Лилиана снова кивнула. Ясно. Он думает, что она не пара Бенедикту? Ей двадцать два года, она дочь разорившегося барона, практически не имеет приданого, а Бенедикт — сын богатого маркиза, он может найти себе кого-нибудь получше. Честно говоря, ее всегда интересовало, почему он этого не понимает.
Граф посмотрел на свои руки, и длинные черные ресницы на мгновение скрыли его взгляд. Значит, он приехал сказать, что Бенедикт не может на ней жениться. Как ни странно, она почувствовала раздражение: Бенедикт должен был сообщить ей об этом лично! Итак, она им не подходит. И давно ли Спенсы пришли к этому поразительному заключению? Наверняка в понедельник. В тот день Бенедикт чуть не плакал от отчаяния, когда она не разрешила ему приехать, сославшись на головную боль, поскольку обещала Джейсону устроить состязание. Этого бы не произошло, если бы она…
— Конечно, общение не главный повод для вступления в брак, но весьма приятно, когда оно есть. Я долго над этим думал и решил, что вы именно та женщина, которая мне нужна.
Лилиана непонимающе уставилась на него. Видимо, она на какое-то время отключилась и многое пропустила.
— Какая женщина?
— Которая станет моей женой.
Она в ужасе отпрянула, и граф быстро добавил:
— Знаю, это для вас большая неожиданность…
— Неожиданность? Простите, милорд, я принимаю ваши слова за шутку.
Непостижимо! Человек, которым она восхищалась с самого детства, вдруг приезжает в Блэкфилд-Грейндж и предлагает ей выйти за него замуж? Господи, это сон, ошибка! Может, у нее горячка?
— Пожалуйста, — улыбнулся граф, медленно поднимаясь, — не спешите с ответом. Сначала выслушайте меня. — О, ему повезло, она слишком поражена, чтобы думать. — Лилиана, я очень занятой человек, у меня нет времени на частые визиты и ухаживание за леди, как полагается джентльмену, особенно когда она живет так далеко.
— В-вы помните меня ребенком? — спросила она, лихорадочно пытаясь найти причину, которая придала бы смысл его заявлению. — Неужели вы смогли вспомнить меня через столько лет?
— Не буду лгать, я совершенно вас не помню. — Граф выглядел несколько раздосадованным.
Конечно, это ее не успокоит. Она не видела его пятнадцать лет, но все же надеялась, что он вспомнил маленькую девочку из провинции.
— Тогда… вы знали моего отца? — Лилиана кивнула, пытаясь убедить себя. — Вы должны были его знать. Вздохнув, лорд Олбрайт медленно покачал головой:
— Я смутно помню его.
Он не знал ее семью? Господи, что же происходит?
— Тогда… почему? Что заставило вас приехать сюда и просить… Вы смеетесь надо мной? — воскликнула она.
— Разумеется, нет. — Граф снова взял ее за руки. — Я хочу жениться на вас, Лилиана. Мы составим отличную пару. Вы будете жить в роскоши, получите все, что пожелаете. Вероятно, мне не следовало делать предложение столь поспешно. Но разве несколько часов общения со мной в присутствии родителей повлияли бы на ваше решение? Почему мы должны терять время, если можем прийти к соглашению и без проволочек вступить в брак?
— Но… вы не можете вот так приехать сюда с предложением выйти за вас замуж! А если мы не подходим друг другу? Вы… подумали об этом?
— Конечно, подходим. За несколько часов сидения на этом диване с вашими родителями я бы узнал не больше того, что успел выяснить сейчас. Вы знатного рода, должным образом воспитаны, славитесь благородством души и веселым характером. Вы хорошая пара для человека моего положения и отличная собеседница. Я вполне удовлетворен. Но может, что-то во мне приводит вас в замешательство?
Господи, да абсолютно ничего! Он прав. Шесть минут, шесть дней или шесть лет не изменят ее отношения к нему, она слишком долго его обожала. И все-таки она не столь глупа, чтобы не понимать, как это внезапно, как невероятно. Он же не знает ее!
— Лилиана! Вас тревожит моя репутация? Наверняка вы слышали разные сплетни… Не в том ли причина вашего беспокойства?
Если бы он знал, насколько безразличны ей все сплетни о нем, рассказы о его приключениях, дерзких выходках, открытом игнорировании светских этикетов!
Она покачала головой.
— Тогда вы просто не хотите быть графиней? — улыбнулся он.
Лилиана фыркнула: пусть она чужда условностям, но все же не тупица.
— Значит, вы согласны, что несколько часов ухаживания не изменят вашего решения?
Сердце у нее так бешено колотилось, что она заставила себя глубоко вздохнуть. Она пойдет на край земли, чтобы стать женой этого человека, однако ее решение не делает его признание менее безрассудным.
— Да, — смиренно ответила Лилиана, проклиная в душе свой вероломный язык. — Простите, милорд, но в этом нет смысла. Вы можете жениться на любой женщине. Женщине со связями… Есть много дам, которые вам больше подходят…
— Ни одной! — заявил граф.
— …или красивее! Я не красавица и знаю, что вы любите общество…
— Красота женщины — в ее личных качествах…
— …дам, которые посещают лучшие салоны в Лондоне…
— Они мне надоели.
Его улыбка стала ослепительной, и Лилиана вдруг осознала, что граф сидит очень близко. Так близко, что она чувствует пряный запах мужского одеколона и сердце ее готово в любой момент разорваться.
— Но… есть Бенедикт! Он… он тоже… собирается делать мне предложение, — запинаясь пробормотала она.
— Но ведь пока не сделал? Как я уже сказал вашему отцу, мы не первые братья, которые выбрали одну и ту же девушку. Мы с Бенедиктом все уладим, так что выбор за вами, Лилиана. Роскошная жизнь графини или, если вы предпочтете, знакомый уют Килинг-Парка рядом с вашей семьей и вашим домом.
Почему ей вдруг показалось, что это выбор между раем и адом? Сознавая неизбежность своего брака с Бенедиктом, она до сегодняшнего дня не понимала его ужасающей заурядности.
— Простите, милорд, но я сейчас не могу думать. Все это так странно. Нет! Безрассудно, внезапно, непостижимо…
— Лилиана, эта внезапность объясняется тем, что я нетерпелив в своих желаниях. Очень нетерпелив.
Она почувствовала на щеке его теплое дыхание.
— Простите, что испугал вас, но попытайтесь меня понять. Вы ведь знаете, это хорошая партия, и даю вам слово: я сделаю вас счастливой.
Наклонившись, граф поцеловал ее. Лилиана сидела неподвижно, боясь шелохнуться, но, когда у нее возникло странное ощущение, будто она невесома, ее охватила паника. Наконец он медленно поднял голову, и Лилиана уставилась на его губы. Эдриан Спенс ее поцеловал!
— Это непостижимо, милорд! — выпалила она. — Прошу вас, я должна… Мне надо успокоиться!
— Конечно. Могу я приехать завтра? Вы обдумаете мое предложение, и мы обсудим его уже в деталях.
