Любовь в награду - Лонг Джулия

– Миссис Фонтейн, – вновь заговорил лорд Ла Вей, – вы меня не услышали? Может, у вас плохо со слухом?

Ах, как все-таки хорошо, что он достоин порицания!

– Примите мои извинения, лорд Ла Вей, – довольно спокойным тоном возразила Элайза. – Я хорошо слышу. Видите ли, я знакомилась со слугами и отдавала им распоряжения, поэтому и не смогла прийти сразу.

– Здешние слуги – это всякий сброд, – угрюмо проговорил лорд Ла Вей. – Вечно шастают вокруг. Ясно, что они ни на что не годны. Иногда по утрам камины растоплены, иногда – нет. Иногда мне приносят кофе, иногда – нет. Эта комната… Посмотрите: мебель покрыта слоем пыли, камин весь грязный… – Он яростно взмахнул рукой, из-за чего стал особенно похож на француза. – Дом построен хорошо, но жить в нем неприятно. – Он прищелкнул языком и добавил: – Дом – некрасивый.

Последние слова лорд Ла Вей произнес почти тоскливым тоном или скорее усталым.

Это интригует.

Элайза решила, что сейчас не время сообщать принцу, что в кухне слуги играли в мушку на пять карт, курили, пили виски и ели сыр. Внешний вид дома не станет лучше, если на столбах ворот появятся головы прислуги. Она не может отвернуться от слуг, потому что в таком случае в доме никогда не будет порядка.

– Слугам не хватало руководства, – заметила она спокойно.

Лорд Ла Вей рывком вскинул голову и внимательно посмотрел на нее. Элайза была готова поклясться, что на его лице промелькнуло нечто, похожее на удивление.

– Серьезно? – безучастно проговорил принц.

Элайза в ответ лишь посмотрела ему прямо в глаза.

Неужели он позвал ее только для того, чтобы отругать? Впрочем, Элайза считала, что ее работа состоит в том, чтобы слушать.

Лорд Ла Вей, казалось, не собирался продолжить разговор, и она решила проявить смелость.

– Лорд Ла Вей, мне нужна ясность, касающаяся моей работы экономкой, если вы позволите.

– Вам нужна ясность? Ваша роль – добиться, чтобы за домом следили безупречно. Я бы хотел, чтобы здесь было удобно жить, а под удобством я подразумеваю чистоту и всю возможную роскошь, какой только можно достичь в этом забытом Богом уголке Англии. Я жду, чтобы слуги прислуживали мне, когда я буду принимать гостей и проводить мероприятия, которые, надеюсь, будут увлекательными и стильными. Я не желаю, чтобы меня беспокоили по пустякам, подробно рассказывая, как можно всего этого достичь, если только в этом нет крайней необходимости. Вы будете получать распоряжения в рамках финансовой сметы, которую я вам передам. Вы же потрудитесь вести бухгалтерские книги. – Вдруг, к удивлению Элайзы, лорд Ла Вей вытащил и бросил ей лист бумаги. – Полагаю, финансовая смета окажется разумной и предельно точной. Уверяю вас, я могу рассчитать до зернышка, сколько пшеницы понадобится команде корабля в походе, ни больше ни меньше. Иными словами, вы будете исполнять обычные обязанности экономки, миссис Фонтейн. Нанимая вас на двухнедельный испытательный срок, я надеялся, что вы с ними уже знакомы.

Лорд Ла Вей говорил все это с еле сдерживаемым нетерпением и намеком на снисхождение, отчего ей захотелось его пнуть. Но, похоже, она может сломать ногу, а он в своих ботфортах даже не покачнется.

К счастью, поскольку взрывной характер нередко подводил Элайзу, она научилась многое выражать словами.

К тому же, ради всего святого, разве можно назвать Пеннироял-Грин местом, забытым Богом? В церкви никогда не было такого количества прихожан с тех пор, как красавец преподобный Силвейн занял место викария.

Однако несмотря на то что вся она напряглась под напором этого потока высокомерия, Элайза смогла заговорить спокойным голосом:

– Благодарю вас. Я передам ваши разъяснения слугам. Мои обязанности предполагают найм и увольнение прислуги по моему усмотрению?

Ее вопрос вызвал быстрый скачок его бровей.

– Вы будете работать в рамках той сметы расходов, которую я для вас составил, – заявил лорд Ла Вей. Судя по тону, принц был весьма озадачен тем, что ему приходится повторяться. – Это означает: если, по вашему мнению, вы можете выполнять мои требования с большим или меньшим количеством слуг или с другими слугами и делать это в соответствии с указанными мною критериями… не стесняйтесь, спокойно наносите ущерб рядам прислуги.

Это было почти остроумно, но у лорда ла Вея слегка побелели губы. Элайза видела это. Скверный характер погубит его. Возможно, он шел по жизни, постоянно находясь в ярости, пораженный несовершенством мира, обреченный на разочарование, но все же пребывая в надежде дать людям пример своей собственной безупречностью.

Гордость предшествует падению – всегда. У Элайзы было множество прекрасных качеств, но она тоже могла быть упрямой и своенравной, в чем были вынуждены признаться даже те, кто любил ее. Этот человек не убьет в ней надежду.

Элайза откашлялась:

– Лорд Ла Вей, ваше последнее жилище…

– Было на корабле, – договорил он нетерпеливо – точно так же, как он все говорил и делал. – Мне казалось, что это понятно.

Наступила пауза. Достаточно долгая, чтобы заинтересовать Элайзу.

– Франция… – безучастно начал лорд Ла Вей. Он произнес это слово так, будто Франция была его любовницей, которая ему изменила, поэтому он был вынужден ее убить, однако по-прежнему любит ее. – У меня были дома в Париже, Провансе, Версале. Моя сестра сейчас в Париже. Мое поместье… мой дом – в Провансе.

«Были» – это слово причиняет ему боль. Когда-то и у Элайзы был дом, в котором ее ждали, работа, которая ей нравилась, любовник, которому, полагала она, можно доверять. Элайза с сочувствием отнеслась к тому, что принц использовал прошедшее время.

Ей слишком хорошо известно, что произошло с французскими аристократами во время революции. Вероятно, его собственность конфисковали, украли или уничтожили. Казнь следовала за казнью. Целый поток смертей и разрушений. Аристократы, убегающие из страны, если у них была на то возможность…

«Обстоятельства», как он сказал, к несчастью, имеют обыкновение меняться.

Элайза чувствовала, что этот человек не примет ее сострадания. Хотя не исключено, что все эти события не причинили ему существенного вреда, как подушки, которыми из катапульты палят по стенам крепости.

– Я все это верну, – лениво проговорил лорд Ла Вей.

И тогда она почувствовала некоторое потрясение, словно его вера, его уверенность, его сила просочились в ее кровь. Принц был таким человеком – в этом Элайза не сомневалась, – за которым его люди пойдут куда угодно.

А тем, кто встанет на его пути, не избежать последствий. Или тем, кто его разочарует…

Элайза всегда считала себя человеком большой силы воли. Но мощь его характера была сравнима с прогулкой против сильного ветра. И сейчас ей пришлось собраться, чтобы в ее словах не зазвучала робость.

– Я подумала, что, быть может, есть способ, который поможет мне сделать этот дом более удобным для вас на время вашего пребывания здесь…

Он рывком поднял руку, останавливая ее.

– Удивите меня, миссис Фонтейн. – Лорд Ла Вей произнес эти слова язвительным тоном. – Если вы добьетесь успеха там, где другие потерпели неудачу, я буду удивлен.

Элайза вонзила ногти в ладони и досчитала до десяти – молча и быстро. Она заставила себя сделать три глубоких вдоха, прежде чем снова заговорить.

– Благодарю вас за этот вотум доверия, лорд Ла Вей. – Она была горда тем, как благодушно и даже почтительно прозвучали ее слова, потому что еще никогда в жизни не делала более саркастического замечания.

Лорд Ла Вей слегка прищурился. Он отлично понял, что она на самом деле имела в виду. Этот дьявол отлично выучился вообще не моргать. Возможно, в результате необходимости подолгу смотреть в подзорную трубу, прицел винтовки, ну и так далее.

А потом принц вздохнул, наполнив до отказа легкие воздухом, отчего его широкие плечи восхитительно расправились под сюртуком.

– Возможно, вам будет полезно вот так воспринимать ваши обязанности: вы – первый помощник капитана, я – капитан этого насквозь продуваемого суссекского корабля. Вы будете заботиться о припасах, моральном облике и здоровье его команды.