К счастью, Яков больше не нуждался в Давине, потому что вскоре у него появится сын, продолжатель рода, который будет править королевством после него. Сын, которого нужно будет защищать от Вильгельма и всех врагов католической церкви. Последнее донесение Колина, где он называл епископа в числе предателей, очень обеспокоило Якова. Нужно будет порвать все отношения с англиканцами, когда все это закончится. Хвала святым, Франция на его стороне. Франция — и Колин Макгрегор.
Яков улыбнулся в лунном свете, представив, что вопли, доносившиеся из замка, испускались людьми Вильгельма, а не Девона. Вскоре так и случится — благодаря его искусному генералу. Король хотел присутствовать здесь, когда Вильгельм высадится на берег и будет встречен его, королевской, армией. Он похвалит Колина за его удачную задумку и дарует ему графство Эссекс, если горец убьет Вильгельма собственным мечом. Да, этот титул прекрасно подойдет Колину. А как только он, Яков, основательнее утвердится на троне, еще очень многие титулы станут доступными для новых, более достойных его подданных.
— Джеймсон!.. — окликнул он своего телохранителя. — Пойди-ка в замок и посмотри, что задержало генерала Макгрегора. Узнай, почему он не спешит ко мне с новостями и с отрубленными головами.
Король в задумчивости наблюдал, как стражник скачет в сторону затихающей битвы. И вздрогнул от неожиданности, когда справа раздался знакомый голос:
— Милорд, вы всерьез полагали, что если бы я был там, внутри, эта битва все еще продолжалась бы?
Яков усмехнулся, когда Колин выступил из тени. Его вовсе не обидело, что горец не поклонился ему как должно. Когда он встретил Колина три года назад, заносчивый молодой воин упрямо не желал сгибать спину. Это было первое, что понравилось в нем Якову. Воспоминания о том дне и всех последующих днях, когда Колин находился рядом, вызвали у короля легкую печаль. Когда Вильгельм будет устранен и перестанет представлять собой угрозу, Колин станет значительно реже появляться в Уайтхолле — так, вероятно, будет правильно.
— Знаешь, — сказал король, улыбнувшись своему любимцу, — ведь ты единственный человек, которому я полностью доверяю с тех пор, как мой брат Карл умер.
— А вы, милорд, были единственным, чье доверие я по-настоящему стремился заслужить, с тех пор как покинул отцовский дом.
Король удовлетворенно кивнул, с удовольствием принимая комплимент. Затем внимательно оглядел своего генерала.
— Тогда объясни мне, Колин, почему ты не обагрен кровью? И почему Дартмут все еще не взят?
— Он практически взят. Девон лежит раненый в своем соларе. А большинство людей из его гарнизона плохо подготовлены.
— Но если так, то это характеризует наших солдат не с лучшей стороны, — пробурчал король.
— Убийство требует времени. — Колин пожал плечами, устремив взгляд на замок; его глаза горели подобно факелам, со всех сторон освещавших Дартмут в темноте ночи.
— Как ты узнал, что мы атакуем этой ночью? — спросил Яков, невольно раздосадованный холодным безразличием своего генерала к участи людей, вместе с которыми он последние полтора месяца ел и пил за одним столом.
Колин снова пожал плечами:
— Я этого не знал…
— Тогда почему Девон ранен в своем соларе? Разве это не твоих рук дело?
— Моих… и его кузины.
Король с удивлением приподнял брови.
— Этой женщины?
— Да. — Колин устремил на короля взгляд своих по-волчьи горящих глаз. — Она — та самая женщина, убить которую вы отправили сюда своих наемников.
Яков едва не задохнулся от охватившей его ярости; короля взбесило, что приказ его не был выполнен. Но ярость вскоре сменилась смутной тревогой, которая ощущается обычно, когда смерть витает рядом. А Яков терпеть не мог этого ощущения. Не нравилось ему и то, как человек, которого он считал почти сыном, смотрел на него сейчас. Точно также он, Макгрегор, смотрел на своих врагов, готовый встретить их и сразиться с ними.
Король пристально разглядывал горца, раздумывая, не сглупил ли он, не опасаясь его все эти годы. Значит, это и впрямь возможно?.. Неужели его генерал действительно влюбился в дочь лорда Дирли? Пропади все пропадом, если так.
— Колин, откуда ты знаешь, что их послал я?
— Один из них сказал мне об этом, перед тем как я отсек ему голову.
— Да, понимаю… — Яков вцепился в луку седла. Если бы любой другой, а не Колин Макгрегор, посмел упрекнуть в чем-либо своего короля, его голова давно покатилась бы вниз с утеса. — А ты знаешь, что ее отец, граф Эссекс, замыслил все это восстание?
— И вы из-за этого приказали убить женщину и ее ребенка?
— Нет! — Яков никогда не стал бы объяснять свои поступки кому бы то ни было, тем более — солдату. Но Колин Макгрегор всегда был откровенен с ним и заслуживал того же. Он также заслуживал сурового наказания за свою дерзость. К счастью для наглеца, Яков был слишком к нему привязан. — Колин, я всегда относился к тебе как к сыну. Ты мне даже ближе, чем сын, потому что безмерно мне предан. Как отец — и с помощью моей дорогой жены — я намеревался найти тебе достойную невесту и надеялся, что ты выберешь благородную даму, католичку. Но при дворе не нашлось женщины, способной удержать твое внимание дольше, чем на одну ночь. Также и за границей ты ни разу не встретил ни одной, заслуживающей упоминания в твоих посланиях ко мне. Пока не попал сюда. — Король одарил Колина снисходительной улыбкой. — Она отвлекала тебя от дела, генерал. Она протестантка… и со временем настроила бы тебя против меня. Но я понимаю, что…
— Я разочаровался в вас, милорд, — перебил Колин, почти не изменившись в лице.
— Не забывай, с кем разговариваешь, — предостерег король, понизив голос.
Его генерал устремил взгляд на замок. С минуту он смотрел на его стены, затем тихо сказал:
— Хотел бы забыть, да не могу.
Король окончательно рассвирепел. Он выслушал достаточно.
— Вот ты стоишь здесь… и оскорбляешь меня! И ты — единственный человек, которому я это частенько позволял. Но предупреждаю: не испытывай больше мое терпение. Твой капитан Драммонд в замке сражается без тебя. Скажи мне, почему так происходит?
— Хорошо, скажу. — Колин медленно повернулся к королю. — Я ухожу домой.
С минуту Яков молча смотрел на него, очевидно, сомневаясь, что правильно его расслышал. Горец не мог такого сказать. Домой? В Кэмлохлин?.. Сейчас? Но ведь Вильгельм намерен прибыть в ближайшие месяцы…
— Ты не можешь так поступить.
— При всем моем к вам уважении, ваше величество, могу. Я больше не уверен в справедливости дела, за которое сражался. Я знаю, что мое предназначение — защищать, но теперь уже не вас.
