Но тут она вспомнила, кем был разбит флакон и его любовницу Эвис. А до этого была Оливия. Как она будет делить мужа с теми, кто был раньше? Он отказывается довериться ей, а она никогда не забудет прошлое. Нет, она больше не может оставаться в этом доме, полном тайн.
— Спасибо, Эдгар. Подарки чудесные.
Он встал. Несколько мгновений оба смотрели друг на друга. Его глаза были темными от грусти, а ее блестели от слез. Эдгар прикоснулся губами к щеке Эмили, сердце которой кричало: «Эдгар, попроси меня остаться! Пожалуйста, попроси меня остаться!»
— С Рождеством тебя, дорогая, — прошептал он и вышел из спальни.
14 февраля 1842 года
Эмили улыбнулась:
— Разумеется, вы можете покачать ее, Маргарет.
Она застегнула корсаж синего шерстяного платья, завернула крохотную Камиллу в бело-розовое вязаное одеяльце и положила ее на руки подруги.
Крохотная Камилла трогательно заагукала в знак солидарности со взрослыми, и женщины рассмеялись.
— Какая она живая! — воскликнула Маргарет. — И посмотрите, как держит головку! Ведь ей еще и двух месяцев не исполнилось!
— Да, она здоровенькая, веселая малышка, — согласилась Эмили и, оглядев бабушкину гостиную, вздохнула: — Трудно поверить, что мы дома уже почти месяц!
Маргарет погрозила ей тонким пальцем.
— Очень глупо с вашей стороны было пускаться в дорогу так скоро после рождения Камиллы. Хотя я должна признать, что дружба с вами стала для меня просто даром Божьим после отъезда мистера Хьюстона в Остин.
— Да, мы обе в данный момент остались без своих мужчин, — согласилась Эмили. — Хотела бы я тоже ждать возвращения Эдгара, как вы ждете Сэма. — Она грустно улыбнулась подруге. — И вы не должны бранить меня, Маргарет. Нам с Камми пришлось отправиться в дорогу сейчас, иначе пришлось бы ждать еще несколько недель возвращения «Красавицы». Этого я не могла вынести. Кроме того, с нами был Дэвид, и еще Холли и Джейкоб.
Фиолетовые глаза Маргарет с сочувствием смотрели на Эмили.
— Бедняжка! Неужели мистер Эшленд даже не намекнул на то, как ему хотелось, чтобы вы остались?
— Нет. Мы в последние дни были чужими людьми. Как я рассказывала вам, Маргарет, после родов его уже не волновали мои поступки. Когда я увидела его лицо, я поняла, что должна от него уехать. Он был так разочарован тем, что родилась дочь, а не сын, и я… я просто не могла больше этого вынести. Мой отъезд лишь подтвердил то, что мы оба давно поняли. Наш брак был ошибкой.
Маргарет осуждающе покачала головой:
— О, дорогая, вы ведь не собираетесь постоянно жить врозь?
Эмили пожала плечами.
— По правде говоря, Маргарет, я почти не думала о будущем. Перед тем как уехать из Бразос-Бенда, я избегала Эдгара и не собиралась ему ничего говорить, чтобы он не передумал. Должна сказать, он, кажется, не скучал по моему обществу.
— Но вы говорили, что муж приезжал на крещение?
— Да, это было странное событие, — призналась Эмили. — Мы стояли перед церковью, Дэвид, Мария и я. Я уже собиралась передать Камиллу пастору Фрицу, как вдруг двери церкви распахнулись. Ворвался порыв ветра, и нас охватил жуткий холод. Я обернулась и увидела на пороге Эдгара. Все в церкви замолчали, даже пастор Фриц. Мы слышали, как стучат по полу сапоги. Он подошел, и его лицо… Знаете, он так и не улыбнулся. Просто протянул руки с очень мрачным видом. Я отдала ему Камиллу, а он вручил ее пастору.
Маргарет расплылась в улыбке, прикрывая шейку Камиллы.
— О, как романтично, дорогая! Разве это не доказывает, что вы обе Эдгару небезразличны? Ведь он впервые за пять лет покинул пределы плантации.
— Да. Возможно, мы ему не совсем безразличны, как и любая другая его собственность. Но Эдгар не просил нас остаться.
— Я думаю, муж приедет в Хьюстон, чтобы пбзвать вас обратно, — предположила Маргарет. — Он должен очень сильно скучать по вас.
— Я не думаю, что это так, Маргарет. Эдгар — одинокий волк. Он женился на мне… простите мою прямоту, дорогая, но он женился на мне по чисто физиологическим причинам. И еще… видите ли, я очень похожа на Оливию Райс Эшленд.
— Да, я знаю, дорогая, — посочувствовала Маргарет. — Эта отвратительная история с Оливией и ее братом! Дэвид рассказал нам об этом на похоронах.
— Да, очень благородно было со стороны Дэвида отвезти тело Аарона домой, к его родителям.
Эмили поморщилась, эти воспоминания все еще причиняли ей боль.
— Ну, дорогая, не будем больше об этом. Мы должны вместе подумать, как снова вам сблизиться с мистером Эш-лендом. Несмотря на то, что вы говорите, я видела выражение его глаз во время фиесты. Уверена, он вас любит. Давайте вернемся к тому, что вы сказали о его браке с вами. Вы уверены, что Эдгар женился только потому, что вы похожи на Оливию?
Эмили со вздохом поднялась, подошла к окну, кутаясь в шаль, и стала смотреть на тускло освещенные, грязные улицы Хьюстона.
— Да. Мистер Эшленд преследовал меня с того момента, как я приехала в Бразос-Бенд. И даже угрожал насилием, если я не выйду за него!
— Ох, бедняжка! — воскликнула Маргарет. Эмили сухо рассмеялась.
— Через три дня я стала его женой. Конечно, такая спешка объяснялась этим сходством. Этот грубиян обещал не претендовать на супружеские права до тех пор, пока я не буду к этому готова, но тут же нарушил свое слово!
— Какая низость! Вы хотите сказать…
— Простите меня, если я веду себя неделикатно, Маргарет. Но мы стали такими добрыми друзьями, и я чувствую, что могу поделиться с вами всем.
На мгновение женщины замолчали, прислушиваясь к поскрипыванию качалки, дыханию малютки Камиллы и ветру за окном.
Затем Маргарет рассмеялась.
— Простите меня, Эмили, наверное, с моей стороны дурно так думать, но вся ситуация очень романтична, не так ли? Уверена, что и мистер Хьюстон мог бы пойти на такое, если бы я отказала ему.
— Сомневаюсь, что мистер Хьюстон способен бросить вас в реку.
— Как вы сказали? Он бросил вас… куда, дорогая?
— В реку. О, в каком-то смысле я, наверное, это заслужила. — И Эмили все подробно рассказала. — Вот почему я не могу жить с Эдгаром. Никогда не знаешь, чего от него ожидать. Муж никогда со мной ничем не делился. Мне просто хочется…
— Да, дорогая?
— У окна так холодно, — рассеянно пробормотала Эмили и подошла к железной печке. — Если бы только он рассказал мне о своем прошлом, вместо того чтобы впадать в ярость всякий раз, как я скажу что-то не так. Если бы он мог все прояснить, возможно, нам было бы на что надеяться. Я могла бы ему доверять.
— Тогда вы должны этого добиться, — решительно сказала Маргарет.
Эмили скорбно улыбнулась и объяснила, что это бесполезно, что муж никогда ни в чем ей не признается.
