Джейн вздохнула. Райдер воистину неисправим. Он всегда будет пользоваться успехом у женщин, и дело здесь не в его внешней привлекательности и стройном теле, а в необъяснимом очаровании, доверии, которое он внушал. Женщины будто заранее чувствовали внимательное отношение, благородство, честность Райде-ра, угадывали его стремление удовлетворить свою партнершу, чего бы это ему ни стоило, сделать так, чтобы ей было хорошо. Джейн не могла не признаться себе, что, будь она лет на десять помоложе, она бы, без сомнения, стала любовницей Райдера. Она познакомилась с ним несколько лет назад, Райдеру тогда было двадцать, он был вспыльчив, горяч, стремителен в своих поступках и ненавидел людей, которые жестоко обращались с детьми. Джейн в то время было тридцать лет, она потеряла обоих своих детей — они погибли во время пожара — и, оставшись одна, жила в печали, не особенно задумываясь о том, какое будущее ее ждет. Райдер появился как нельзя вовремя, он в прямом смысле слова спас Джейн, заявившись однажды к ней домой со странным свертком в руках. В свертке оказался младенец мужского пола; как объяснил Райдер, он нашел мальчика на улице, в куче старого тряпья. Через год к Джиму — так назвали найденыша — присоединилась Дженни, дочка Райдера, а потом и другие дети: сироты, калеки, обиженные судьбой малыши.
Джейн снова вздохнула, а Райдер встал, стряхнул пыль с одежды и пошел поиграть со своими ребятишками.
София стояла прямо и неподвижно, пока миссис Плэк, портниха, примеряла на ней бледно-зеленую амазонку с отделкой из золотого шитья. Платье было восхитительным, оно необыкновенно шло Софии, как и все остальные наряды, которые сшила миссис Плэк. София на минуту представила себе их стоимость — помимо нескольких платьев, были сшиты три амазонки, большое количество нижнего белья, заказаны шляпки, туфли — и поежилась. Она даже пожаловалась Аликс, что на туалеты ушло слишком много денег, но графиня поспешила успокоить свою невестку, ничуть не разделяя ее беспокойства:
— Не думай о деньгах, Софи. Пусть об этом беспокоится Райдер, это его заботы. Если он хочет, чтобы у тебя было много одежды, это его дело. Между прочим, мой муж в первое время после нашей свадьбы не купил мне и носового платка. По-моему, щедрость Райдера пугает тебя, ты чувствуешь себя обязанной ему за такую заботу, и с каждым новым платьем твой долг перед ним увеличивается, так, во всяком случае, тебе кажется, не правда ли?
София сочла за лучшее промолчать.
— Ты не устала? — спросила ее Аликс, когда пошел второй час примерки.
София, не желая обижать миссис Плэк, старавшуюся изо всех сил и работавшую не покладая рук последние два дня, ответила:
— Нет.
— А я, представь себе, устала. Миссис Плэк поработала на славу, почти все готово, а те платья, что еще не закончены, я отошлю в Чедвик-хаус позже, когда они будут готовы.
— Это совершенно излишне, — раздался с порога резкий голос старой графини.
— Почему, мэм? — спросила Аликс, изумленно уставившись на свою свекровь.
— Зачем понадобилось Райдеру ехать с этой женщиной в Чедвик-хаус?
— Эта женщина, как вы изволили выразиться, жена вашего сына, мэм.
— И какой ужасный цвет у этого платья, он абсолютно ей не идет, она выглядит в нем нездоровой. Мой сын тратит слишком большие деньги на нее, она наверняка вышла за Райдера из-за его богатства, я ему об этом прямо скажу.
София молчала, а Аликс возразила свекрови:
— По-моему, бледно-зеленый цвет очень идет Софи.
— Чушь, — отрезала леди Лидия, — у вас, Александра, нет никакого вкуса, так же как и у нее. Видимо, подбором туалетов занимается Дуглас.
— Вы правы, — легко согласилась со свекровью Аликс. — Этим занимается Дуглас, и я этому несказанно рада.
— Ни разу не слышала, чтобы вы беседовали об одежде.
— А что о ней беседовать? Дуглас сам выбирает, что мне носить, правда, у него излишнее пристрастие к глухим, высоким воротникам; он считает любое платье, воротник которого не достает мне до подбородка, легкомысленным.
София хихикнула.
Леди Лидии такое веселье не понравилось, но она сделала вид, что остроумное замечание невестки ее не касается, и спросила:
— А почему здесь нет Райдера? Или эта женщина находит, что у него нет вкуса?
— Он, наверное, занят делами, мэм. Многое еще нужно сделать, ведь Райдер с женой уезжает в Чедвик-хаус завтра утром. Его жену зовут Софи, мэм.
Леди Лидия ничего на это не ответила, повернулась и тяжелой поступью вышла из комнаты, наградив на прощание Александру грозным взглядом. Когда дверь за старой графиней закрылась, Аликс, со страдальческим выражением на лице, подняла глаза к потолку и начала тереть ладонями виски.
— Я раньше никогда не страдала от головной боли, Софи, — сказала она. — Голова стала у меня болеть после знакомства со свекровью.
Через полчаса миссис Плэк закончила свою работу, поблагодарила Софию за терпение и удалилась, оставив двух молодых женщин наедине.
Аликс, едва дождавшись, пока за портнихой закроется дверь, подбежала к Софии и, подмигнув ей, предложила:
— Мне кажется, сейчас самое время отправиться в кабинет Дугласа и раздобыть там капельку бренди, а?
— Ты удивительная, Аликс! — воскликнула София. — Только мне начинает казаться, что я немного тебя узнала, как ты говоришь или делаешь что-нибудь совершенно неожиданное.
Аликс рассмеялась:
— Мой муж говорит мне то же самое, Софи.
— И он прав. Пойдем?
Где-то через час, когда граф случайно заглянул к себе в кабинет, он увидел в центре комнаты, на толстом ковре, двух изрядно подвыпивших женщин — свою жену и невестку. Аликс лежала на спине и хохотала, а София, распростершись рядом с ней на животе, наматывала пряди волос себе на руку и говорила:
— Аликс, я не лгу, это правда, сущая правда. У пирата была одна нога, деревянная, и все три женщины добивались его любви, представь себе.
— Но Гузи-то, Гузи! — воскликнула Аликс, утирая слезы на глазах. — Какое имечко! Подумать только! Она хотела вырезать из деревянной ноги пирата корабль? А до этого она успела изрезать двенадцать пальм?
— Так-так, мои дорогие леди, — громко сказал Дуглас Шербрук, входя в кабинет, — значит, Райдер рассказал вам историю об одноногом пирате и его приключениях на острове?
София и Аликс, выпив на двоих почти целую бутылку бренди, опьянели и поэтому спокойно отнеслись к появлению графа. Более того, увидев его, они принялись хохотать как безумные.
— О, вы тоже знаете историю про одноногого пирата, — радостно заговорила София, — расскажите же нам конец этой истории, я его еще не слышала, а Аликс просто умирает от желания узнать, чем закончились приключения пирата.
