— А ты, Клив? Твои поиски тоже не увенчались успехом? — спросил Люк.
— Я приехал за тобой в Мехико, встретился с Хуаном и решил что ты, наверное, вернулся в Техас. Я тоже направился туда, а уж там повстречал Флинта. Когда мы разделились, мне удалось узнать, что бандиты отправились в Калифорнию. Не успел я прибыть в Сакраменто, как до меня дошла весть о тебе.
— Мне надо вам кое-что показать, — промолвил Люк. Пошарив рукой на ночном столике, он нащупал часы и протянул их Флинту.
— Это часы отца! — воскликнул бородач, поднимая глаза на Клива.
Люк наблюдал, как братья разглядывают часы. Лица их исказились болью, когда они вспомнили, что мама всегда носила часы на шее.
— Где ты взял их, Люк? — спросил Клив.
— У одного парня по имени Слим. Он пытался ограбить здешний банк. Подонок, сопровождавший его, утверждал, что Слим выиграл часы в карты у Чарли Уолдена.
— Так это Уолден стрелял в тебя? — поинтересовался Флинт.
Люк пожал плечами.
— Думаю, что так. Правда, этот Слим уверял, что Уолден уехал с бандой в Техас.
Флинт многозначительно посмотрел на Клива.
— Что ж, — задумчиво промолвил он, — имя мы теперь знаем. Знаем и место — здешние горы. Клив похлопал брата по здоровому плечу.
— Вот что, Большой Брат. Поспи-ка еще, да и нам подремать не мешает.
— Надеюсь, вы не вздумаете искать их прежде, чем я поправлюсь и смогу сопровождать вас, — проговорил Люк, выразительно глядя на братьев.
— Мы будем здесь, Большой Брат, — заверил его Клив.
— Да, это наш общий долг. Мы подождем тебя, — вымолвил Флинт.
С этими словами Флинт вышел из спальни, а Клив задержался в дверях.
— Кстати, Большой Брат, у тебя не жена, а просто какой-то черт в юбке, — усмехнулся он.
— Ну, как Люк? — с надеждой спросила Хани, когда Клив присоединился к ней и Флинту за столом.
— С ним все в порядке, — заявил Флинт. — Тебе надо поспать, Маленькая Сестра. Девушка кивнула.
— Пожалуй, вы правы. — Быстро попрощавшись с ними, Хани направилась в комнату Джоша. Перед тем как закрыть дверь, она оглянулась на братьев, сидящих на полу перед камином. — Флинт… Клив… — Они подняли на нее глаза. — Я так рада, что вы приехали, — робко улыбнувшись, сказала миссис Маккензи.
Выбравшись наутро из постели, полусонный Джош поплелся в гостиную, но, увидев спящих на полу мужчин, мальчик остановился как вкопанный. Зато его верный Амиго не испугался, а осторожно приблизился к одному из незнакомцев.
Едва ощутив прикосновение влажного собачьего носа к своему лицу, Флинт схватил свой кольт и сел. Его глаза наткнулись на настороженный взгляд Амиго.
— Что происходит? — зевая во весь рот, спросил пробудившийся Клив. Тут ему на глаза попался пес Джоша, и Клив принялся гладить собаку. — Привет, песик, откуда ты тут взялся?
— Это моя собака, — заявил Джош, выступая вперед.
— А ты-то кто такой? — ворчливо поинтересовался Флинт.
— Я Джошуа Маккензи. А вот что вы делаете в доме моего папы?
Клив внимательно пригляделся к ребенку.
— Стало быть, ты и есть Джошуа, — промолвил он. — Я твой дядя Клив. А это лохматое чудище рядом со мной — твой дядя Флинт.
Флинт ухмыльнулся.
— Привет, Джош!
— А почему мама все еще в постели? — спросил мальчуган.
— Спроси у нее, малыш, — проворчал Флинт, натягивая сапоги.
— Но она никогда не лежит в постели по утрам. Мама встает еще раньше, чем я. А сегодня я встал первый и уже успел одеться. — Джош с любопытством оглядывал своих родственников. — Я видел в окно двух коней. Это ваши скакуны?
— И что же это за лошади, Джош? — обратился к мальчику Клив.
— Такие же, как у моего папы.
— Значит, это точно наши кони, — сказал Клив.
— Но как же случилось, что у вас такие же лошади, как и у моего папы? — продолжал расспросы ребенок.
— Нам всем нравятся одинаковые лошади, малыш, — ответил ему Флинт.
— И нашим скакунам нравится стоять на свежем воздухе, Джош, — заметил Клив.
— Да этот паренек — настоящий Пинкертон, — подмигнул Флинт брату.
Тут из спальни выбежала Хани. Женщина на ходу скручивала волосы в большой узел.
— Доброе утро, мое золотко. Вижу, ты уже познакомился со своими дядями.
Джошуа подбежал к столу и сел на стул.
— Мама, а я встал раньше тебя, — засмеялся ребенок.
Хани ласково улыбнулась.
— Твои дяди приехали очень поздно, и мы заговорились, так что я даже проспала.
— А можно я зайду к папе?
— Как только я разожгу плиту и сварю кофе, мы вместе пойдем к нему. Ты же знаешь, что он любит пить кофе по утрам.
— Но я мог бы сбегать в тюрьму и попросить немного кофе у Мэтта, мама.
— А вдруг дядя Мэтт еще спит? Нет уж, давай подождем немного, — весело возразила Хани.
Клив подошел к мальчику и потрепал его по головке.
— Хани, — обратился он к золовке, — мы с Флинтом сходим в баню помыться.
— Можно и я с вами? — с надеждой спросил Джош.
— Тебе тоже надо вымыться? — изумился Флинт.
— Вообще-то я могу еще три дня не мыться, но мне так хочется пойти с вами. А когда мы вернемся, папа уже проснется и выпьет свой кофе.
— Что ж, малыш, хорошо, — согласился Флинт. — А этот пес пойдет с тобой?
Джошуа пришлось закинуть головку вверх, чтобы посмотреть в глаза своему огромному дяде.
— Амиго всегда ходит со мной, — заявил он. — Он любит меня. И никогда меня не оставит. Флинт погладил ребенка по голове.
— Что ж, малыш, у тебя есть хороший друг, и это замечательно. Только держи его подальше от ванны.
Стоя в дверях, Хани наблюдала, как Джош важно вышагивает между своих дядей-великанов.
Она не смогла сдержать счастливой улыбки.
Как только кофе был готов, Хани понесла поднос с завтраком в спальню мужа. Люк еще спал, но, услышав шум, открыл глаза.
— Доброе утро, — весело проговорила Хани. Наклонившись, она поцеловала мужа в щеку.
— Доброе утро, сойка. Мне это приснилось или мои братья в самом деле приехали?
— Не приснилось, они и вправду тут.
— Так где же они?
— Все ушли в баню. — Хани провела пальцем по подбородку мужа. — Тебе бы побриться, дорогой. Я смогу тебе помочь.
— Ни за что, — возмутился Люк.
— Это мы еще посмотрим. А пока ешь свой завтрак, — бросила молодая женщина через плечо, выходя из комнаты.
Когда Люк позавтракал, Хани вернулась. В руках у нее был поднос с бритвенными принадлежностями и тазик с горячей водой.
— Что ты собираешься делать? — спросил Люк.
— Держи. — Хани сунула ему в руки тазик, а сама, усевшись на кровать, подоткнула под подбородок Люка полотенце.
— Похоже, я не первый мужчина, которого тебе приходится брить, — проворчал Люк, пока его жена взбивала в чашечке мыльную пену. Он едва успел закрыть рот, потому что Хани принялась яростно намыливать его щеки.
