Оживившись, Хлоя взахлеб описывала изысканные кружева, украшавшие детские наряды Энтони, которые Лео категорически запретил надевать на мальчика. Болтая, Хлоя не спускала глаз с лорда Джулиана, все больше мрачневшего. Когда же она начала жаловаться, что кузен не позволял стирать одежду ребенка розовым мылом, Джулиан смерил ее гневным взглядом и рявкнул:
— Довольно! У вас все прекрасно получилось, и вы меня убедили!.. Надеюсь, что ваша болтовня про кудри… и прочее — просто выдумки.
— Да, отчасти. — Хлоя расплылась в улыбке. — Но у него и впрямь замечательные кудри.
Пробурчав что-то нечленораздельное, Джулиан посмотрел на дверь.
— Думаю, что теперь, когда я окончательно овладел собой, можно еще раз на него взглянуть.
— И в обморок больше не упадете?
— Это был не обморок. Просто я потерял сознание от слабости, вот и все.
— Да, конечно. Полагаю, что Лео приведет мальчика с минуты на минуту, Он приводил его сюда каждый час, пока вы… были без сознания. Бедный ребенок решил, что вы умерли. Лео позволил ему удостовериться, что вы дышите. Кузен надеется, что ради Энтони вы возьмете себя в руки и сможете определиться со своими планами на будущее. О, вот и часы пробили. — Хлоя прислушалась. — Кажется, я слышу топот маленьких ножек на лестнице. Да-да, это Энтони, конечно же. У Лео ноги вовсе не маленькие.
— Вы очень странная женщина… — протянул Джулиан, испытывая непреодолимое желание улыбнуться ей.
— Да, я знаю.
В этот момент дверь открылась и в комнату вошли Лео и Энтони. За ними следовал Эдгар, причем казалось, что он чем-то смущен. Джулиан сразу же уставился на ребенка, подошедшего к постели. Заглянув в его глаза — точно такие же, как его собственные, — граф понял, что перед ним действительно его сын. Глядя на этого маленького мальчика, он вспоминал свой портрет, на котором был изображен в таком же возрасте.
И тут он снова ощутил ужасную горечь предательства. Ведь Беатрис хотела лишить его сына, хотела погубить мальчика. Убить его сама она не решилась, поэтому оставила новорожденного с умирающей женщиной, что было равносильно убийству (к счастью, она ничего не знала про Хлою). Но еще тяжелее было сознавать, что в преступлении принимал участие его родной дядя. И вот теперь этот малыш с ярко-зелеными глазами смотрел на него, как смотрел бы на любого незнакомца, и это причиняло нестерпимую боль.
— Тебе лучше? — спросил Энтони.
— Да, уже… — прохрипел Джулиан.
В смущении откашлявшись, он добавил:
— Теперь мне гораздо лучше.
— Вот и холошо. Лео и Коуи сказали, что ты поплавишься. Лео говолит, что ты мой папа.
— Да, это так.
— Тепель будешь жить с нами?
— Некоторое время.
Малыш кивнул и заявил:
— А я останусь здесь. Я здесь живу. Лео и Коуи — моя семья.
— Да, вижу. И всегда ею будут, потому что это твои крестные родители.
Уэрлоки быстро переглянулись и попытались скрыть свое удивление. А мальчик вдруг спросил:
— Почему ты уехал?
Джулиан не сразу понял вопрос. Наконец сообразил, что ребенку, вероятно, рассказали какую-то историю, чтобы объяснить отсутствие родителей.
— Боюсь, что я просто потерялся.
Энтони снова кивнул.
— А Коуи тебя нашла, правда?
— Да, верно. И она делает все возможное, чтобы я побыстрее поправился.
— Но она не может найти маму. Коуи говолит, что маму никак нельзя найти, потому что мама плевлатилась в Чудовище.
Джулиан услышал, как Эдгар подавил смешок, и увидел, как Лео сверкнул глазами в сторону кузины. Джулиан тоже бросил взгляд на Хлою и обнаружил, что она поглядывает на всех с невиннейшим видом. И тут вдруг граф почувствовал странное желание рассмеяться, чего с ним давно уже не случалось. Да, действительно, Чудовище… Похоже, что Хлоя Уэрлок свои суждения не смягчала.
— Мне жалко мамочку, — сказал Энтони. — Но у меня есть Коуи, и меня это ладует.
— Да, конечно, — согласился граф. — Она очень хорошо о тебе заботилась.
Энтони в очередной раз кивнул.
— Она любит меня, даже если я не слушаюсь. Но я холоший мальчик, и у меня чудесные кудли.
Все мужчины взглянули на Хлою с упреком, но она с невозмутимым видом заявила:
— Да, мой милый, у тебя очень красивые кудри.
— Что ж, молодой человек, мы с вами здесь задержались, — сказал мальчику Лео. — Вашему отцу требуется отдых.
— Я отведу мальчика к няне, — вызвался Эдгар.
— Но сначала я должен поцеловать папочку, — сказал Энтони.
— Осторожнее, — остановил мальчика Лео, когда тот попытался вскарабкаться на постель.
Он приподнял малыша, чтобы тот мог чмокнуть графа в щеку.
— Ну вот, теперь все в порядке.
Как только Леопольд опустил Энтони на пол, мальчик заспешил к Хлое. Влез к ней на колени, поцеловал в щеку и обнял за шею. Джулиан заметил, что мальчик смотрит на него с удивительно взрослым выражением вызова в глазах. Его радость от той легкости, с какой Энтони принял его в качестве отца, немного омрачилась. Хотя Энтони не называл Хлою матерью, их связывали воистину крепкие узы.
— Крестные родители?! — в один голос воскликнули Уэрлоки, как только дверь за Энтони и Эдгаром закрылась.
— Почему бы и нет? Ведь вы фактически играли эту роль последние три года, — ответил Джулиан. — Я могу устроить это официально. — Он бросил на Хлою мрачный взгляд. — Но эту глупость с чудесными кудрями, безусловно, следует прекратить.
Хлоя театрально закатила глаза.
— Но Энтони же всего-навсего маленький мальчик. У вас еще будет время сделать из него настоящего мужчину. — Она перевела взгляд на камин и пробормотала: — Настоящего мужчину с прекрасными кудрями.
— Она это специально? — Джулиан взглянул на Леопольда.
— Нет, не думаю, — ответил тот. — Похоже, у нее само собой так выходит.
— Когда приступим к обсуждению нашего плана? — спросила Хлоя, глядя на мужчин с неодобрением.
— План уже начал реализовываться, — сказал Леопольд. — Граф останется у нас, и вскоре пойдут разговоры о его смерти. И надо, чтобы он оправился от ран и окреп.
— А что его кучер?
— Он был без сознания, если ты помнишь. К тому же находился слишком далеко, поэтому не мог видеть, как на его хозяина напали. Мы нашли карету и отогнали вместе с кучером в безопасное место. Мои люди проследили, чтобы с ним ничего дурного не случилось. В карете мы все перепачкали кровью, чтобы любому сразу же пришла в голову мысль об убийстве.
— Подсказка для Беатрис и Артура? — спросил Джулиан, хотя уже знал ответ.
— Совершенно верно, — кивнул Леопольд. — И первые слухи о вашей смерти уже распространились. Вам же теперь надлежит бросить все силы на то, чтобы выздороветь и окрепнуть.
