Софи буквально парализовало. Кровь отлила от ее лица. Она не могла сосредоточиться ни на одной мысли и уже не слушала, что говорил полковник. Перед ее глазами стояла одна картина: Истлин сжимает в руке стакан с лимонадом, и затем она сама спрашивает, пришелся ли ему по вкусу напиток.
Софи заставила себя вернуться мысленно к тому, что происходило за несколько минут до того эпизода. Она была в доме и разговаривала с Гарольдом. Он пытался вынудить ее признаться, какой ответ она дала Истлину, и она сказала, что не успела ничего ответить маркизу. Он позволил ей отдать распоряжения насчет лимонада, даже прервал свою пламенную речь, а затем снова набросился на нее. Софи вспомнила, что служанка появилась очень быстро, и уже с подносом в руках. Слишком быстро? И что ее быстрое появление могло означать, кроме…
– Я должна идти. - Софи стремительно встала. - Вы не могли бы передать моему мужу, что мне нужно его видеть?
Полковник понял, что, к какому бы выводу ни пришла Софи, она не собирается посвящать его в свои мысли. Тем не менее он счел хорошим знаком, что девушка решила поговорить с Истлином.
– Конечно. Я пошлю кого-нибудь к нему. Вы можете быть уверены. - Блэквуд подкатил свое кресло к двери, провожая Софи. - Скажите мне, леди София, вы теперь догадались, чего хочет от вас Ист?
Она взглянула в лицо полковнику и кивнула.
– Понимания, - тихо вымолвила она. - Вот и все, что ему нужно.
***
Истлин прибыл в дом Софи поздно вечером. Вскоре после его появления леди Гилберт извинилась и покинула гостиную. Она поминутно зевала и тяжело опиралась на свою трость, изображая усталость, но когда Ист и Софи вызвались проводить ее до спальни, категорически отказалась.
– Вот забавное создание, - прокомментировал Истлин, когда леди Гилберт скрылась из глаз. - Ты заметила, как она заговорщически подмигнула тебе и понимающе кивнула?
– Да.
– Похоже, она думает, что дела у нас налаживаются, раз уж я здесь сегодня вечером. Интересно, права ли она.
Софи налила немного виски в бокал и передала его Истлину.
– Надеюсь, что права, - коснулась она пальцами его ладони. Ее краткое прикосновение заменило им долгие объяснения. - Я скучала по тебе, - прошептала Софи.
– Мне нужно только подать знак.
Софи кивнула:
– Я знаю. Ты можешь посчитать меня испорченной, но временами мне хотелось, чтобы ты ворвался в мой дом, выломав дверь. Когда я узнала, что Норт ранен… Я подумала, что ведь такое вполне могло случиться и…
– Меня там не было, - покачал головой Истлин.
– Спасибо, что прислал леди Нортхем, чтобы успокоить меня. Она очень хорошо отзывалась о тебе. - Софи не обмануло показное равнодушие Истлина. - По-моему, она хотела дать мне понять, что из тебя может получиться хороший муж.
– Я надеялся, что ей удастся немного сгладить острые углы, поскольку сам я уже не мог ничего поделать, - оправдывался Ист.
Его признание заставило Софи улыбнуться. Она присела на обитую бархатом кушетку рядом с креслом Иста и устремила взгляд на огонь в камине. Истлин тоже молчал, вытянув ноги к огню и наслаждаясь теплом очага.
– Расчетные книги здесь, - указала Софи на столик в углу комнаты.
Истлин не повернул головы, продолжая смотреть на профиль жены, освещенный пламенем.
– Я увидел их, как только вошел, Софи, - проговорил он. - Ты хочешь, чтобы я их взял? И поступил с ними так, как считаю нужным?
– Да. - Софи глубоко вздохнула. - Я понимаю, что ты должен выполнить свой долг. Я люблю тебя таким, каков ты есть, Ист. Несправедливо, если бы я сказала, что люблю тебя, а потом потребовала, чтобы ты поступил наперекор тому, во что веришь. Я знаю, что ты пытался сказать мне то же самое, но я не услышала тебя тогда. Если гнев может ослепить человека и лишить разума, то и страх способен сделать человека глухим к доводам рассудка.
Софи взглянула на Истлина и не увидела в его глазах ни осуждения, ни боли, ни сожаления.
– Ты не можешь себе представить, сколько раз мне хотелось вернуть обратно тот вечер две недели назад, - тихо сказала она. - Если ты собираешься выступить против епископов, то я вовсе не хочу, чтобы ты выступил и против меня тоже.
– Ты гораздо более грозный противник, можешь не сомневаться.
– Ты шутишь?
– Я говорю совершенно серьезно.
Софи замолчала. Неужели Ист так остро переживал ее нежелание понять его и так боялся ее окончательного решения?
– Ты так сильно любишь меня?
– Тебе трудно поверить в мои чувства? - с нежной улыбкой спросил Ист.
– Иногда. - Глаза Софи по-прежнему смотрели на огонь в очаге, где трепетали, сверкая желтым и оранжевым, тонкие ленты пламени. - Тебе не нужно ни в чем меня убеждать. Просто я никак не могу поверить в свое счастье. - Леди Истлин положила руки себе на живот. Он оставался по-прежнему плоским, и ей пришлось жестом изобразить воображаемую выпуклость, чтобы показать, какую форму ему предстоит принять в ближайшем будущем. - Не только из-за ребенка ты так относишься ко мне?
– Нет. - Ист отставил свой бокал с виски и опустился на колени рядом с кушеткой, на которой сидела Софи. - Неужели ты думаешь, что я не могу любить тебя ради тебя самой? - спросил он, накрывая ладонями ее руки.
– Ты знаешь, я довольно упряма, - призналась она, нерешительно улыбнувшись. - И к тому же излишне серьезна. Мне очень нелегко посмеяться над собой или признать, что я была не права. Я не люблю бывать на людях и скорее предпочту провести вечер дома, с книгой в руках, чем пойти в гости, если там больше десяти человек. Я не отличаюсь терпением. К тому же в последнее время я то и дело плачу. Может быть, это пройдет, когда я произведу на свет ребенка, а может быть, и нет. Мне трудно противостоять людской подлости, и еще я просто не выношу дураков.
– Истинная правда, - ответил Истлин. - Ты не святая.
– Я говорю серьезно. Ист.
– Я знаю. - В глазах маркиза мелькнула улыбка.
– Ты всегда можешь заставить меня посмеяться над собой.
– Всегда к твоим услугам.
Софи взяла руку Иста и положила к себе на живот.
– Чувствуешь, какой он большой? - спросила она. - Скоро всем станет заметно, что я в положении.
Истлину показалось, что в голосе Софи прозвучала скорее надежда, нежели уверенность.
– Скоро ты важно будешь нести свой огромный живот перед собой, - ответил он, поднимаясь с пола и усаживаясь на кушетку рядом с Софи.
– Да, пожалуй. - Улыбка на лице Софи тут же растаяла, стоило ей подумать, какими могут быть последствия того, что о ее беременности станет всем известно. - Ты уже решил, что собираешься делать с моим дядей и кузеном?
– О да.
Софи ожидала, что Ист что-то добавит, но он промолчал.
– Ты ведь не позволишь, чтобы тебе выстрелили в спину, правда? Не думай, что я смогу вести себя так же хладнокровно, как леди Нортхем.
