— Быстрее, Гифф, приглашай меня! — сказала она. — Меня преследует Бильярд Хэплуайт!
— Следующий круг ты должна пройти с Майклом Каррингтоном, — заявила Синтия. — Он оказал мне большую услугу, и я пообещала ему уговорить тебя.
Бет оторопела:
— Но как ты могла что-то обещать ему, Синтия, не спросив меня?
— Я была в отчаянном положении. Бет, — трагичным тоном промолвила Синтия. — Ну прошу тебя, не отказывайся. Не поставишь же ты меня в неловкое положение после того, как я дала слово?
— Прекрати, Тия Маккензи! — Увидев, что Хэплуайт все ближе, Бет схватила Гиффа за руку и потянула за собой. — Ну хорошо. Я выполню твою просьбу, но один-единственный раз, Тия! — предупредила Бет, уводя Гиффа к танцующим.
Следующие два дня сестры готовили угощения и украшали дом. Синтия едва сдерживалась, чтобы не рассказать Бет и Энджи о предстоящей свадьбе, но ей уж очень хотелось сделать им сюрприз, поэтому она молчала. В доме становилось все более шумно — слуги суетились, готовясь к балу, в печах пеклись имбирные пряники, на плите пыхтел и булькал сливовый пудинг.
За два дня до Рождества Энджи и Гифф направились в лес за елкой. Вечером все пели рождественские гимны, украшая елку.
— Ох, это папина любимая игрушка, — вздохнув, вспомнила Бет, вынимая из коробки крохотный колокольчик. Девушка осторожно покачала колокольчиком, и по комнате разнесся нежный звон.
— Он так любил Рождество, — печально проговорила Энджи. Глаза ее затуманились. — Без него уже не будет обычного веселья.
— Послушайте-ка, девочки, — твердо произнесла Синтия, — мы так хорошо держались все это время, так что давайте не будем распускаться и сейчас. Ведь папа всегда проводил Рождество в доме, так что давайте думать, что и сейчас дух его среди нас. А пока мы будем думать о нем и помнить его, он будет с нами.
Когда Гифф влез на табуретку, чтобы украсить верхушку елки звездой, все отступили назад, восторженно глядя на нее.
— Мне кажется, такой красивой елки у нас никогда не было, — заметила Энджи.
— Ты говоришь это каждый год, — поддразнила ее Синтия.
— Но на этот раз я не ошибаюсь, — покачала головой сестра. Посмотрев в окно, она восторженно вскрикнула:
— Ой, снег пошел!
Огромные снежинки, медленно кружась в воздухе, тихо падали на землю, покрывая ее сверкающим в лунном свете белым ковром.
— Гифф, поехали кататься на санках! — позвала Энджи.
— Тебе не кажется, что надо подождать, когда выпадет побольше снега? — улыбнулся Гиффорд.
— Поскорее бы! Тогда у нас будет самое замечательное Рождество!
Но на следующий день тихий снегопад превратился в настоящую снежную бурю. Намело высокие сугробы, резкий ветер сбивал с ног.
Синтия ждала Дэйва с тревогой и надеждой. Здравый смысл подсказывал ей, что Кинкейд не сможет приехать в такую непогоду, но она надеялась, что буря не остановит его и он приедет в Денвер на Рождество.
Но снег шел все сильнее, и надежда Синтии угасала. Было ясно, что Дэйва ей не дождаться.
Девушка пыталась присоединиться ко всеобщему веселью, но мысли о Кинкейде ни на мгновение не оставляли ее. Весь вечер Синтия старалась казаться веселой, но ночью она не могла сомкнуть глаз. Ведь прошлым вечером они должны были объявить о своей помолвке!
— Хорошо хоть снег перестал, и солнце светит, — заметила за завтраком Энджи. — Может, теперь нам не придется быть узницами в собственном доме?
— Интересно, а в Денвере был такой же сильный снегопад? — задумчиво проговорила Бет. — Надо бы съездить туда и послать телеграмму в Тент-Таун. Дэйв не приехал на Рождество, и надо узнать, как там дела.
Через три дня после Рождества снег стаял, и можно было выехать из дома.
Сестры сели обедать, когда Мидди объявила о приезде Чарльза Рейберна.
— Чарльз! — воскликнула Бет. — Какой приятный сюрприз! Садись пообедай с нами! Ты у нас первый гость за неделю.
— Боюсь, я принес дурные новости, Элизабет, — сказал Рейберн.
У Синтии перехватило дыхание. Почувствовав, что он сейчас скажет им, она замерла.
— Элизабет, мы потеряли «Клементину», — промолвил Чарльз. — Поезд вышел из Тент-Тауна накануне Рождества, но так и не прибыл в Денвер. Видимо, во время бури он сошел с колеи.
— Боже мой! — закричала Бет. — Но может, они повернули назад, когда начался снегопад? — с надеждой спросила она.
— Нет, мы уже получили телеграмму из Тент-Тауна, — покачал головой Рейберн. — Поезд выехал оттуда по расписанию. Мы отправили другой состав из Денвера на поиски «Клементины», но из-за непогоды не смогли найти его. Мы не знаем, где произошла авария, так что, видимо, придется дожидаться весны.
Синтия невидящим взором смотрела перед собой.
— А кто был в поезде, Чарльз? — спросила Бет.
— Инженер О'Хара, — стал перечислять Чарльз, — кочегар Харрингтон и…
— ..Дэйв Кинкейд, — едва сумела прошептать онемевшими губами Синтия.
Синтия ходила как во сне, все время мысленно повторяя, что надо сдерживать слезы. Вокруг все что-то говорили, но она никого не слышала, гадая, удалось ли Дэйву спастись. Она не хотела даже думать, что он мог погибнуть. Почему все решили, будто он умер? Ведь каждому известно, что «Клементина» пустилась в путь с большим запасом угля.
Да, решила она, все должно быть в порядке. Дэйв слишком умен, чтобы погибнуть, вот только почему остальные этого не понимают? Наверняка завтра же «Клементина» прибудет в Маккензи-Джанкшн, О'Хара даст громкий свисток, Дэн Харрингтон улыбаясь будет махать им, а Дэйв, ее Дэйв соскочит с подножки, когда поезд еще не остановится, подбежит к ней и обнимет ее.
Следующим утром Синтия ждала хороших новостей, но их все не было. Тогда она оседлала коня и поскакала к Маккензи-Джанкшн.
Через несколько часов Пит Гиффорд нашел ее в вагоне семьи Маккензи.
— Тия! Что ты тут делаешь?
— Жду поезда, — глухо ответила она.
— Тия, тут же очень холодно, поедем домой.
— Я жду поезда, — безучастно повторила девушка.
— Скоро стемнеет, Тия. Сегодня поезда не будет.
— Я уверена, что скоро он приедет. Он задержался из-за снегопада.
— Возможно.
Подняв голову, Синтия улыбнулась.
— Ты ведь тоже в это веришь, а, Гифф? А вот Бет с Энджи не верят. Они думают, что… — Она встала и обошла свой вагон. — Здесь мы в последний раз занимались любовью. И здесь же он попросил меня стать его женой…
— Тия, поплачь хорошенько, — сказал Пит. — Тебе станет легче.
— А тебе не кажется, что поплакать хорошенько нельзя, Гифф?
Подойдя к Синтии, Пит взял ее за руки.
— Не пытайся сдерживать слезы, дорогая, — уговаривал он. — Мы никому не расскажем, что ты плакала, но тебе станет легче.
