной леди! — горячо воскликнул Аргус. — Лорелей настолько выше меня по положению в обществе, что нужно было собрать доказательства собственной состоятельности и убедить вас, что смогу позаботиться и о жене, и о будущих детях. А главное, ясно показать, что женюсь только ради ее самой, потому что все остальное у меня уже и так есть.
— Сэр Уэрлок, поскольку мы будущие родственники, можно мне называть вас по имени? — Получив согласие, герцог продолжил: — Моя дочь, Аргус, очень похожа на ее мать, по которой я до сих пор тоскую. Слишком много размышляет и постоянно пытается докопаться до сути происходящего. Понимаю, что в моих устах подобное замечание звучит странно. И все же думаем мы о разном. Если я пытаюсь решить, почему и зачем кукушка откладывает яйца в чужие гнезда, Лорелей стремится понять, почему близкий человек до сих пор не вернулся и даже не написал. Богатая фантазия подсказывает ей самые смелые и самые невероятные объяснения. Например, последний вариант, который мне удалось услышать, предполагал, что вы весело проводите время в компании полудюжины распущенных красоток. — Аргус поперхнулся вином, и герцог слегка улыбнулся: — По этому поводу можете высказать претензии собственной сестре, леди Олимпия обожает фривольные разговоры. Но вернемся к настроению Лорелей. По ее мнению, Лондон переполнен красивыми опытными женщинами, а раз вы уехали и не спешите вернуться, значит, все эти красивые опытные женщины объявили на вас охоту. Ну и как, начинаете понимать неопровержимую логику?
— В полной мере. Я действительно оставил мисс Сандан в неведении, и настала пора положить конец неопределенности. Как я уже сказал, хотел всего лишь навести порядок в собственной жизни и предстать перед невестой во всеоружии. Надеюсь, удастся объяснить ей, насколько это важно — во всяком случае, для меня.
