Ознакомительная версия.
— «Случайность» тут не поможет. Они сразу догадаются, что это ловушка. И тогда мы потеряем даже возможность отправить определенное количество фанатиков на тот свет.
— Но если мы не сумеем правдоподобно изобразить потерю… — поморщился Ройс.
— Я смогу все сделать, — вмешалась Эмили, остановившись у своего стула.
Мужчины молча воззрились на нее.
— Что именно? — спросил наконец Гарет.
— Могу оставить пенал в ближайших кустах, причем таким образом, что никто ничего не заподозрит.
— Но как?! — спросил Ройс.
Эмили набрала в грудь воздуха, взяла пенал и стала излагать свой план.
Разумеется, он никому не понравился, но был настолько неожиданным, что вполне мог сработать.
— А вы должны быть поблизости, — закончила она с завидным терпением. — Хотя вряд ли что-то может пойти не так. И нет причин воображать, что мне может грозить какая-то опасность.
Многие попытались возразить, но Ройс взглянул на карту:
— Если предположить, что мы пойдем на это, где именно разыграем спектакль?
— Нам нужны кусты, — напомнил Деймон, — а значит, не доезжая до места, где нас ждет засада, что даже к лучшему.
Гарет поднялся и дернул Эмили за рукав. Когда та выгнула бровь, он сжал ее локоть и повел к окну. Остановился и, едва шевеля губами, выговорил:
— Ты не можешь пойти на это. Слишком опасно.
— Да, какой-то элемент опасности есть, — согласилась Эмили, немного помолчав, — но это наш единственный выход, и ты это знаешь.
— Возможно, но дело не в этом. Помнишь, что мы обсуждали наше будущее? Ты понимаешь, как много значишь для меня…
Эмили перебила его, сжав руку, хотя его слова были музыкой для ее ушей.
— Помню. Мы говорили о доверии. Равенстве. Желании разделить беды и радости.
Она пристально посмотрела ему в глаза.
— Я должна это сделать. Ради себя. Ради того, чтобы помочь остальным и тебе тоже. И ты должен позволить мне сделать это. На этот раз тебе придется поддержать меня, чтобы я смогла добиться цели.
Вместо ответа он стиснул зубы.
— Я говорила: наша совместная жизнь уже началась. И ты должен помнить, что отныне мы партнеры. — Эмили сжала его руку. — Честь — это основной принцип, по которому ты живешь, и сегодня честь диктует тебе позволить мне пойти на риск.
— Не люблю, когда меня вынуждают подвергнуться очередному испытанию, — процедил Гарет.
— Не больше, чем я. Эта ситуация зависит не от нас, а от Черной Кобры и его действий. Все наши приключения, стычки, сражения… почти ничего не значат, если мы вместе не вынесем все до конца. — Эмили умоляюще смотрела на Гарета, чувствуя, как тот постепенно сдается. Улыбнувшись, она подалась вперед. — Ты достаточно силен, чтобы сделать это. И мы никогда не простим себя, если не попытаемся.
Гарет долго смотрел ей в глаза, прежде чем вздохнуть.
— Ладно, — неохотно выдавил он наконец.
Они вернулись к столу и узнали, что место для ловушки выбрано и находится как раз за поворотом на Глемсфорд и Клэр, перед тем отрезком дороги, который Деймон определил как самый подходящий для атаки.
— Скорее всего, — добавил он, — они засядут вот в этой рощице и смогут ясно вас видеть.
Эмили взглянула сначала на карту, потом на каминные часы и, наконец, обвела глазами присутствующих.
— Время идет, джентльмены. Начнем, пожалуй?
Они ехали молча. Выслушав подробности плана, Бистер и Мукту уставились на Гарета с таким видом, будто он потерял рассудок, но Маллинс, лучше знавший Эмили, только ухмыльнулся.
— Стоит попытаться, — изрек он и взобрался на козлы.
Эмили хотелось, чтобы остальные немного больше верили в ее актерские способности, но пока экипаж катил к Бери-Сент-Эдмондс, постаралась выбросить все из головы и сосредоточиться на стоящей перед ней задаче.
И на впечатлении, которое должна произвести не словами, но поступками.
Если ей все удастся, она внесет огромный вклад в выполнение миссии Гарета. Станет тем орудием, которое поспособствует падению злодея, и отомстит за Макфарлана. Ради этого она готова на все.
Она заметила дорожный столб с табличкой. Поворот на Глемсфорд.
— Мы почти на месте. Останови экипаж.
Гарет постучал в крышу экипажа. Лошади замедлили бег.
Когда экипаж остановился, она выглянула и тут же мысленно поблагодарила Деймона Кинстера: дорога с обеих сторон была обсажена высокими кустами боярышника, теперь безлистыми и замерзшими, но все еще достаточно густыми для ее целей.
Она посмотрела на Гарета, сжала его руку, ощутила, как он ответил пожатием и неохотно ее отпустил.
— Пожелай мне удачи.
Его глаза потемнели.
— Только возвращайся поскорее и не дай мне погибнуть от тоски.
Она с трудом сдержала улыбку и, открыв дверцу, спрыгнула на дорогу. Прижала к груди муфту, в которую прекрасно поместился пенал — слава Богу, что сейчас зима, — сделала несколько шагов по дороге, туда, где кусты немного расступались, и зашла за густые заросли, словно намереваясь ответить на зов натуры.
Но как только ноги коснулись земли и Эмили отбежала так далеко, что из экипажа ее не было видно, повелительные манеры куда-то девались, а уверенность испарилась. Девушка прикусила губу, боязливо огляделась и поспешно пошла вдоль изгороди, еще дальше от экипажа.
Остановилась, подняла голову, но тут же опустила плечи и принялась метаться взад-вперед, отчаянно жестикулируя. Словно не знала, что делать, и не представляла, как выбрать из двух зол наименьшее.
Снова остановилась. Закрыла глаза… глубоко вздохнула. Потом вытащила из муфты пенал и, почти не глядя на него, подняла над головой, помахала им так, чтобы видели все, кто в этот момент за ней следил, и сунула в куст, после чего подобрала юбки и помчалась обратно к дороге. Надменно задрала нос и промаршировала к экипажу.
Там уже ждал Гарет, сжимавший дверную ручку, напряженный и готовый действовать, считавший минуты и боявшийся услышать ее крик. Представлявший себе одну жуткую сцену за другой. В нее пускают стрелы… Налетают ордой всадники, размахивая саблями… Когда имеешь дело с Черной Коброй, возможно все.
Он старался выбросить из головы кошмарные картины. И дрожал от усилий оставаться на месте, не вскочить и не побежать за ней.
И в этот момент раздались шаги возвращавшейся Эмили.
Облегчение было так велико, что от слабости он едва не упал на колени. Но только повернул ручку и рухнул на сиденье.
Эмили вопросительно уставилась на него. Гарет не знал, что написано на его лице, и едва сумел поднять руку и жестом пригласить ее сесть.
Ознакомительная версия.
