– Ролли? – Перед ними появилась графиня де Корбевиль в строгом траурном платье, скроенном, впрочем, безупречно, по последнему слову моды. – Каким болваном надо быть, чтобы предложить даме красное вино в такой толкотне? Разве этому я тебя учила? Вот если бы ты слушал мои советы… – В ее голосе звучала тень досады, но в темных глазах плясали искорки смеха. Графиня явно находила забавным происшествие с вином.
– Ты права, дорогая, – сконфуженно произнес Девир, безуспешно промокая платком залитое вином платье.
– Пойдемте, леди Оливия, – с лукавой улыбкой сказала графиня. – Посмотрим, что можно сделать, чтобы исправить положение.
Ливи поднялась, и сестра Девира потянула ее за собой, без церемоний протискиваясь сквозь толпу, словно гости леди Моубрей были всего лишь цыплятами, разбежавшимися по двору. Она шла уверенно, нисколько не сомневаясь, что ей уступят дорогу, и встречные расступались, однако весь зал с жадным любопытством провожал дам взглядом.
– Не беспокойтесь, – проговорила графиня, когда они поднялись на второй этаж. – Пакстон прислуживала мне в Версале. За минувшие годы ей случалось выводить с шелка не только винные пятна, но и кое-что похуже, можете мне поверить.
Дамы вошли в уединенные покои графини, и в следующее мгновение Ливи уже сидела в кресле, а неопределенного возраста горничная с хмурым лицом, вооруженная какими-то порошками, щетками и куском замши, уже трудилась над ее платьем.
Сестра Девира неторопливо направилась к туалетному столику, чтобы привести в порядок прическу. Задумчиво поиграв с завитками на лбу, она придала им нужную форму и поправила скромное украшение на корсаже. Заметив, что Ливи за ней наблюдает, графиня поймала в зеркале ее взгляд.
– Вы действительно собираетесь выйти замуж за моего брата? – Ливи покосилась на служанку, и сестра Девира весело рассмеялась. – Пакстон не знает ни слова по-английски. – Повернувшись, графиня уселась на золоченую скамеечку возле туалетного столика. – На днях вы с моим братом разыграли маленькое представление, но о чем бы ни говорилось в том письме, определенно о браке речь не шла. Ролли выглядел так, будто проглотил жабу, когда вы вручили ему записку.
Ливи закусила губу, изучающе глядя на графиню. В этой красивой женщине чувствовался какой-то надлом, и не только из-за строгости ее траурного наряда. Впрочем, черный цвет необычайно шел ей, добавляя ее облику нечто таинственное, интригующее. Облаченная в траур, она походила на испанскую аристократку.
– Неужели так трудно поверить, что ваш брат попросил моей руки?
– В это невозможно поверить, – без тени враждебности призналась графиня. – Как невозможно поверить, что вы сказали бы «да», сделай вам Роуленд подобное предложение. – Она помолчала, ожидая ответа, но Ливи промолчала, и сестра Девира с улыбкой покачала головой. – Не хотите признать, что это всего лишь обман? Что ж, пусть будет так. Я бы тоже не призналась, если бы затеяла столь серьезную игру. – Взяв со столика маленький граненый флакон, она открыла его и провела хрустальной пробкой по горлу. В воздухе разлился слабый аромат цветущих померанцев. – Придется мне наблюдать и делать выводы. По крайней мере предстоящий сезон обещает быть любопытным. – Горничная закончила работу, и графиня де Корбевиль подошла оглядеть результаты. – Превосходно! – заключила она. – Платье выглядит как новое. А теперь я провожу вас обратно в бальный зал, но не к Ролли. Думаю, так будет лучше. Пусть немного поревнует, верно?
– Кажется, ты делаешь успехи?
Обернувшись, Роуленд увидел бесшумно выросшего перед ним Энтони Тейна. Звуки музыки и гул голосов в зале заглушили его шаги. Высокий крупный Тейн криво усмехнулся, не скрывая удовольствия. Похоже, происходящее его забавляло.
– Да, в отличие от тебя. – Девир отпил вина из бокала, продолжая разглядывать толпу в ожидании возвращения своей сестры и леди Оливии. Дамы отсутствовали слишком долго, и его это беспокоило. Одному Богу известно, что могла наболтать Марго. Его сестрица всегда имела склонность к экстравагантным выходкам, и десять лет, проведенных при французском дворе, нисколько ее не изменили. В Версале ее считали la folle Anglaise – безумной англичанкой; вернувшись на родину, она осталась все той же сумасбродкой.
Тейн негромко рассмеялся:
– Не отбить ли мне у тебя даму, фанфарон?
Роуленд подавил желание предупредить друга держаться подальше от леди Оливии. Он уже успел убедиться, что эта женщина не похожа на веселую вдову. Однако ему хотелось посмотреть, как Тейн попытает удачи с несговорчивой красавицей.
– Можешь сколько угодно выставлять себя на посмешище, верзила. Пожалуй, я пойду перекинусь в карты от безделья. Предоставляю тебе полную свободу действий, только обещай позвать меня, когда леди Оливия тебя отвергнет и боль разочарования станет невыносимой.
Тейн насмешливо вскинул брови, его самодовольная уверенность не убавилась ни на йоту. Впрочем, при иных обстоятельствах он, возможно, имел бы неплохие шансы добиться успеха.
Роуленд улыбнулся краешком губ, направляясь к карточному столу. Конечно, он немного смошенничал, но Тейна давно следовало осадить. Старина Энтони сам напросился. Этому негодяю чертовски везло и с женщинами, и в картах. Женщин покоряли его высокий рост, неизменная элегантность и изысканные манеры. Прирученный зверь. Так сказала о Тейне его последняя возлюбленная.
Хозяйка дома отвела одну из гостиных для карт и курения – занятий, приличествующих джентльменам, как она полагала. Роуленд нашел в курительной горсточку своих приятелей, собравшихся вокруг стола. Несколько мужчин играли в кости, а остальные наблюдали за игрой.
– Матушку хватил бы удар, узнай она, что вы играете в кости в ее доме.
Доминик де Мулен усмехнулся мальчишески-развязной улыбкой, его белоснежные зубы блеснули, составив ослепительный контраст с темной кожей, доставшейся ему от матери-африканки. Он побренчал костями в стаканчике.
– Полагаю, la chère comtesse [2]не придет убедиться, что мы играем в благопристойный вист. Это и к лучшему, не так ли?
Роуленд с притворной укоризной покачал головой, встав рядом с французом. Де Мулен бросил кости на стол, и все остальные дружно застонали от досады – он снова выиграл.
Лорд Леонидас Вон поймал взгляд Роуленда.
– Готов поспорить на гинею, что наш шевалье не сможет выиграть еще три раза подряд.
Девир насмешливо прищурился. Зеленый глаз Вона сверкал лукавством, а голубой смотрел с обезоруживающей искренностью и прямотой, но Роуленд давно научился не доверять этому выражению.
