Айрин видела, как де Шандель пошла красными пятнами — от ярости и унижения. Губы Отеро искривились в торжествующей усмешке. Ожидая, что толпа сомкнётся за Отеро и последует за ней к игровым столам, Айрин услышала новый возглас удивления. Оглянувшись, Отеро не поверила своим глазам, придя в ярость при виде третьей претендентки на титул «Мисс Совершенство». Это была Габриэль.
Если походка де Шандель была изящной и грациозной, Отеро — чувственной и сексуальной, то Габриэль являлась воплощением самого величия. Ее огненно-рыжие волосы, поднятые вверх, украшали изысканные золотые гребни. Элегантное платье типа туники из золотистой ткани было дополнено мантией из той же ткани, волочившейся за ней по полу. Когда она проходила сквозь ряды изумленной публики, раздался взрыв аплодисментов. Великолепная мантия оказалась не нагромождением бьющего в глаза вульгарного богатства, а прекрасным образцом дизайна в стиле ар-нуво, олицетворением тончайшего вкуса и художественного мастерства, воплощенного в драгоценных камнях и жемчуге всевозможных оттенков. Узор представлял собой композицию из нимф и парящих в воздухе птиц в причудливом орнаменте из цветов и листвы деревьев на фоне расшитой золотом сетки. Аплодисменты перешли в неистовую овацию: победа Габриэль была неоспоримой. Отеро и де Шандель были мгновенно забыты.
Когда публика устремилась за победительницей, в фойе практически осталась одна Айрин. Улыбнувшись, про себя, она прислонилась к мраморной колонне, опустив голову. Эффект, произведенный ее фантазией и трудом ювелиров, превзошел ее самые смелые ожидания. Из зала донесся новый взрыв аплодисментов, когда Габриэль заняла место за игровым столом. Айрин вдруг почувствовала, что все это время за ней кто-то наблюдает, спрятавшись за колонной. Несколько секунд она стояла неподвижно, предвкушая миг, когда обернется и встретится с его глазами. По ее телу пробежала приятная дрожь: она уже знала, кто это.
— Айрин! — раздался голос за ее спиной.
Она не выдержала, всем телом развернулась назад, сама похожая на нимфу, и вскрикнула от радости, оказавшись в объятиях Грегори.
Их ждала ночь любви в самом полном ее выражении. Они сразу отправились в квартиру Айрин. Грегори привез ей особый подарок, чувствуя, что именно эта вещь доставит ей больше радости, чем все остальные подарки, даже бриллианты. Это было простое колечко из матового золота с филигранью, модной в начале девятнадцатого века.
— Прочти надпись на кольце, — попросил он, глядя ей в глаза. — Есть легенда, что это кольцо адмирал Нельсон подарил Эмме Гамильтон за несколько дней до Трафальгарской битвы.
Айрин медленно повернула кольцо и прочла выгравированную на его внутренней поверхности надпись: «С любовью на все времена», а рядом стояли две тесно переплетенные буквы Э и Н. У Айрин хлынули слезы. Эти слова пронзили ее сердце, как когда-то тронули и самого Грегори. Айрин слышала историю, как Эмма Гамильтон рыдала, увидев Тадж-Махал — этот символ вечной и верной любви. Теперь Айрин плакала при виде этого кольца, значившего для нее не меньше. Прижав ее к себе, Грегори испытывал те же чувства.
— Как у тебя оказалось эта бесценная вещь? — глядя ему в глаза, поинтересовалась Айрин.
Грегори взял кольцо и, надев ей на палец, поцеловал ее руку.
— Это кольцо много лет хранилось в нашей семье. Оно досталось моему прадеду еще в те времена, когда он держал ломбард. Неизвестно, кто принес ему это кольцо, кто мог расстаться с ним. По семейной легенде, оно хранилось в маленькой старинной коробочке вместе с закладной квитанцией. Возможно, с тех пор, как Эмма Гамильтон сняла его со своей руки, его больше никто не носил.
Он снова поцеловал Айрин. Грегори любил ее еще сильнее, чем раньше. Они полностью отдавались любви, забыв обо всем на свете, заново открывая друг друга. Их души и тела слились в единое целое, словно говорили на понятном только им двоим языке.
Находясь в казино, Габриэль все больше переживала из-за своей ошибки. Зачем она отказалась дать Айрин деньги? В ней проснулись угрызения совести: внучке она была обязана сегодняшним триумфом, ведь ее сногсшибательный наряд сделали в скромной мастерской Айрин на узкой улочке недалеко от главной площади Монте-Карло.
На следующее утро сразу после открытия магазина эту улицу заполонили кареты. Несколько дам, выйдя из экипажей, спешили в маленький магазинчик, в котором уже толпились люди. Они буквально вырывали из рук Айрин эскизы украшений. Один рисунок разорвали пополам две потенциальные заказчицы, пытаясь вырвать его друг у друга. Возбужденные дамы хотели купить все — от колье до накидки, в которых блистала Габриэль вчера вечером в казино. Айрин и Ивонна сбились с ног, разбираясь с посетительницами. Чтобы избежать столпотворения. Айрин решила назначить встречи в гостиницах или виллах, где они проживали, чтобы в спокойной обстановке обсудить их пожелания и условия заказов. Имена клиентов мужского пола Айрин также занесла в свой список, видя, как дамы бесцеремонно оттеснили их в сторону. Убедившись, что популярный дизайнер действительно записала их имена, джентльмены удалились.
Артур предусмотрительно не распустил свою временную команду. Когда мастера явились за расчетом и инструментами, он вернул их на рабочие места, сказав, что новых заказов хватит на несколько месяцев вперед. Дело пошло. Положение Айрин заметно упрочилось. Артур был уверен, что отныне молодая женщина, которую он знал еще ребенком и чей талант распознал с ранних лет, будет иметь успех. Айрин тоже мечтала, что в области ювелирного дизайна эпохи ар-нуво ее имя встанет в один ряде такими громкими именами, как Фуке, Готре, Лалик, Вевер и Тиффани.
У Артура Лукаса были и другие причины уговорить Айрин расширить мастерскую. Рано или поздно он подыщет себе преемника, который займет его место. Среда временных мастеров у него уже был на примете такой кандидат, и при первом удобном случае он собирался назвать Айрин его имя. Что касается его самого, то нагрузки последнего времени показали, что он сильно сдал, не мог долго сосредоточиваться на сложной ювелирной работе, резко ослабло зрение.
Если последний аврал показал Артуру, что он состарился, то Ивонну он буквально вернул к жизни: она с радостью снова взялась за иглу. Это ее руками была сделана знаменитая мантия, расшитая драгоценными камнями, которая наделала столько шума в казино. Ивонна согласилась и впредь брать на себя такую работу. Это означало, что стоять за прилавком ей долго не придется, и теперь она будет возиться на дому со своими любимыми шелками и атласами.
