— Говорите, — прошипела она. Взгляд мужчины метнулся в сторону, и она сильнее сжала его руку. — Говорите же!
— Он требует выкуп за мальчика. Пятнадцать тысяч фунтов.
— И это все?
Глаза мужчины округлились, он посмотрел на нее как на сумасшедшую:
— Это весьма кругленькая сумма, мисс. Он хочет, чтобы деньги доставили на постоялый двор «Медвежий коготь» в Лайм-Риджисе в следующую среду. Посланца с выкупом проводят к месту встречи, где мальчик и будет отпущен. — Он вздохнул с облегчением, явно радуясь, что наконец выполнил свою миссию, но Элиза никак не могла поверить, что ему поручили передать только это, и ничего больше.
— И это все? — повторила она. — Он ничего больше не сказал?
В глазах мужчины вспыхнуло понимание и некоторое сочувствие, но он только покачал головой:
— Нет, мисс. Больше ничего.
В этот момент к ним подскочил Ллойд Хэбертон и оттащил посланца Киприана от Элизы.
— Скажите мне! — потребовал он. — Что он велел передать? Чего он хочет? С моим мальчиком все в порядке?
Глубокая печаль затопила душу Элизы. Киприан не счел нужным передать хоть словечко, которое касалось бы только их двоих. Ее не утешало даже то, что Обри в следующую среду будет свободен и сможет вернуться домой. В ней вспыхнул гнев. Как он посмел? Как посмел заставить ее полюбить его и пренебречь ее чувствами? Как посмел передать ей требование выкупа без единого слова лично для нее?
Руки ее сжались в кулаки. Если бы Киприан оказался сейчас перед ней на месте своего эмиссара, она залепила бы ему такую пощечину, что у него бы искры из глаз посыпались!
— Скажите мне, что он велел передать! — снова привлек внимание Элизы грозный голос дяди. И она тут же приняла решение.
— Оставьте этого человека в покое, — приказала она, становясь между дядей и коротышкой посланцем. — Капитан Дэйр передал мне, что хочет получить за Обри пятнадцать тысяч фунтов.
— Благодарю тебя, господи! — воскликнула тетя Джудит.
— Пятнадцать тысяч фунтов! — взревел дядя Ллойд.
— Да, но я должна привезти их лично. Это его непременное условие, — добавила Элиза, ущипнув посланца Киприана за руку.
К чести его, тот даже не попытался опровергнуть ее. Все находившиеся в кабинете заговорили разом, посыпались вопросы, разнообразные, порой взаимоисключающие предложения, но Элизу заботило только молчание посланца. Если бы он разоблачил эту неожиданно пришедшую ей в голову ложь, она не знала бы, что делать. Однако он не сказал ни слова.
Что же до остальных, ей было глубоко безразлично, что они говорят. Тетя Джудит наверняка заставит дядю Ллойда уплатить огромный выкуп; дядя Ллойд убедит свояченицу отпустить Элизу; Констанция Фороугуд добьется согласия мужа, играя на его тревоге за судьбу юного Обри. Но даже если все скажут «нет», даже если Элизе придется отправиться на постоялый двор «Медвежий коготь» на свой страх и риск и без единого пенни выкупа, она будет там в следующую среду. Ничто на свете не сможет ей помешать.
— Счастье, что нам не надо пробираться тайком и ждать, что нас вот-вот схватят, — ухмыльнулся Оливер, помогая Элизе выйти из экипажа, одного из двух, привезших всю их компанию в маленький портовый городок Лайм-Риджис. Элиза благодарила небо за то, что Оливер поехал с ними, поскольку, за исключением ее самой, он был единственным, кто не сыпал проклятиями в адрес Киприана. Правда, Перри тоже от этого воздерживался, но он был не в счет. И ее родители, и дядя с тетей, и оба брата настояли на том, чтобы сопровождать ее, как и Оливер.
К счастью, представители старшего поколения ехали в одной карете, а молодежь — в другой. Элиза вряд ли выдержала бы общество дяди Ллойда на протяжении всего долгого пути.
Ступив на землю, она тут же накинула на голову капюшон: в воздухе висела ледяная изморось. Несмотря на плохую погоду, на улицах кипела жизнь. В пути Оливер рассказал ей, Перри и Леклеру, что Лайм-Риджис — маленький, но очень оживленный городок на берегу залива Лайм, бывший некогда излюбленным пристанищем контрабандистов. Перри тут же пожелал узнать как можно больше об этом прибыльном промысле, и Оливер с воодушевлением откликнулся на его просьбу, пустившись в долгое повествование о погонях и перестрелках с таможенниками, так что даже Леклер слушал как зачарованный. Но Элиза могла думать только о том, что где-то в этом ничем не примечательном месте ее ждет Киприан с ее кузеном. По крайней мере, она надеялась на это — ведь Киприан мог послать с Обри Ксавье или кого-нибудь еще, если на то пошло.
Однако в глубине души Элиза почему-то была уверена, что он будет здесь сам. В последние два дня у нее было сколько угодно времени, чтобы размышлять о таком странном повороте событий. Киприан похитил Обри не ради денег, деньги Ллойда Хэбер-тона никогда не были ему нужны. Ему нужна была месть — особая, единственная в своем роде месть. Тот факт, что теперь он потребовал выкуп, представлялся ей неким компромиссом с его стороны. Очевидно, Киприан пришел к выводу, что Обри должен вернуться к своей семье, но жажда мести все еще не оставила его. Потому он и потребовал от своего отца такую кучу денег. Ллойд Хэбертон, известный своей скупостью и любовью к деньгам, все-таки должен был поплатиться, и как можно чувствительнее.
Понять, почему он решил передать свое требование через нее, Элизе было труднее. Чего же он хотел? Предстать перед ней в более выгодном свете? Чтобы она пришла к нему? Но если так, почему в его сообщении не было ни слова об этом?
Вся компания под предводительством отца Элизы направилась в гостиницу Дарнелла. Элиза задержалась перед входом. Джеральд Фороугуд намеревался снять там комнаты на ночь, и все надеялись, что Обри скоро присоединится к ним. Элиза тоже надеялась — очень надеялась, что Киприан захочет видеть ее. Но даже если и не захочет, она все равно уже здесь. Никаких дальнейших планов у нее не было. Оставалось только пойти в «Медвежий коготь» и ждать там.
Долго ждать Элизе не пришлось.
Оливер проводил ее в «Медвежий коготь» и остался внизу в общем зале, а Элиза поднялась в отдельный кабинет. Служанка принесла ей горячий чаи и разожгла огонь в камине. Когда Элиза стала снимать тяжелый плащ, девушка посмотрела на нее с откровенным любопытством и сказала:
— Нет-нет, не снимайте плащ, мэм. Элиза уставилась на нее:
— Разве мы пойдем куда-то?
— Да, мэм, — ответила служанка. — Мне так велели. Если вам угодно следовать за мной, я провожу вас к черному ходу.
К черному ходу? Элиза сразу все поняла. Киприан хотел удостовериться, что никто не будет следить за ней. Она кивнула и двинулась к двери, сердце у нее забилось от тревожного предчувствия.
