Пальцы лихорадочно комкали платье на коленях. Иен сказал, что она изменилась. Но и он стал иным. Сильно вырос, возмужал, под тканью туники обозначились широкие, крепкие плечи. В нем не осталось ничего от сухопарого безусого юнца. Если бы Сабрине пришло в голову вообразить беспощадного горского воина, она представила бы именно такого мужчину!
Девушка не могла не заметить, как реагируют на гостей слуги. В тот вечер на кухне помогали Эдна и еще одна горничная. Предлагая Иену кусочки ароматной оленины на деревянном блюде, Эдна буквально дрожала. Мак-Грегор принял исходящее терпким паром мясо и что-то буркнул служанке, и Сабрина почувствовала, какое та испытала облегчение — только что не сказала «ух», когда от гостя направилась к хозяину дома.
Сама Сабрина попыталась взять себя в руки и повернулась к Аласдэру:
— Вы первый раз на равнине?
— Первый, но, клянусь, не последний! — В карих глазах засверкали озорные искорки. Родственная душа, радуясь, подумала Сабрина.
— Вы из клана Мак-Грегоров?
— Родственник Иену по крови.
— Да? — удивилась Сабрина. Она считала, что у Иена не осталось родных.
— Наши отцы были братьями.
Если бы не Аласдэр, трапеза показалась бы Сабрине бесконечной. Но вскоре девушка отошла — напряжение спало: ее сосед оказался милейшим человеком.
Когда ей наполняли бокал, она услышала, как отец обратился к Иену:
— Поговаривают, после смерти отца в вашем клане начались трения.
Сабрина перевела на Мак-Грегора взгляд и была поражена, как молниеносно изменилось выражение его лица. Без следа растаяли следы учтивости. Перед ней сидел мрачный суровый человек. Она ощущала в нем неожиданную твердость… Хотя, может быть, всегда знала об этой черте его характера. Еще после той злой шутки, которую он сыграл с ней в детстве. Не только заставил поцеловать Роберта… Это еще полбеды. Но рассказал обо всем папе.
Голос Иена стал холоднее льда:
— Так оно и есть. Но что конкретно вы слышали?
Дункан запнулся. Сабрина опустила голову, так что подбородок чуть не уперся ей в грудь. Она впервые видела человека, которому удалось смутить их отца. Но у нее появилось странное чувство, что Иен добивался именно этого.
— Только то, что дела обстоят не совсем так, как прежде… — Дункан поколебался и наконец развел руками.
— Мелкие распри и все прочее… С чем обычно сталкивается добившийся власти глава клана. Таковы уж шотландцы.
— Надеюсь, вы не сомневаетесь в моем праве занимать это место? — Улыбка Иена сделалась почти угрожающей.
— Ну что ты… ни на йоту, — поспешил заверить его Дункан. — Ты повсюду известен как один из самых яростных горских воинов. Бог свидетель, я не позволил бы Маргарет выйти замуж за слабака.
Долго-долго Мак-Грегор сидел, не произнося ни слова, лицо его точно окаменело: безучастное, оно ничем не выдавало, какие беспокойные мысли обуревали Иена. Голова слегка наклонилась, собранные в щепоть пальцы постукивали по столешнице. Когда он снова поднял голову, всем показалось, что только что тревожившие его заботы куда-то исчезли. Он повернулся к Дункану:
— Ходят слухи, что в окрестностях Данлеви появились сторонники Рыжего Комина.
Отец так и раскрыл рот.
— Ты, вероятно, имеешь в виду Мак-Дугалов, родственников тех, что живут на Гебридских островах? Здешние обитают в соседней долине. Особенно мутит воду один.
Сабрина затаила дыхание. Не может же он знать…
— Джеми… да, точно, его имя Джеми.
Она чуть не поперхнулась вином, но, слава Богу, быстро пришла в себя, так что, кажется, никто ничего не заметил. А отец уже оседлал своего конька.
— Несколько месяцев молодой мошенник старается привлечь людей к своему делу.
— А что это за дело? — Иен наклонил голову набок.
— Хотят восстановить на престоле род Балиола (Иоанн Балиол Шотландский (1249-1315) — главный соперник Роберта Брюса в борьбе за шотландскую корону.) Сердце Сабрины, точно тяжелый камень, ухнуло в пятки. Сидевшая напротив Маргарет надула губы.
— Как это так? — пробормотала она. — Ведь Балиол, потеряв корону, удрал в Нормандию. Разве я не права?
— Совершенно верно, — согласился отец. — Но дело в том, что Джон, лорд Баденох, Черный Комин, некогда претендовал на трон. Он женился на сестре Балиола и имел от нее сына Джона — Рыжего Комина, который как племянник Балиола оспаривает двойные права на корону.
Сабрина внимательно прислушивалась к разговору. Еще до ее рождения весенней ветреной ночью погиб король Шотландии Александер, оставив после себя трехлетнюю внучку Маргарет, Норвежскую Деву. Но по дороге в Шотландию Маргарет умерла. Так прервалась прямая линия престолонаследования.
Вскоре после смерти Александера управление королевством до воцарения Маргарет на престоле было поручено нескольким хранителям Шотландии. Но после смерти девочки разные претенденты стали предъявлять свои права на корону. Самыми влиятельными оказались Роберт Брюс и Джон Балиол. Оба утверждали, что ведут свой род от Дэвида, герцога Хантингтонского, младшего брата Малькольма IV. Чтобы уладить дело, призвали английского короля Эдуарда, и он решил спор в пользу Балиола, который поклялся в верности английской короне. Но через некоторое время, когда Эдуард потребовал, чтобы Балиол, а вместе с ним и вся Шотландия, присоединились к его походу на Францию, Балиол не только отказался, но и заключил союз с французским королем. Эдуард пришел в бешенство. Он взял в осаду Дунбарский замок и разбил шотландские войска. Балиол был лишен короны и сослан во Францию.
Рыжий Комин погиб. Он был убит в церкви в Дамфри Робертом Брюсом — внуком того Брюса, что уступил престол Балиолу. Оттуда Брюс проследовал в Скон, где и был коронован. Но через месяц его армию разбил герцог Пемброк. Брюс бежал… и никто не знает, где он теперь находится.
— Мы слишком долго живем под английским ярмом, — кипятился Дункан. — Англичане никогда не довольствуются своим. Всегда и везде зарятся на то, что принадлежит другим — нам. Для нас настала пора обзавестись своим королем.
— Но он у нас есть, — вмешался Аласдэр. — Когда настанет время, Брюс выйдет из убежища и избавит наши земли от английского господства.
— А что плохого, если трон займет сын Рыжего Комина, который к тому же является племянником Балиола? — легкомысленно спросила Сабрина. — Ведь Балиол был королем и взял верх над Робертом Брюсом.
— Не забывай, что только благодаря англичанам, — возмутился отец. — С самой коронации он был пустым местом, обыкновенным чучелом, у которого не хватало собственных мозгов!
— А разве Брюс лучше? Заботится только о том, чтобы стать королем, а о благополучии Шотландии вовсе не думает.
