Почувствовав на себе его взгляд, Пейшенс решительно подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.
— Минни говорила, что вы, мистер Кинстер, едете в Лемингтон. Полагаю, вас очень обрадует, если дождь прекратится.
Его красивые губы слегка разомкнулись.
— Очень обрадует, мисс Деббингтон.
От его голоса, такого рокочущего, Пейшенс было не по себе.
— Однако, — добавил он, — вам не следует недооценивать здешнее общество. Я уже успел заметить, что у вас тут совсем не скучно. Уверен, мое незапланированное пребывание здесь ни в коем случае нельзя назвать пустой тратой времени.
Пейшенс широко распахнула глаза.
— Вы заинтриговали меня, сэр. Я бы никогда не подумала, что в Беллами-Холле происходят события, достойные внимания джентльмена ваших… склонностей. Молю вас, просветите меня.
Вейн спокойно выдержал ее вызывающий взгляд. Он отпил чаю, поставил чашку на блюдце и вплотную приблизился к Пейшенс, отгородив ее от остальных.
— А вдруг я ярый поклонник доморощенных актеров?
Хотя Пейшенс изо всех сил старалась казаться невозмутимой, губы ее дернулись в слабой улыбке.
— Да, и свиньи могут летать, — ответила она и тоже отпила из чашки.
Ее ответ не отбил у Вейна желания продолжить свою неторопливую охоту. Он медленно кружил вокруг жертвы, взглядом лаская ее стройную шейку.
— Потом еще ваш брат. — Пейшенс мгновенно насторожилась и стала похожей на прямую, как палка, Элис Колби. — Скажите, — проговорил Вейн, прежде чем она успела осадить его, — какими своими действиями он вызвал осуждение не только Уиттикома и Генерала, но и Эдгара и Генри?
Ответ, четкий, но с оттенком горечи, последовал мгновенно:
— Никакими. — Наступило молчание. Немного успокоившись, она добавила: — У них просто ошибочные представления о том, как может вести себя юноша в возрасте Джерарда.
— Гм… — «Это почти ничего не объясняет», — отметил про себя Вейн. — Тогда вы должны поблагодарить меня. — Пейшенс удивленно посмотрела на него, а, он улыбнулся: — Я принял огонь на себя и помешал Джерарду ответить на один из выпадов Уиттикома.
Пейшенс секунду всматривалась в его лицо, а потом отвела глаза.
— Вы сделали это только потому, что не хотели слушать бессмысленные пререкания.
Пока Пейшенс пила чай, Вейн думал о том, что она отчасти права.
— А еще, — понизив голос, сказал он, — вы не поблагодарили меня за то, что я спас вас от падения на клумбу.
Пейшенс даже не взглянула на него.
— Это ваша вина. Я была бы в полной безопасности, да и клумбе ничего бы не грозило, если б вы не подкрались ко мне. — Ее щечки окрасил нежный румянец. — Истинный джентльмен кашлянул бы или как-то иначе предупредил о своем присутствии.
Вейн одарил ее знаменитой улыбкой Кинстеров.
— Ах, — еще тише произнес он и еще ближе придвинулся к Пейшенс, — но, знаете ли, я не джентльмен. Я Кинстер. — С видом, будто открывает страшный секрет, он добавил: — Мы завоеватели, а не джентльмены.
Пейшенс посмотрела на него, и ее охватил необычайный трепет. Хоть она и выпила чашку чаю, во рту почему-то появилось ощущение сухости. Она, подумав, решила проигнорировать его откровение.
— Вы, случайно, не пытаетесь пробудить в моей душе чувство благодарности к вам, заставить меня думать, будто я у вас в долгу?
Брови Вейна дернулись, прекрасные губы изогнулись. Взгляд его серых глаз, пристальный, вызывающий, был устремлен на Пейшенс.
— Мне показалось вполне естественным начать пробивать вашу оборону именно в этом месте.
Пейшенс вся завибрировала от звука его голоса. Ее глаза расширились, дыхание остановилось. Она силилась оживить свое остроумие и найти какой-нибудь резкий ответ, дабы разрушить его чары.
Уголки его губ немного приподнялись.
— Я не кашлянул, потому что пребывал в смятении. А вот в этом виноваты вы. — Пейшенс остро ощущала его близость, ей казалось, что он управляет ее чувствами. И снова взгляд его медленно заскользил по ней, а брови изогнулись. — Между прочим, — добавил он мягким, как бархат, голосом, — что вы искали на клумбе?
— Вот вы где!
Пейшенс, так и не совладав со своим дыханием, резко повернулась и увидела Минни, плывшую, как галион на всех парусах. Вряд ли весь британский флот когда-либо удостаивался более радостной встречи!
— Ты, Пейшенс, должна извинить старушку, но мне надо кое о чем поговорить с Вейном. Наедине. — Минни окинула их сияющим взглядом и взяла Вейна за руку.
Он тут же накрыл ее руку своей.
— Я в вашем распоряжении.
Однако Пейшенс почувствовала, что Вейн раздражен и недоволен тем, что Минни уводит его. На секунду эти эмоции отразились на его лице, потом он любезно улыбнулся крестной:
— В ваших апартаментах?
— Пожалуйста, хотя мне жаль уводить тебя отсюда.
— Не переживайте, ведь я здесь из-за вас.
Минни пришлась по вкусу эта лесть. Вейн повернулся и встретился взглядом с Пейшенс.
— Мисс Деббингтон, — поклонился он.
Пейшенс важно наклонила голову и поежилась. На первый взгляд казалось, что Вейн охотно уступил ей, однако она была твердо уверена в том, что он не сдался.
Она смотрела им вслед. Минни опиралась на его руку и что-то оживленно говорила. Вейн внимательно слушал крестную. Пейшенс нахмурилась. Она сразу узнала эту манеру и сравнила Вейна Кинстера со своим отцом, не менее сладкоречивым и элегантным джентльменом. Все, что ей было известно о подобных мужчинах, она почерпнула из общения с ним, таким неугомонным и красивым. И то, что стало ей известно, выучила назубок, поэтому не было ни малейшего шанса на то, что она устоит перед широкими плечами и дьявольской улыбкой.
Мать любила отца всем сердцем, глубоко и очень сильно. К сожалению, он принадлежал к тому типу мужчин, которые не способны на любовь. Мудрые женщины не влюбляются в таких мужчин, потому что те не ценят любовь и в их сердцах нет привязанности к домашнему очагу и к детям. Судя по тому, что она видела в детстве, элегантные джентльмены избегают глубоких чувств.
Для них брак — это вопрос общественного статуса, а не души. И горе той женщине, которая не поняла этого.
Учитывая все это, Вейн Кинстер оказался одним из первых в списке тех, кого она решительно отвергла на роль наставника Джерарда. Меньше всего ей хотелось, чтобы брат стал похожим на отца, тем более что тот был расположен к этому, но она будет сражаться до последнего вздоха, чтобы не допустить этого.
Расправив плечи, Пейшенс огляделась по сторонам. После ухода Вейна и Минни присутствующие как-то поблекли, притихли. Их оживленности как не бывало. Она заметила, что Джерард то и дело посматривает на дверь.
Ей придется оберегать Джерарда от тлетворного влияния Вейна Кинстера, другого мнения быть не может. Однако крупица сомнения все же осталась: она вспомнила, с каким вниманием — и, да, нежностью — Вейн относился к Минни. Пейшенс нахмурилась. Ну ладно, но не исключена вероятность того, что его влияние может быть тлетворным. Ей не следует судить о нем по обличью хищника, однако за двадцать шесть лет своей жизни она не раз убеждалась в том, что эта характеристика отражает истинную сущность.
