Однако Адриан приехал не один. Когда они выбрались во двор, Даниэлла совсем пала духом, заметив, что там их ожидают верхом на лошадях сэр Джордж и другие вооруженные люди. Графиня успела их пересчитать: всего восемь человек. Ночь была промозглой. Даниэлла поняла, что ей придется несладко: она в одной тоненькой рубашке, босоногая, с неприкрытой головой…
Адриан посадил жену на своего боевого коня. Откинув назад копну волос, Даниэлла, стараясь не упасть с коня, оглядела всадников.
— Миледи, — позвал сэр Джордж, подъезжая к ней, Милый ее сердцу старый воин выглядел смущенным. — Вам, должно быть, холодно. Возьмите мой плащ…
— Ах, сэр Джордж, — сказал Адриан, вскакивая на коня позади Даниэллы, — вы галантный кавалер, но позвольте нам отказаться от вашей услуги. Моя жена сама решила ехать в таком виде.
— Видите ли, я думала, что мы поедем на рассвете, а мой муж выхватил меня из постели в том виде, в каком я была. — стала оправдываться Даниэлла.
— Вид моей жены любого мужчину настроит на романтический лад, — раздраженно заметил Адриан. — Дейлин, открывай ворота! Поехали!
Было холодно. Дорога оказалась трудной и долгой, так как Адриан решил, что до наступления темноты они должны покрыть расстояние по крайней мере в пятьдесят миль.
Почти сразу же Даниэлла пожалела о своем упрямстве: она уже продрогла до костей, и, если бы не руки Адриана, обнимавшие ее, и его широкая грудь, согревавшая ей спину, она бы давно превратилась в ледышку. Ее голые ступни царапали высокая трава и кустарник. Только сейчас графиня начала понимать, насколько Адриан зол на нее, в противном случае он не заставил бы ее так страдать.
Когда наконец они остановились, чтобы напоить лошадей, Даниэлла подумала, что не сможет сделать и шага. Однако ей не пришлось ступить на землю: Адриан снял ее с лошади и понес к ручью. Усадив жену на камень и вытащив из глубоких карманов плаща пару туфель, он натянул их ей на ноги. Даниэлла не протестовала и не проронила ни слова даже тогда, когда муж, сняв с себя плащ, накинул его ей на плечи.
Еще через несколько мгновений, не сказав ей ни слова, он ушел.
Сэр Джордж принес графине воды и предложил разделить с ним завтрак, состоявший из хлеба, копченой рыбы и сыра, но Даниэлла отказалась, заявив, что не голодна. За едой сэр Джордж говорил с ней исключительно о погоде. Даниэлла вежливо поддерживала беседу, но потом не удержалась и спросила:
— Разве Монтейн не должна была поехать с нами?
— Вероятно, нет… Во всяком случае, не сейчас, миледи.
— Сэр Джайлз и Дейлин тоже остались?
— Они хорошо знают Авий.
— И будут распоряжаться моей собственностью в интересax своего хозяина…
— Не понял, миледи.
— Извините, сэр Джордж. Вы к этому не имеете кого отношения.
Даниэлла встала и направилась к ручью. Спустя несколько минут к ней присоединился Адриан.
— Вы могли бы позволить мне ехать на Звездочке, — упрекнула она его. — Ваш конь не вынесет двух седоков и скоро выдохнется.
К удивлению Даниэллы, Адриан, прежде чем дать ответ, с сомнением сдвинул брови:
— Не думаю, чтобы это было разумно при сложившихся обстоятельствах.
— И все только потому, что это подарок Филиппа Французского. Но Филипп давно в могиле, а войну ведет его сын.
— Я знаю, как эта лошадь дорога вам, и не позволил бы взять ее даже тогда, когда бы у нас ощущался недостаток в лошадях.
От удивления Даниэлла резко обернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, но Адриан уже повернулся к ней спиной.
— Идемте, графиня! — приказал он.
Даниэлла стиснула зубы, чтобы не нагрубить ему. Глупо устраивать скандалы по любому поводу, однако она уже устала от его беспредельной властности, успела возненавидеть его резкий тон. Поэтому она не сдвинулась с места. Почувствовав, что жена не идет за ним, Адриан остановился и оглянулся. Расправив широкие плечи, он подошел к ней и, едва сдерживая гнев, подтолкнул ее вперед.
Даниэлла с утра ничего не ела. После того как они снова тронулись в путь, она почувствовала внезапную тошноту. Она еле слышно позвала Адриана, страшась, что он не поверит ей и продолжит путь. Однако он, увидев ее бледное лицо, остановил коня. Адриан помог ей спешиться и хотел поддержать, но Даниэлла вырвалась из его рук и бросилась и кусты, росшие по обеим сторонам дороги. К счастью, дорога шла параллельно ручью, и графиня побежала к нему, надеясь освежиться холодной водой. Вскоре подоспел и Адриан. Посмотрев на его сердитое лицо, Даниэлла решила, что он станет отчитывать ее за то, что, воспользовавшись приступом тошноты как предлогом, она решила убежать. Однако муж не сказал ей ни слова. Он просто подошел к ней, взял за подбородок и заглянул в глаза.
— Мне уже лучше, — сказала Даниэлла. — Возможно, я съела что-то несвежее.
— Мы можем немного отдохнуть.
— Нет. Мне уже совсем хорошо. Правда.
Тыльной стороной ладони Адриан погладил ее по щеке, его глаза засветились теплотой. У Даниэллы задрожали ноги, она испугалась, что упадет на колени прямо перед Адрианом, и быстро опустила ресницы. Сейчас она всем сердцем желала одного: чтобы ее любовь к этому человеку прошла как можно скорее, чтобы от этого чувства не осталось и следа…
— Тогда поехали, — сказал Адриан.
Даниэлле действительно стало лучше, и она не чувствовала тошноты до самого конца пути. Спустя несколько часов после заката они подъехали к обширному поселению, расположенному на холме. Это место принц Эдуард выбрал в качестве своей основной опорной базы на английских владениях во Франции. Замок Ренонкур был величественным сооружением, со стен которого открывалась панорама на много миль вокруг. Сам город не был обнесен стенами, но замок окружал глубокий ров с водой. Мост через ров был спущен, и не успели они въехать во двор, как Даниэлла увидела принца Эдуарда, спешившего по дворцовой лестнице им навстречу. Принц Эдуард был сыном и наследником, которым мог гордиться любой отец, любой король. Эдуард был впечатляюще высок, как, впрочем, и все Плантагенеты, с густыми медово-золотистыми волосами и ясными голубыми глазами. Он был человеком крепкого сложения, с налитыми мускулами — зрелый мужчина и сильный воин. Как и всякий Плантагенет, Эдуард славился своими любовными похождениями, но женился на Джоан по прозвищу Кентская Дева, пользовавшейся репутацией одной из самых прекрасных женщин Англии. Подобно своему отцу, принц легко впадал в ярость, однако порой мог проявить и милосердие. Даниэлла сразу догадалась, что он вышел им навстречу не только чтобы поприветствовать Адриана, но и желая посмотреть на нее. Взглянув на принца, она поняла, что боится его гораздо меньше, чем своего собственного мужа.
