– Как ты себя чувствуешь, родная? – прошептал он.
Ей было еще немного больно, но нараставшее, острое блаженство от движений тугого, эластичного мужского члена в ней и ощущение полного слияния с мужем, заставляли померкнуть всякую боль. Исчезли все страхи, все сомнения, остались только он и она. Рейна впервые ощущала такую полноту бытия, такой ослепительный экстаз.
– Я чувствую себя твоей женой! – сквозь слезы прошептала она, жадно раскрытыми губами ища его губы. Ее слова, этот беспомощно открытый, словно клювик птенца, рот и гортанные вскрики все сильнее распаляли мужчину. Он испытывал сейчас такую нежность к ней, что даже сердце заболело. И тогда, боясь причинить ей боль, он начал двигаться в ней осторожнее и в то же время стремительней. И от этого упоительного ритма они стали возноситься туда, где сверкали яркие, летние звезды и шел звездный дождь осыпая их золотыми брызгами. Своим поцелуем Виктор заглушил последний пронзительный стон Рейны, и в тот же миг он почувствовал, как сладкая судорога стянула ее трепещущее тело. А потом, догоняя ее, он взорвался сам. Их движения становились медленнее и, наконец, они замерли, крепко обнявшись и не желая покидать друг друга.
Сердце еще гулко стучало у него в груди, когда Виктор лег рядом с Рейной и нежно обнял ее. Потом он кончиками пальцев вытер слезы, стекавшие по щекам, | любимой женщины, и виновато улыбнувшись, прошептал:
– Прости, что мне пришлось причинить тебе боль…
– А мне не было больно, – ответила она, сладко улыбнувшись, – мне было… прекрасно. Хотя сначала я чуть не закричала от боли, правда.
– Ничего, тебе больше не будет так неприятно. В следующий раз все будет еще лучше, – пообещал Виктор.
– Серьезно?! – жена изумленно посмотрела на него и вдруг удивила спросив. – Послушай, а может, давай тогда еще раз этим займемся?
– Эй-эй, шалунья! – засмеялся он и поцеловал девушку в нос. Твоему телу надо отдохнуть хотя бы минут пять.
Рейна повернулась к мужу, и тот мгновенно почувствовал как от этого бесхитростного движения, его мужская сила начала вновь стремительно возрождаться к жизни.
– А как себя чувствует твое тело, муж мой? Он улыбнулся.
– Мое тело вместе со мной очень радо, что доставило тебе удовольствие…
Она гибко прильнула к нему.
– Знаешь, Виктор, мне это ужасно понравилось. Я даже вспомнила…
Он взял ее ладонь и, целуя ей пальцы, спросил: —… Что же ты вспомнила, Рейна? – Женщина молчала, и только глаза ее блестели. – Скажи мне, родная… – попросил он, пристально глядя ей в лицо. – Прошу тебя, не уходи от меня теперь, после всего, что мы с тобой только что испытали. Что ты вспомнила?
В углах ее глаз появились слезы, и она ответила:
– … Я вспомнила счастье. Я давно его не испытывала, может быть целую жизнь…
– Любимая моя! – растроганно произнес Виктор и поцеловал девушку. – Неужели так долго? Она кивнула.
– Когда еще я была княжной на Луаре, я часто любила собирать цветы на полях, – ее голос дрогнул. – Впервые за много лет ты заставил меня вспомнить это время, Виктор Храбрый. Спасибо тебе за это, муж мой!
Он прижал ее к себе и, поцеловав, ответил:
– Ну что ты, девочка моя! Это я должен быть благодарен тебе за ту радость, которую ты мне подарила, и нет для меня большего счастья, чем знать, что тебе было со мной хорошо.
– Ты знаешь, – прошептала она, – я уже думала, что та счастливая девчонка навеки умерла.
– Нет, Рейна, нет! Ты можешь снова ее встретить, – покачав головой, заверил Виктор жену.
– Ты думаешь? – с надеждой спросила молодая женщина?
– Да, – уверенно сказал он, – мы вместе ее встретим…
Рейна нахмурилась:
– Говоря по правде, я уже и сама иногда не знаю, что значит быть счастливой. – Заморгав она отвернулась, а Виктор, вновь прижав ее к себе, сказал:
– Отныне, все твои беды позади. Я хочу помочь тебе стать счастливой.
Женщина посмотрела ему в лицо.
– Почему?
«ПОТОМУ, ЧТО Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!» – Виктору очень хотелось сказать ей эти слова, но что-то его удержало. Он не мог говорить о любви, опасаясь, что эти чувства могут быть использованы против него. Однако, Рейна была с ним так трогательно откровенна, что пожалуй, он должен быть с ней тоже откровенен и открыт. Виктор сказал:
– Сибил рассказала мне о твоей беде, и я понимаю и разделяю твою скорбь, потому что сам потерял близких.
– Неужели?! А кого? – изумилась Рейна, и муж печально ответил: всех: – мать, отца, сестру…
– А когда это случилось? В твоей другой жизни?
– Да…
– Ты мне должен обязательно об этом рассказать, – решительно сказала женщина.
– Хорошо, любимая, только не сегодня, ладно? Не хочу омрачать ничем нашу радость… Виктор немного помолчал и добавил: – Рейна, как ты думаешь, теперь у нас с тобой появилась надежда на будущее счастье?
Но Рейна, печально взглянув на мужа, ответила:
– Виктор, ты должен понять меня. Я не знала ничего кроме ненависти, смертей и обид.
– Но ты счастлива от того, что я люблю тебя, правда?
– Да.
Он переплел свои пальцы с пальцами Рейны и задумчиво сказал:
– Значит у нас с тобой есть шанс на счастье друг с другом, любимая.
И тогда улыбка осветила ее лицо, и она ответила:
– Может быть и есть…
– А если моя любовь доставляет тебе удовольствие, то я, пожалуй, буду заниматься с тобой любовью хоть и день и ночь напролет, – тихо засмеявшись, пошутил Виктор.
– Пожалуй это будет правильно, – улыбнулась Рейна и, лениво потянувшись обвила руками его за шею. – Вот, сейчас, как раз самое подходящее время!
– Желание моей госпожи Для меня закон! – он притянул к себе жену, и его колено скользнуло между гладких, словно атлас, чуть прохладных бедер женщины, раздвигая их. Это было восхитительное чувство, – проводить ладонью по спине любимой, ощущая гибкую податливость ее тела и нежную шелковистость женской кожи и знать, что нигде пальцы не встретят преграды из одежды. Виктор внезапно испугался, что может показаться Рейне нетерпеливым и этим причинит ей боль; он нежно поцеловал мочку ее уха и шепотом спросил: – Слушай, а может, не будем так торопиться со вторым разом?
– А уж это позволь мне самой решать, дорогой муж, – тут же ответила она и вдруг резко опрокинула его на спину и своими коленями широко раздвинула ему ноги.
– Эй, эй! – нахмурился он, изображая праведный гнев. – Где это ты этому научилась, жена?
В ответ Рейна пожала плечами:
– Может ты думаешь, я никогда не видела, чем занимаются викинги с рабынями на своих пирах…
В следующее мгновение она села на его бедра и уже совсем было собралась оседлать подрагивающую от напряжения мужскую плоть, но Виктор внезапно остановил ее и сказал:
