– Черт возьми! Я устала это слушать! – Кристина закрыла лицо руками.
Стивен уже не был узником Деклабера, а она вела себя так, что все здесь решили, будто она только и ждет, когда ее обменяют.
– Тебе надо немного полежать, – сказала Игрения и встала, намереваясь уйти. – Откровенно говоря, я тебе плохого не хотела. Жаль, что тебе показалось, будто я настроена против тебя. Отдохни. Это необходимо для твоего здоровья. И для ребенка тоже.
– Нет никакого ребенка, – слабым голосом возразила Кристина.
Игрения промолчала. Они обе понимали, что в тот момент Кристина выдавала желаемое за действительное.
Хозяйка Лэнгли ушла, а Кристина упала на постель, радуясь тому, что может заснуть.
Спать… спать, чтобы забыть обо всем.
Кристина, должно быть, заснула очень крепко, потому что, проснувшись, обнаружила, что за окном ночь, а в комнате темно и тихо.
Пошевелившись, она обнаружила, что кто-то во сне снял с нее одежду и обувь и переодел в ночную сорочку из небеленого полотна, которую она видела впервые.
Приподнявшись, она увидела, что находится в комнате не одна. В кресле у камина кто-то сидит. Присмотревшись, она узнала Джейми. Он был без доспехов, в сорочке, бриджах, тунике и плаще. Опустив голову, он смотрел на огонь и не замечал, что Кристина проснулась.
Однако вскоре он подошел к ней, присел на корточки и, приложив ладонь к ее лбу, сказал:
– Жар проходит. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Наверное, я устала больше, чем предполагала.
– У тебя началась лихорадка, вызванная вспыльчивостью характера, как говорит наш лучший врач.
– Но… со мной все в порядке, – ответила Кристина и сама удивилась тому, что ее слова звучали скорее как вопрос, чем как утверждение.
Ей почему-то сделалось страшно. Да, ведь у нее ребенок, и ей вдруг стало очень страшно потерять его. Судьба могла наказать ее за то, что она так упорно отрицала его существование.
– Похоже, с тобой действительно все в порядке, – сказал Джейми. – Хотя ты представляешь собой постоянную угрозу для себя самой. Почему тебе так хотелось сегодня уехать?
– Мне показалось, что это тебе хотелось, чтобы я уехала.
– Почему бы мне вдруг захотелось этого, если я сам рассказал тебе о том, как идут переговоры?
– Я просто подумала, что ты мог передумать.
– Что заставило тебя так подумать?
– То, как ты пришел… и то, что ты сказал.
– Странно. Кристина. Конечно, мы принадлежим к двум странам, находящимся в состоянии войны, и этим многое объясняется. Но неужели вы забыли, миледи, что я меньше всего хотел брать заложников, а тем более влюбляться в одну из них? Поверь, я не хотел ничем обидеть тебя, да и ты, кажется, разглядела во мне человека, которого можно уважать, которому хоть в какой-то степени присуще благородство. И как ты могла при этом усомниться в том, что я сдержу свое слово?
Кристину вдруг охватила дрожь, и она боялась, что Джейми это заметит.
– Мне просто показалось, что ты передумал. Что ты решил, будто от меня слишком много неприятностей. Что я тебе мешаю…
Джейми выслушал ее, глядя на огонь, потом отошел от камина и остановился в изножье кровати.
– Ну, откровенно говоря, неприятностей от тебя – хоть отбавляй: когда не с кем сражаться, ты принимаешься бороться сама с собой. А что касается бремени, то я намерен его выдержать. Год и один день. А это немалый срок, Кристина. В течение этого срока ни о каких обменах и выкупах и речи быть не может. Возможно, за это время ты поймешь, что сама по себе представляешь ценность.
– Я знаю себе цену, – ответила Кристина.
– Стивен на свободе, хотя и неизвестно, где он, – напомнил Джейми. – Но если бы даже он не был на свободе… есть другие средства борьбы.
– Все может измениться. Но жизнь человеку дается один раз. Ее не вернешь.
Джейми молчал. В камине треснуло и рассыпалось снопом искр полено.
– Отдохни, Кристина, – сказал он и повернулся, чтобы уйти.
Она села в постели и замотала головой, твердо решившись убедить его в чем-то, хотя сама еще толком не знала, в чем именно.
– Я отдохнула. Я не слабенькая и не хрупкая.
– Слава Богу, потому что в противном случае ты давно довела бы себя до могилы.
– Ты уезжаешь завтра? – спросила Кристина.
– Нет. Мы задержимся и уедем послезавтра.
– Ты задержишься на день… из-за меня?
– И из-за некоторых других обстоятельств.
Джейми снова повернулся, чтобы уйти. Кристина хотела промолчать и даже закусила губу, но все-таки не выдержала и окликнула его:
– Джейми? – Он оглянулся. – Пожалуйста… не уходи сейчас.
– У тебя был жар. И тебе надо отдохнуть.
– Да… но прошу тебя, побудь со мной.
– Зачем?
– Потому что… в тебе так много восхитительных качеств. Ты не сжег до основания Хэмстед-Хит, ты оставил людям достаточно продовольствия и скота, чтобы они смогли пережить зиму, а весной построиться заново. Потому что… хотя ты любишь насмехаться и поддразнивать, ты никогда не причинишь вреда умышленно тем, кто слаб и беззащитен. Ты мог бы не оставить камня на камне от моего дома и перебить всех нас за то, что мы попытались с вами сделать. – Кристина вдруг испугалась собственных слов. – Конечно, ты дерзкий, ты уверен в собственном могуществе и любишь дразнить других, но… пожалуйста, побудь здесь еще немного, потому что, если ты уйдешь, мне кажется, что я никогда уже не согреюсь. – Она опустила ресницы, чувствуя себя глупой. Она сказала гораздо больше, чем собиралась! И если Джейми сейчас повернется и уйдет, ее переживаниям не будет конца.
Даже если он, верный своему слову, продержит ее здесь в течение года и одного дня, а сам тем временем будет жить своей жизнью.
У нее были к нему вопросы, задать которые не хватало сил.
Джейми снова подошел к кровати и, осторожно взяв Кристину на руки, передвинул ее, чтобы освободить для себя место рядом.
Он прижал ее к себе, и она услышала ровное биение его сердца. Ей стало тепло и уютно, а на душе спокойно.
– Хэмстед-Хит! – воскликнул Стивен, остановившись на небольшом холме.
– Дом стоит, – заметил его спутник.
– Стоит, – тихо повторил Стивен. – И все же… Мы должны быть очень осторожны, – предостерег он своего товарища.
Кто бы мог подумать, что немощный старый Ламберт станет его поборником и другом? Но когда этот старикан обнаружил Стивена, пытающегося спуститься по отвесной стене крепости Тизл-он-Даунз, он не разозлился, а лишь расстроился.
Стивен пустил на изготовление веревки все простыни, другие постельные принадлежности и всю имеющуюся в наличии одежду, но она все равно оказалась слишком короткой.
В отчаянии он решился прыгнуть в воду крепостного рва, лишь бы не возвращаться в свою комнату. Видит Бог, он умел плавать. Их отец, человек суровый, настоял на том, чтобы сын обучился всему, что могло пригодиться будущему воину. Но Стивен упал с огромной высоты и, сильно ударившись о поверхность воды, вдобавок запутался в водорослях, которыми зарос крепостной ров.
