Она много чего могла бы порассказать судье Томпсону сверх того факта, что у мужа Селии нет алиби на время убийства. Но она промолчала и даже солгала. Вопрос – почему?
Джесси боялась, что слишком хорошо знала ответ. И Клайв наверняка знал тоже.
Ответ таился в ее глупом сердце.
Селия была похоронена на следующий день на маленьком кладбище, где обрели вечный покой родители и бабушка с дедушкой Джесси. Шел дождь, не проливной, как предыдущим днем, но мелкий, моросящий не переставая. Как и все присутствующие, Джесси замерзла и сильно промокла. Рядом с ней Клайв, сдержанно одетый во все черное, как и подобает безутешному вдовцу, держал перед собой шляпу, склонив голову на торжественные слова преподобного Купера. Казалось, он совершенно не замечал дождя. Капли воды усеивали его черные волосы и стекали, как слезы, по лицу.
Он представлял собой настолько идеальную картину скорбящего мужа, что губы Джесси невольно скривились. Обманщик! – хотелось закричать ей, когда он бросил первый ком земли на гроб. Он не любил Селию, по сути дела, даже ненавидел ее. Он не скрывал, что женился на ней исключительно из-за «Мимозы». И теперь, поскольку он единственный оставшийся в живых наследник Селии, «Мимоза» принадлежит ему.
Вопрос в том, убил ли он Селию, чтобы получить имение?
Мисс Флора и мисс Лорел стояли позади него, на их лицах отражались переживания за человека, который, если б они только знали, не был им племянником. Соседи толпились на маленьком семейном участке. За железной оградой Тьюди, Сисси, Роуз, Прогресс, Фарао и все остальные люди «Мимозы» стояли большой безмолвной массой. Джесси подумала, что она предпочла бы стоять с ними там, чем здесь. Теперь они ее семья – люди, которые по-настоящему любят ее и которых любит она.
Да вот только теперь они не ее люди, а Стюарта. Нет, будь он проклят, Клайва.
Охотник за богатством прекрасно разыграл свою партию и встал из-за стола с крупным выигрышем.
– Идем, Джесси, все кончено.
Мысли Джесси унеслись далеко от промокшего кладбища. Рука Клайва на ее руке и сказанные шепотом слова резко вернули ее к реальности. Служба закончилась, его шляпа была твердо водружена на голову, а соседи расступались, чтобы дать пройти убитым горем членам семьи. Джесси не поднимала глаз, когда Клайв положил ее ладонь к себе на руку, развернул и повел через сочувственно бормочущую толпу вниз по склону к коляске, которая ждала на дороге внизу. До дома было совсем недалеко, легко дойти пешком в хорошую погоду, что Джесси часто и делала, но в случае трагедии семья неизменно ездила. А сегодня дождь сделал это вдвойне необходимым.
Теперь, следуя традиции, присутствующие на похоронах отправятся в «Мимозу», чтобы выразить соболезнования родственникам и отведать поминального угощения. В данном случае всех привлекала еще и возможность строить предположения о том, кто может быть убийцей. Наиболее очевидный кандидат, молодой муж, который унаследовал все, был снят с подозрения подтвержденным падчерицей алиби. Это оставляло поле открытым для всевозможных невероятных, притянутых за уши теорий. Джесси не сомневалась, что толпа, которая соберется сегодня в парадных комнатах «Мимозы», получит массу удовольствия, обсасывая их все.
– Ты как? – тихо спросил Клайв Джесси, когда подсаживал на переднее сиденье, где она должна была сидеть с ним рядом.
Мисс Флора и мисс Лорел ехали с ними в одной коляске. Их присутствие сделало ответ Джесси кратким:
– Нормально. – Не обращая внимания на его озабоченный взгляд, она погрузилась в молчание, пока он помогал пожилым леди занять места.
Остаток дня был сущим кошмаром. Вынужденная из простой вежливости общаться с соседями, которые наводнили ее дом, Джесси в конце концов почувствовала, что голова раскалывается от боли. Было достаточно тяжело изображать скорбь, которой она не испытывала. Если бы не потрясение да не смутное, не дающее покоя подозрение, что, возможно, всего лишь возможно, подлость Клайва могла простираться до способности на убийство жены, она едва ли сожалела бы о смерти Селии. Но когда она видела, как Клайв принимает комплименты по поводу того, как хорошо он держится в скорби по жене, ее так и подмывало прокричать правду на весь свет. Больше, чем когда-либо, в течение этого бесконечного дня у Джесси была прекрасная возможность убедиться, какой он на самом деле превосходный актер. Разумеется, раньше, когда он играл роль Стюарта Эдвардса, джентльмена, Джесси еще не знала о Клайве.
Было уже поздно, ближе к ужину, и толпа начала редеть, когда Джесси увидела, как Клайв увлек в сторону мистера Сэмюелса, поверенного Селии, и тихо о чем-то с ним заговорил. Рот Джесси скривился. Несомненно, Клайв хочет обсудить завещание.
– Ягненочек, почему бы тебе не подняться теперь наверх? Ты сделала все, что полагается, и никто слова не скажет, если ты пойдешь приляжешь.
– Ох, Тьюди. – Джесси поставила на стол нетронутую чашку кофе, которую до этого бездумно сжимала в руке, повернулась и положила голову на успокаивающее плечо Тьюди. Она устала, смертельно устала не только телом, но и душой. В данный момент единственное, чего ей хотелось, – это снова быть маленькой и позволить Тьюди успокоить ее.
– Ну-ну, детка. – Тьюди погладила ее по спине, и на секунду Джесси стало легче. Затем сзади к ней подошла мисс Флора.
– Джесси, Стюарт просил меня передать тебе его просьбу присоединиться к нему и мистеру Сэмюелсу в библиотеке.
Джесси выпрямилась и, повернувшись, посмотрела на мисс Флору. Тьюди склонила голову и незаметно удалилась.
– Да? – Она испытывала большое искушение не пойти. Может, Клайв Макклинток теперь и хозяин «Мимозы», но ей он не указ, и никогда не будет.
Но она все-таки пошла. Мисс Флора так по-доброму предложила проводить ее туда, что у Джесси не хватило духу отказаться. Кроме того, какая ей разница? Она пойдет и поиграет свою роль еще немного. А завтра или, быть может, послезавтра этот ступор, возможно, пройдет, и она решит, что ей делать.
Мисс Флора постучала, затем открыла дверь.
– Вот и Джесси, – сказала она и легонько ободряюще подтолкнула Джесси, когда та замешкалась на пороге.
Так Джесси снова оказалась в библиотеке. На этот раз Клайв сидел за своим большим столом, а мистер Сэмюелс расположился на стуле, который придвинул с другой стороны. Мисс Флора мягко прикрыла за Джесси дверь, оставив ее одну с двумя мужчинами, которые вежливо поднялись, когда она вошла.
– Прошу вас, примите мои соболезнования по поводу смерти миссис Эдвардс, мисс Линдси, – сказал мистер Сэмюелс. Со вчерашнего дня Джесси так много раз слышала эти слова, что едва ли воспринимала их, но все равно выдавила вежливое «благодарю».
