— Ее похитил Даусон, Ада. Кажется, он привез ее сюда. Я надеялся, что ты знаешь, где она.
Он поставил саквояж на стойку.
— Чак приехал сегодня утром, — ответила Ада. — Его не было в городе, но кое-кто видел, как он выходил из утреннего экспресса. Это все, что я знаю.
— Куда он мог ее отвезти?
— Думаю, в дом отца. Старая резиденция Мак-Элистеров. Там множество комнат, и он достаточно удален от города, так что поблизости никого нет.
— Спасибо, Ада. Присмотри за моим чемоданом.
— Я отнесу его наверх. И приготовлю для вас хорошую комнату. Дайте знать, если будет нужна моя помощь.
Рен улыбнулся, но его глаза оставались угрюмыми.
— Обязательно.
Он распахнул отремонтированную двойную дверь отеля и вышел на улицу.
— Будьте осторожны, — крикнула вслед Ада.
Он кивнул и направился на конюшню. Рен прекрасно знал дом старика Мак-Элистера. Это было неподалеку от рабочего поселка, от шахты. Ему надо будет на чем-то везти Илейн, если он найдет ее, поэтому он нанял коляску и двинулся в том направлении. По дороге из города ему встретились всего несколько человек. Его устраивало, что людей немного. Ему вовсе не хотелось, чтоб кто-нибудь узнал Дэна Моргана и, решив, что он все еще работает на Даусона, выстрелит в него. На этот раз, если кто-то и захочет выстрелить, Рен будет быстрее.
Илейн молча сидела, пока миссис Кнутцен расчесывала ей волосы. Вздремнув, девушка почувствовала себя немного уверенней, немного лучше владела собой. Ее разум все еще не подчинялся ей, но теперь она чувствовала себя уютно в своей комнате. Правда, ей больше нравились обои с бабочками, а не с красными магнолиями, как сейчас. Почему мама не дала ей возможности выбрать, как она обычно это делала?
Распахнулась дверь, и Илейн обернулась, встретившись взглядом с входившим Чаком. В руке у него был стакан воды. Значит, пора принимать лекарство. Она уже начала ненавидеть вкус этой мутной жидкости, хотя именно от нее ей становилось лучше — покидали все тревоги. Илейн поднялась приближавшемуся Чаку.
— Вот, — приказал он, — выпей!
— Мне больше не нужно это, Чак, правда не нужно. Мне гораздо лучше.
Он схватил ее затылок и нагнул голову ккраю чашки. От резкого движения Илейн потеряла равновесие. Сильно покачнувшись она упала на Чака, и стакан со звоном разбился об пол.
— Идиотка! Посмотри, что ты натворила.
Его темно-синий костюм был спереди весь залит жидкостью, а пол спальни усыпан осколками стекла.
— Не беспокойтесь, мистер Даусон, — сказала миссис Кнутцен. — Я уберу.
И она пошла за метлой.
— Извини, Чак. Я не хотела тебя толкнуть. У меня просто без конца кружится голова.
— Ничего страшного. Я принесу тебе другой стакан.
Чак направился к двери, но остановился, услышав торопливые шаги на лестнице. Задыхаясь от бега, Энди Джонсон чуть не упал, остановившись на пороге.
— Морган в городе!
— Что? Не может этого быть!
— Джимми Стивенс, который живет возле вокзала, видел, как он выходил из поезда. Джимми приехал так быстро, как только смог. Вы же ему сами велели, босс!
— Черт! Чего ради парень в середине медового месяца оставляет жену и приезжает сюда? Уж, наверняка, эта проклятая девка не значит для него так много!
— Не знаю, босс. Джимми сказал, что при нем было оружие. Лучше бы прямо сейчас позвать Билла Шарпа. Он все еще в городе. Над салуном Дженнингса. Я схожу за ним.
— Подожди минутку. Сначала надо спрятать девку. Мы не можем позволить, чтоб он обнаружил ее в таком состоянии. — Он задумался на мгновение. — Отведи ее в шахту. Там сегодня пусто. Затащи в основной туннель, а потом в старую ветку справа. Давай быстро, и чтоб никто тебя не видел. Я пошлю кого-нибудь за Шарпом, и он прикончит Моргана.
— Ты отправишь меня в шахту? — спросила Илейн. — Зачем? Я не хочу в шахту, Чак.
Чак вздохнул, пытаясь успокоиться, его лицо исказилось. Жаль, что не дал ей опия — теперь нет времени готовить еще одну дозу. Сжав кулаки, он ударил Илейн быстрым сильным движением, и она рухнула на пол.
— Возьми это одеяло.
Энди выполнил приказ, помогая Чаку завернуть Илейн.
— Возьми мою коляску. Она у входа. Только не попадайся никому на глаза. И наберись терпения. Я не знаю, когда Морган появится. Но как только это произойдет, Шарп должен быть наготове.
Чак понес Илейн по лестнице к входной двери. Джонсон принял у него тюк с девушкой и уложил на пол коляски. Потом Чак вернулся в дом, чтобы отпустить экономку и разыскать отца. Необходимо было предупредить Дольфа и послать за Шарпом. Ему хотелось верить, что наемник будет так ловок обещал. Чак прекрасно знал, что сам он Моргану не соперник.
Рен миновал рабочий поселок и направился в сторону дома Мак-Элистеров. Чем быстрей он доберется до Даусона, тем выше шансы на успех. Увидев крышу дома сразу за следующим поворотом, Рен остановил экипаж. Он привязал лошадь в тени сикаморы и быстро перебежал открытое пространство. Через несколько минут он был у калитки резиденции Даусонов.
Вокруг было тихо, слишком тихо. Подобравшись поближе, Рен поднялся по ступеням заднего крыльца, почти неслышно раскрыл дверь и прижался к кухонной стене. Он слышал визгливый голос Чака в гостиной. Ему отвечал скрипучий, хриплый голос его отца.
Рен двинулся в столовую, прижав к груди револьвер. Он был готов к любому неожиданному нападению.
— Почему бы вам не присоединиться к нам, мистер Морган? — сказал Чак тоном человека, предлагавшего чашечку чая. — Вы ведь ради этого сюда пришли, верно?
Он стоял в дверях, гостеприимно указывая Моргану дорогу. Направив пистолет в грудь Даусона, Рен двинулся в гостиную.
— Давай туда, — он кивнул в сторону Генри, — поближе к своему папе.
Чак подчинился.
— Неужели она для тебя так важна?
— Да, так важна. А теперь скажи, где она?
Рен был в крайнем напряжении. Где-то поблизости находился Шарп, но где? Он остановил взгляд на лестнице.
— Не думаю, что вам надо знать о месте пребывания моей жены, мистер Морган.
Рен шагнул к Даусону, еле сдерживая себя.
— Я клянусь, Даусон, если ты коснулся Илейн хоть пальцем, я удушу тебя голыми руками.
— Остынь, Морган — или кто ты… Дэниэлс?
— Дэниэлс? — впервые заговорил Генри. — Его зовут Дэниэлс?
— Как я понимаю, — ответил Чак, — это тебя не интересовало.
— Нет, если он не сын Эда Дэниэлса. Но этого ведь не может быть, парень?
— Может, — бросил ему Рен, собирая все свое самообладание.
Обычно пунцовое лицо Генри заметно побледнело.
— У нас с тобой не закончены кой-какие дела, — продолжил Рен. — И я не забыл о Дольфе Редмонде.
Его лицо исказилось от гнева, и вместо губ осталась тонкая полоска.
