Чуть больше года назад все эти люди вместе спасались от Великого Пожара, и Элиза плечом к плечу с ними пыталась выбраться из сжимающегося огненного кольца. Так почему же теперь она видит в этих людях врагов? Ведь они по-своему желают ей добра, раз пришли поприветствовать ее в такой день. Экипаж притормозил и проехал через церковные ворота, охраняемые полицейскими, сдерживающими напор, толпы.
– Элиза, посмотри! – Корделия восхищенно показала в сторону, где примостился скетчист из «Трибюн», быстро-быстро записывающий в блокнот впечатления о происходящем. – Уже в вечернем номере газеты появится статья о вашей свадьбе.
Как только экипаж повернул к входу в часовню, Элиза увидела движущуюся следом за ними открытую коляску. В ней сидела Линетт Маркис, вся в соболях, оттеняющих исполненное глубокого трагизма лицо. Рядом с ней находился незнакомый господин в черном – наверное, адвокат.
У Элизы потемнело в глазах.
– Волнуешься? – спросила Мальва, заметив перемену в лице Элизы. – Ничего страшного, это вполне естественно. Ведь женщина не часто выходит замуж. Уверяю тебя, все пройдет замечательно.
– Правда? – неуверенно спросила Элиза.
В церковной конторе, пропахшей ладаном и воском, пришлось задержаться: для оформления бумаг на ребенка необходимо было присутствие Линетт и ее поверенного. Но мисс Маркис, судя по всему, не торопилась. Впрочем, Риордан тоже пока отсутствовал. Ожидание затягивалось, Элиза, взволнованная до крайности, подошла к окну и выглянула во двор, на обледеневшую кирпичную дорожку. Даже сюда сквозь толщу церковных стен доносились крики и шум толпы.
– Почему они не выходят? – волновалась Элиза. Она готова была поклясться: за дверью прихожей происходит что-то ужасное.
– Имей терпение, Элиза, – утешала ее Мальва. – Ты же знаешь адвокатов. Они готовы прицепиться к любой закорючке, лишь бы устроить задержку или проволочку. В этом и заключается часть их ремесла.
– Но ведь все бумаги были проверены и перепроверены заранее. К тому же они задерживают свадебную церемонию. По крайней мере Риордан мог бы прийти сюда и объяснить нам, в чем дело.
– Хочешь, я пойду и все разузнаю?
Но прежде чем Мальва успела подняться и выйти из комнаты, дверь растворилась настежь и вошел Риордан, следом за которым семенил его адвокат – седовласый мужчина с толстым портфелем под мышкой. Одного взгляда на Риордана было довольно, чтобы понять – случилась беда.
– Она не хочет ничего подписывать. – Каждое слово давалось Риордану с неимоверным трудом. – И тут мы бессильны!
Элиза, побелев от ужаса, повернулась к адвокату.
– Боюсь, мистер Дэниелс прав. Очевидно, мисс Маркис рассчитывает получить более крупную сумму денег.
Элиза вспомнила злое, надменное лицо Линетт и ее угрозы.
– Деньги? – нахмурился Риордан. – Если бы она хотела только денег…
– Для нее самое важное взять реванш, – не выдержала Элиза. – Вот в чем беда! Ты отказался жениться на ней, и теперь…
– Глупости! Линетт слишком алчна, чтобы думать о самолюбии.
– Нет. Она прекрасная актриса, красивая женщина. Она привыкла покорять мужские сердца, привыкла видеть у своих ног бесчисленную толпу поклонников. То, что ты отказал ей, ранило ее в самое сердце. А потом, ты ведь отнял у нее ребенка! И если Линетт не хотела рожать, если намеревалась использовать дочку в корыстных целях, она все-таки мать со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Не обращая на доводы Элизы ни малейшего внимания, Риордан обернулся к адвокату:
– Увеличьте оговоренную нами раньше сумму втрое. Этого с лихвой хватит даже самому заядлому картежнику, а стало быть, и мисс Маркис тоже.
Но адвокат не тронулся с места.
– В чем дело? – рассвирепел Риордан. – Чего вы ждете? Идите и выполняйте мои распоряжения, или я найму более расторопного адвоката!
– Да, конечно.
Адвокат вмиг ретировался, даже не придержав дверь, которая шумно захлопнулась вслед за ним. В комнате повисла мертвая тишина. Элизе казалось, что она слышит удары собственного сердца.
– Риордан… – Она подошла совсем близко к своему жениху и положила ему руки на плечи. – Мне все это очень не нравится. Линетт не оставит нас в покое, получив деньги. Тебе это известно ничуть не хуже меня. Она хочет большего. Она…
– Замолчи! – воскликнул Риордан и отвернулся от нее. – Я не желаю выслушивать твоего нытья! Мы зашли слишком далеко, чтобы отступать.
Элиза никогда прежде не видела Риордана таким страшным: его лицо потемнело, в глазах светилось ожесточение. Он был похож скорее на ангела смерти, чем на счастливого новобрачного.
– Риордан… – Голос Элизы задрожал. Она страстно желала приблизиться к нему, коснуться его, но боялась, что он оттолкнет ее руку, уйдет навсегда. Страсти накалились до предела – один неверный жест, и финал может быть самым трагическим.
– А что будет со свадьбой? – чуть дыша, каким-то неестественным, чужим голосом спросила Элиза, превозмогая охвативший ее ужас.
– Со свадьбой? О чем ты, Элиза? Давайте начинать обряд поскорее. А я встречусь с Линетт Маркис позже, через несколько дней.
Элиза направилась к окну, атласный шлейф, шелестя, волочился за нею по полу. Ее глаза залил яркий солнечный свет. Значит, Риордан хочет довести дело до конца. Но как же он не понимает, Линетт не оставит его в покое, она никогда не подпишет бумаг и будет бесконечно шантажировать его, кружась вокруг них отвратительным слепнем, высасывающим кровь по капле, до полного истощения?
Риордан совсем не любит ее и женится на ней только ради спасения собственного ребенка. А если по какой-то причине ввести Тессу в свет не удастся? На чем тогда будет строиться их семейная жизнь? На пустоте! Нет, это невозможно! Она будет круглой дурой, если не откажется от этого брака.
Элиза повернулась и набрала полную грудь воздуха, чтобы выпалить все начистоту.
– Очень хорошо, – к своему ужасу, услышала она собственные слова. – Давайте пригласим священника и начнем.
Венчание началось. Церковный неф был щедро уставлен розами и орхидеями, аромат которых, смешиваясь с запахом ладана, вызывал удушье, и Элиза с трудом держалась на ногах от головной боли. «Возьми себя в руки, – мысленно уговаривала себя она. – Этот день должен стать самым счастливым в твоей жизни. И надо забыть обо всем плохом, даже о Линетт…»
Монотонные слова священника эхом отзывались под церковными сводами. Элиза тихо повторила за ним слова брачного обета и украдкой поглядела на Риордана. Он был необыкновенно красив, его лицо светилось благоговением.
Риордан публично клялся Элизе в верности и любви. Его голос был глух от волнения, но тверд.
