– Я знаю, – чуть улыбнулась она, – молодые леди должны прикидываться, что им ничего не известно о таких вещах. Но мне почему-то показалось, что с тобой я могу быть откровенна. Разве не так?
Граф почувствовал себя утомленным. Не день, а просто кошмар какой-то! Уж как это произошло, он даже не понимал, но чувствовал, что все неприятности так или иначе связаны с этой взбалмошной девчонкой, которая теперь с таким невинным видом смотрит на него фиалковыми глазами. Джастин вспомнил о своем плане заставить ее вести себя как положено, но вынужден был признаться себе, что воплощение его в жизнь, вероятно, будет связано со множеством трудностей. Все дело в том, что Меган так красива…
– Разумеется, ты можешь быть откровенна со мной, – тряхнув головой, как ни в чем не бывало заявил граф. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя и обрести обычную уверенность. – А теперь беги к себе в комнату, детка. Мы поговорим обо всем завтра.
– Хорошо, – с ангельской улыбкой сказала девушка. – Доброй ночи, милорд.
– Доброй ночи, – ответил Джастин.
Но только Меган взялась за ручку двери, как кто-то изо всех сил забарабанил в нее с другой стороны. Девушка и Джастин застыли на месте.
– Подождите! – крикнул граф, встревоженно взглянув на воспитанницу.
Девушка, испуганно закусив нижнюю губу, медленно пятилась от двери.
– Я принесла сковородку с углями, чтобы согреть вашу постель, милорд, – раздался из-за двери голос миссис Донован. – А то простыни наверняка влажные.
– Погодите минутку, миссис Донован, – ответил Джастин. Ему хотелось сказать женщине, что он не желает согревать свою постель, но он опасался, что та заподозрит неладное. – Полезай под кровать, – прошептал он, обращаясь к Меган.
Изумленно покосившись на него, девушка захихикала.
– Только тихо! – предупредил граф, подталкивая Меган к кровати. – Не хватало еще, чтобы она нашла тебя здесь. Забирайся туда и, ради Бога, не издавай ни звука.
– Беспокоитесь о моей репутации, милорд? – ухмыльнулась девушка, но граф ничего не ответил ей.
Дождавшись, пока Меган скроется под кроватью, Джастин пересек комнату и уселся в кресло перед камином. Откинувшись на спинку, он разрешил миссис Донован войти.
Бросив на хозяина мимолетный взгляд, женщина отвернула одеяло и сунула сковороду между простынями. Судя по ее молчанию, миссис Донован думала, что граф заставил ее ждать за дверью в отместку за недавнее веселье на так называемом дне рождения Меган. Джастин с радостью успокоил бы женщину, если бы не воспитанница, спрятанная под кроватью. Он опасался, что она вдруг выскочит оттуда, как чертенок из табакерки.
Взбив подушки, миссис Донован повернулась к господину.
– Хотите еще чего-нибудь, милорд? – осведомилась она. Ей очень хотелось угодить графу.
Джастин склонил голову, желая сказать, что все в порядке, но миссис Донован не двигалась с места.
– Может, вам не понравилась еда? – спросила она, взглянув на поднос с нетронутым ужином.
Джастин вздохнул: ему было известно, что женщина гордилась – и справедливо – своими кулинарными способностями. Он ничуть не сомневался, что еда была очень вкусной.
– Вовсе нет, миссис Донован, – поспешно произнес он. – Просто я что-то вдруг неважно себя почувствовал. Такая долгая дорога…
Лицо миссис Донован смягчилось. Она сама не любила путешествовать, так что ей было понятно чувство хозяина.
– Вам следовало сказать мне об этом, милорд, – проговорила женщина, приближаясь к господину и с тревогой глядя на него. – Я бы приготовила вам один из моих знаменитых отваров. Ничто не успокаивает желудок лучше, чем они.
– В этом нет необходимости, миссис Донован. – Джастин опасался, что она заметит его смущение и легкую дрожь. Как-то, еще мальчиком, Джастин приезжал в Маамз-Кросс-Корт и наелся зеленых яблок. Тогда миссис Донован напоила его одним из этих своих лечебных отваров, и лечение оказалось более тяжелым, чем болезнь. Даже ради репутации своей воспитанницы он не хотел бы испробовать отвар еще раз.
– Хорошо, милорд, раз вы так считаете, – послушно кивнула миссис Донован, но в душе явно была не согласна с хозяином и охотно поспорила бы с ним, если бы набралась смелости. – Так что, с вашего разрешения, я отнесу поднос вниз. Когда человек себя плохо чувствует, даже запах еды ему неприятен.
Помешкав еще немного, миссис Донован взяла поднос и понесла его к двери. Джастин с ужасом смотрел на исчезающий ужин. Мало того что день был отвратительным, так теперь еще придется укладываться спать на голодный желудок.
Едва миссис Донован вышла из комнаты, Меган вылезла из-под кровати. Она была в пыли с ног до головы – видно, горничные не утруждали себя мытьем полов под кроватью, но ухмылялась во весь рот. Прищурив глаза, Джастин смотрел на нее, даже не вставая с кресла.
– Думаю, ты просто счастлива, – холодно промолвил он. – Из-за тебя я лишился и обеда, и ужина.
– Мне очень жаль. – Улыбка исчезла с ее лица. Подойдя к нему, девушка обеспокоенно посмотрела на опекуна. – Ели ты и впрямь очень голоден, то я попозже сумею проскользнуть в кухню и принести тебе еды. Я часто проделывала это в пансионе.
– Пожалуй, один вечер я смогу обойтись и без еды, – заявил граср. – А теперь ступай к себе. Быстро!
– Ты уверен?.. Не сомневайся, я сумею раздобыть еду, – заверила его девушка.
– Уверен! – твердо произнес граф. – Уходи, пока миссис Донован не вздумала вернуться сюда с одним из своих отварчиков. А если она это сделает, то, клянусь, тебе несдобровать.
Меган, уже испытавшая на себе действие снадобий миссис Донован, усмехнулась, представив себе физиономию опекуна, пьющего этот мерзкий отвар. Взглянув на нее, Джастин улыбнулся. Меган заливисто расхохоталась.
– Давай-ка живо уходи! – повторил он, поднимаясь с кресла.
Меган направилась к двери.
– И ради Бога, не попадайся никому на глаза! – предупредил ее Джастин.
– Не беспокойся, – бросила через плечо Меган, на лице которой все еще играла улыбка. Взявшись за ручку, она проговорила: – Честное слово, я не хотела, чтобы все так получилось. И вовсе не это имела в виду.
– Что – не это? – не понял граф.
– Я не испытываю к вам дурных чувств, милорд, – промолвила она и, не дождавшись ответа, выскользнула из спальни.
Сойдя на следующее утро вниз, Меган мурлыкала под нос какую-то мелодию. Ночью дождь перестал, а мягкое сентябрьское солнце было под стать ее настроению. У девушки было такое чувство, словно она заново родилась, а та особа, которой она была прошлой ночью, исчезла, уступив место кому-то другому. Наконец-то Джастин приехал к ней и, кажется, впервые за все долгие годы своего опекунства заметил ее.
