Сейчас в ее глазах читался вопрос, на который у полковника пока ответа не было. Он уже значительно больше был уверен в себе, но достаточно ли этого?
Полковник Весли Карр потерял не только ногу, но и положение в обществе. Он был парией, и не желал такой судьбы Эрин.
Нет, определенно, он не мог просить ее разделить с ним остаток жизни. Еще не время. Особенно пока не завершится история их отношений с Мартинами; пока он не будет уверен, что он в состоянии самостоятельно защитить ее.
Может быть, потом, позже.
Эрин опустилась рядом с ним на диван, завладела его рукой и крепко сжала ее.
— Я совсем потеряла тебя, Вес. Было мучительно, когда ты был за тысячи миль отсюда, но сейчас это… пытка. Я ищу предлог, чтобы приехать, боюсь, что ты возненавидишь меня.
Вес погладил ее по голове.
— Я не могу тебя возненавидеть, чертенок, — Вес неожиданно для себя употребил прозвище, которое придумал специально для нее. — Просто… мне нужно продумать и закончить кое-какие дела.
Эрин так много собиралась ему сказать. Она хотела уверить Веса, что для нее не имеет значения, что он потерял ногу. Но девушка чувствовала, что для подобных уверений время еще не настало. В отношении Веса она всегда знала, что будет кстати, а что нет. Эрин догадывалась, что он присоединится к янки задолго до того, как Вес принял это решение. Девушка видела, какое трудное сражение ведет ее жених с самим собой, и заставляла себя быть сдержанной и терпеливой. Она любила Веса всю жизнь, с той поры, когда они с Сюзанной были еще детьми, а Вес и Марк взяли на себя роль их защитников. День, когда Вес сделал ей предложение, был самым счастливым в ее жизни; день, когда он отправился на войну, самым печальным.
Теперь он дома. Суровый и несчастный, вместо того чтобы предаваться радостям жизни. Осторожный в тех вопросах, в которых раньше был сорвиголова. Вес изменился. Но в чем-то он остался прежним. За страдания, которые ему пришлось претерпеть, которые морщинами легли на его открытое и некогда добродушное лицо, Эрин любила его еще больше. Она уважала и ненавидела одновременно его высокое чувство ответственности, достоинства, чести, его неколебимое служение тем, кого он любил.
Как ей убедить возлюбленного, что только он может сделать ее счастливой, что только он с ногой или без — может сделать ее жизнь осмысленной?
— Что ты думаешь о нашем госте? — неожиданно спросил Вес, и Эрин, задумавшись, замешкалась с ответом. Она поняла, что Вес хочет отвлечь ее от раздумий, но в его вопросе, кроме прочего, звучало и настойчивое любопытство. Девушка вспомнила, что первый вопрос, который задал полковник, входя в дом, прозвучал довольно грубо, и хитроумно ответила:
— Он… очарователен.
— Очарователен? — Вес был готов взорваться. Эрин отметила это. Может быть, это ревность? Ей это понравилось. Очень понравилось. Это было отмщением за недавнее красноречивое заявление Веса о том, что он готов отринуть ее.
Эрин кивнула.
— В самом деле, — невинно продолжала плутовка. — Он забавен. Никогда раньше я не встречала англичан.
Вес скис и возымел вид человека, проглотившего клопа.
— Забавен? — переспросил он.
— Ты все время повторяешь за мной, — укоризненно заметила Эрин. — Надеюсь, он задержится у вас надолго.
— Ты надеешься?
Прядь темных волос упала Весу на лоб. Он нахмурился и выглядел очень свирепо, как будто его неожиданно накачали воинственностью. Глаза его, тусклые и блеклые еще несколько дней назад, сверкали боевым задором. Жизнь и страсти возвращались к Весли Карру.
В Эрин тоже пылал огонь жизни и любви, но она старалась сдерживаться. Девушке нравилось негодование жениха, его ярость, которая сказала ей много больше, чем он сам.
Мисс Макдугал невинно кивнула, подтверждая свое отношение к Реддингу. Наверное, не стоило обижать Веса, но ей казалось, что были хороши все средства, способные вывести его из летаргии, из состояния отчаяния, которому Эрин была свидетельницей в свой первый приезд. Гость Сюзанны привел девушку в недоумение. Ей казалось, что у их разговора есть неведомая ей подоплека, но точно определить ее Эрин не могла. Она поняла, что Сюзанна увлечена валлийцем. Скрыть это было невозможно. Но кроме обаяния, которое, несомненно, было в Реддинге, в нем было еще нечто, что вызывало ее беспокойство.
— Держись от него подальше, — неожиданно приказал Вес.
— Почему? — удивилась Эрин. — Он же ваш гость.
— Он не гость, — отрезал Карр.
— Кто же он? — у девушки широко раскрылись глаза от любопытства и от того, как быстро Вес стал мрачнее туч.
Бог мой! Что он может ей сказать?! У Веса не было в запасе подходящего, разумного ответа. Он и сам точно не знал, каким образом валлиец вторгся в их жизнь, заставив, например, его, Веса, беспокоиться о себе.
— Работник, — пробормотал он.
На лице Эрин обозначилось явное недоверие. Никто не вел себя так непохоже на работника, как сибаритствующий, обворожительный Реддинг. Девушка не преминула отметить и тот странный, мгновенный интерес, который он к ней проявил и тут же потерял.
— Собирается ли он остаться у вас?
— Не знаю, — с неохотой ответил Вес.
Это было еще одно сомнительное утверждение, но Эрин проглотила и его.
В процессе разговора Эрин пододвигалась все ближе и ближе к жениху, и когда, наконец, они оказались сидящими вплотную друг к другу и их губы встретились, Эрин почувствовала крепкие объятия Веса и пробуждающееся в нем желание.
Сюзанна вошла было в комнату, но замерла на пороге: Эрин блаженствовала в объятиях Веса. Сюзанна развернулась и быстро ретировалась в кухню.
Кухня была новой, недавно оборудованной. Тут был насос для накачивания воды и плита. Старая кухня, узкая и холодная, использовалась теперь как кладовая. Когда Сюзанна впервые увидела новое кухонное помещение, оно показалось ей верхом роскоши, она и теперь иногда так думала.
Но все это не имело большого значения. Она бы с удовольствием жила в самом захудалом месте с минимумом удобств, но только с Райсом. К сожалению, Сюзанна знала, что этому не бывать. Он никого не подпустит так близко к себе. Сюзанна надеялась, что хоть брату удастся устроить свое счастье. Эта надежда согревала сердце женщины.
Сюзанна помогла Ханне приготовить ужин. Она надеялась, что Вес пригласит Эрин и они объявят о предстоящей свадьбе. Сюзанна подошла к двери.
Ярко светило послеполуденное солнце. Сюзанна заметила, что на ранчо возвращается табун лошадей. Потом она увидела Райса. Он стоял в тени, у амбара, вдалеке от людей. Валлиец был поглощен беседой с Джесусом. Как он выбрался из дома, никем не замеченный? Из кухни Сюзанна не слышала ничего, кроме отзвуков разговора между Весом и Эрин, она не слышала, чтобы скрипнула дверь или пискнула половица. Кроме того, Реддинг не должен был выходить из дома, выполняя предписания врача, он должен был находиться в постели, отдыхая, оберегая свои израненные стопы от мучений, причиняемых ходьбой.
