Солдаты все еще находились в холле и встали по стойке «смирно» при ее появлении. Не обращая на них внимания, Мег быстро поднялась по лестнице. В своей спальне она быстро переоделась и огляделась, раздумывая, не забыла ли что-нибудь. Украшения?
Потом потрясла головой. Если бы Козимо хотел, чтобы она принесла их, то так и сказал бы. Возможно, они краденые. Эта мысль вызвала прилив дикого смеха. Она покинула комнату и прокралась по черной лестнице на кухню. Здесь было тихо, но еще светло от огня в печи. Слуга храпел перед огнем. Она на цыпочках прошла мимо него и вышла в узкий двор позади дома. Конюшня была во тьме, и она пробиралась на ощупь, пока чья-то рука не обняла ее за талию, отчего она подскочила и дыхание у нее перехватило.
– Ты меня напугал, – прошипела она, сердито глядя на него.
Козимо только сухо извинился. Знала бы Мег, как обрадовал его сердитый блеск в ее глазах, вернувший ее взгляду былую живость.
– Мы потеряли почти три часа, – пробормотал он. – Держись рядом.
И Мег держалась рядом. Они поскакали по узкой тропе вниз, к маленькой бухте, где рыбачья лодка покачивалась на мелководье.
Козимо поздоровался с несколькими рыбаками, ждавшими их у кромки воды.
– А теперь поспешим. Нам нужно успеть до отлива. – Козимо поднял ее на руки и понес по мелководью, потом опустил на нос рыбачьей лодки. Он прыгнул в лодку и сел рядом с ней, а двое рыбаков вскочили на корму, пока третий отталкивал лодку от берега. Фок и кливер поймали усиливающийся ветер.
Солнце вставало, когда они вышли из бухты и дошли до пролива между французским берегом и маленькой группой островов. Они обогнули самый крупный из них, и Мег глубоко вздохнула, увидев знакомые очертания «Мэри Роуз» на фоне серого утеса.
Она взглянула на Козимо. Он тоже смотрел на свой корабль, и выражение его лица было странным. Голубые глаза сияли. Как будто он увидел нечто такое, о существовании чего и не подозревал.
Когда они подошли ближе к «Мэри Роуз», с борта спустилась веревочная лестница. У борта появились матросы, и один из племянников Козимо – Мег на расстоянии не смогла определить, который из них, – спустился по лестнице, чтобы подтянуть их лодку.
– Добро пожаловать на борт, капитан... мэм. – Он предложил Мег руку, чтобы помочь взобраться на лестницу.
– Спасибо, Фрэнк. Поднимайся, мисс Барратт и сама справится, ей помощь не нужна, – сказал Козимо, с усмешкой наблюдая за тем, как Мег ловко забралась на нижнюю ступеньку лестницы. Она поднималась по лестнице так, будто занималась этим всю жизнь. Вся ее усталость пропала, как только она перемахнула через борт и ощутила под ногами мягко покачивающуюся палубу.
– Здрасьте... здрасьте.
Она со смехом обернулась на знакомый пронзительный голос. Дэвид Портер с попугаем на плече появился на палубе.
– Я так и думал, что это вы, – сказал он, улыбаясь и оглядывая ее профессиональным взглядом. – Кажется, вы целы и невредимы.
– Да, – ответила Мег, протягивая руку к Гусу, который, однако, сел ей на плечо и ласково ущипнул за ухо. – И Козимо тоже.
– Что Козимо? – поинтересовался Козимо, спрыгивая на палубу. Гус радостным криком приветствовал его и покинул Мег ради своего хозяина.
– Жив и здоров, – ответила она. – Дэвид спрашивал об этом.
– Дэвид, – Козимо протянул руку судовому врачу, – на борту все в порядке?
– Плавание прошло гладко, – ответил тот. – А у вас?
– Не все было гладко, – сказал Козимо, и судовой врач кивнул, как будто довольный ответом.
Козимо, стоявший рядом с Мег у борта, погладил попугая, бормоча что-то ему. И Мег почувствовала, как напряжение, владевшее капером с того момента, как они покинули судно в Бордо, покидает его. Что бы ни пришлось пережить ему, поджидая Бонапарта, теперь это позади. Выполнена миссия или нет – все позади.
Козимо прошагал на квартердек, где его кивком головы приветствовал Майк. Капитан «Мэри Роуз» встал позади рулевого и скомандовал:– Поднять паруса!
Мег прислонилась спиной к борту средней палубы и смотрела вверх, наблюдая за привычной суетой.
Она почувствовала присутствие Козимо у себя за спиной еще до того, как его рука легла на ее затылок. Гус взлетел на борт и приветствовал их с горящими глазами, задрав голову.
– Бедный Гус, – начал он, но, не получив ответа, повторил свою жалобу еще раз, более убедительно, и спрятал голову под крыло.
Мег откинулась назад, в теплые объятия, зажмурив глаза от утреннего солнца.
– Ты его не убил, – сказала она.
– Нет, – согласился капер, запуская пальцы в ее волосы.
– Почему?
Он посмотрел поверх ее головы на исчезающий берег.
– Любимая, – сказал он. – Странное чувство. Я часто думал, на что это похоже. – Он повернул ее к себе лицом. – А теперь я знаю. – Он обвел ее лицо кончиками пальцев. – Ты могла бы мне это сказать, Мег. Очень жаль, что мне на это потребовалось так много времени. Но я люблю тебя. Ты для меня – все на свете.
Она ответила не сразу. Она все еще слышала его слова: «Я не допущу провала, дорогая».
– Для тебя, конечно, важно, что на этот раз ты потерпел неудачу.
Он положил ладонь на ее щеку, провел пальцами по векам.
– Да, конечно, это важно, но не очень. Ты можешь смириться с этим?
– Да, – сказала Мег, гладя его по щеке. – Да, я могу с этим смириться.
Она повернулась и посмотрела на море.
– Куда мы направляемся?
– Я обещал вернуть тебя в Фолкстон, – сказал Козимо, кладя ладонь на ее бедро. – И хочу выполнить свое обещание.
– А если я освобожу тебя от него? Он притянул ее к себе:
– Тогда «Мэри Роуз» последует за Бонапартом на Мальту.
– И капитан «Мэри Роуз» снова попытается выполнить свою миссию?
– Так или иначе, – сказал Козимо, – Нельсон поджидает Бонапарта. Если мы не пойдем назад в Англию, то «Мэри Роуз» присоединится к адмиралу и военно-морскому флоту в этой битве.
Мег повернулась, оперлась о поручни, чувствуя близость его тела, утверждаясь в своем нежелании возвращаться домой.
– Тогда я тоже присоединюсь к этой битве.
– По убеждению или из любви? – Его дыхание касалось ее макушки.
– И то и другое, – ответила Мег, подумав. Она снова повернулась и обхватила руками его шею. – Но любовь – на первом месте. Я люблю тебя, капер. – Глаза ее сияли сквозь пелену слез.
Он поцеловал ее веки, гладя по лицу.
– Ты для меня – все на свете, – снова сказал он. – Я люблю тебя, Мег Барратт.
Это то, что говорит само за себя (лат.).
Очаровательная дурнушка.
Бард с берегов Эйвона – Уильям Шекспир (1564-1616).
