— Это тебе от меня, — сказала она и вышла из комнаты.
— Ангус! — позвала Эдилин.
Он спал в той самой кровати, которая хранила для нее столько воспоминаний, и улыбался. Эдилин не сомневалась, что ему снится что-то приятное, А почему бы и нет?
Он получил от жизни все, что хотел. За те четыре года, в течение которых она не дождалась от него ни одной весточки, он, должно быть, переспал с целой сотней женщин. А может, и с тысячью.
Эдилин вдруг очень захотелось развернуться и уйти, но она не поддалась искушению. Тэм ждал возле амбара, и если она выйдет без Ангуса, Тэм все равно отправит ее к нему. Малькольм ужаснулся, когда Эдилин заявила, что поедет к Ангусу одна.
— Разбойники! — зловещим шепотом произнес он.
— У нас в Америке разбойников нет, — ответила Эдилин.
Малькольм потрясенно замолчал, но Тэм рассмеялся:
— Она не собирается ехать к Ангусу.
Эдилин неприязненно взглянула на него, потому что он угадал ее намерения.
— Я поеду с вами и буду вас защищать, — сказал Тэм, — пусть даже в этой стране вообще ничего не слыхали о преступности.
Он сказал, что будет ждать ее за домом, и она неохотно согласилась. Она поднялась наверх, чтобы одеться, но вдруг вместо своей комнаты вошла в спальню Тэма и выдвинула ящик комода. В свои девятнадцать Тэм был на голову выше ее, но он был очень стройным, так что его одежда вполне могла прийтись ей впору. Если ей предстоит ехать верхом через весь город, то тридцать пять ярдов шелка — не слишком подходящий наряд для такой опасной вылазки.
Все были с Пруденс и Харриет, так что никто не заметил Эдилин, торопливо спустившуюся вниз в белой просторной рубахе, в жилетке, в бриджах по колено и в белых чулках. Волосы она убрала в хвост и перевязала простой черной лентой.
Эдилин вышла из дома, подошла к Тэму, который уже начал терять терпение, и посмотрела на него так, что он не решился ничего сказать.
До таверны, где жил Ангус., они добирались больше часа, а приехав туда, обнаружили, что амбар, в котором была его комната, заперт на задвижку изнутри. Эдилин попросила Тэма подсадить ее и влезла в амбар через люк на чердаке.
— Ты этого не стоишь, — пробормотала она, отряхиваясь.
Стряхивая с одежды пыль и сено, Эдилин поздравила себя с тем, что приняла мудрое решение, отказавшись от корсета и длинной юбки. Оглядевшись, она слегка попрыгала на деревянном полу, высоко поднимая колени. Получилось что-то вроде странного танца.
— Эдилин! — донесся до нее шепот Тэма. — Что вы там делаете?
Эдилин недовольно поморщилась, прекратив танцевать. Ей припомнилось то время, когда Тэм был влюблен в нее. А теперь он велит ей поторапливаться.
Вздохнув, Эдилин начала спускаться вниз по приставной лестнице. Она на цыпочках подошла к двери, ведущей в комнату Ангуса. Когда все лошади в стойлах повернули головы, ей очень захотелось сказать Тэму, что Ангуса нет на месте.
Но воспоминание о теле Джеймса Харкорта вернуло Эдилин к реальности. Дверь в комнату Ангуса была закрыта, но стоило Эдилин дернуть за ручку, как дверь открылась. Уже через мгновение она смотрела на его спящее лицо. Она быстро зажгла свечу, и тот факт, что она знала, где находились свеча и фитиль, разозлил ее еще сильнее.
— Ангус! — позвала она. — Просыпайся!
Поскольку он даже не пошевелился, она подошла ближе. Тогда он вытянул длинные руки, схватил ее и опрокинул на себя. Он попытался ее поцеловать, но она его оттолкнула.
— У меня нет времени на это! — крикнула она ему в ухо. — В моей гостиной мертвое тело.
— Вероятно, оно мое, — с закрытыми глазами сказал он, — потому что я сейчас в раю.
Она толкнула его сильнее, но он по-прежнему крепко держал ее.
— Да прекрати же! Я серьезно! Джеймс Харкорт лежит в моем доме, он мертв.
Ангус открыл глаза и посмотрел на нее:
— Харкорт?
— О, так ты меня слышишь?
— Я слышал, как ты прыгала наверху, Эдилин. Одно дело — стрелять в меня, при этом, разумеется, старательно промахиваясь, но совсем другое — убить кого-нибудь на самом деле.
— Ты идиот! — воскликнула она и оттолкнула его изо всех сил.
Наконец-то ей удалось высвободиться.
— Я его не убивала!
Он приподнялся на локтях.
— Но тебе, похоже, нравится стрелять в людей. Ладно, — пробормотал он, встретив ее недобрый взгляд. — Так кто его убил?
Эдилин подбоченилась.
— Ты хочешь сказать, что я нарочно промахивалась, стреляя в тебя? Я пыталась в тебя попасть, но ты скакал, как козел. Хуже, чем козел!
— Козел? — Ангус провел ладонью по лицу. — Эдилин, о чем ты?
— Я пытаюсь заставить тебя выслушать меня. Джеймс Харкорт мертв, и он продолжает заливать своей кровью пол в моей гостиной. Нам надо избавиться от тела, и Малькольм послал меня за тобой. Он сказал, что ты умеешь обтяпывать все самые темные, самые незаконные, самые мерзкие делишки, так что кому, как не тебе, избавлять Пруденс от виселицы!
Несколько секунд Ангус молча смотрел на нее, после чего откинул одеяло, встал и начал одеваться.
— Пруденс? Это одна из твоих рабынь?
— Эти девушки не мои рабыни, они у меня на поруках. И Пруденс у меня не работает. Ты должен знать, кто она такая, поскольку ты кувыркался с ней в постели.
Ангус застонал, натягивая бриджи:
— Только не это! Снова твоя чертова ревность!
— Ревность? — Эдилин сжала кулаки. — Я никогда тебя не ревновала, сколько бы женщин у тебя ни было!
— Правда? Тогда зачем ты наняла Табиту? Разве не затем, чтобы держать ее подальше от меня?
— Ты ничтожный, самовлюбленный…
Она попыталась пнуть его, но он вовремя отскочил.
Ангус улыбнулся:
— Теперь меня врасплох не застать!
Эдилин закрыла лицо руками:
— О, Ангус, я так напугана! Джеймс был… Это ужасно!
Едва Ангус шагнул к ней, как она пнула его по ноге, и он взвыл от боли.
— Мне так хочется перекинуть тебя через колено и как следует отшлепать!
— Только попробуй, — сказала она.
— Это было бы слишком легко.
Какое-то время они, насупившись, смотрели друг на друга.
— Кто такая Пруденс? — спросил он наконец.
— Жена Джеймса.
— Его жена? — Лицо Ангуса озадаченно вытянулось, но через мгновение оно осветилось пониманием. — О да, его жена.
Эдилин одарила его холодной усмешкой.
— Так ты ее помнишь? В Англии ты не дал мне на нее посмотреть, но намекнул, что она очень красива.
— Неправда!
Она хмурилась.
Ангус попытался спрятать улыбку.
— Ладно, может, и так.
— Тебе не удастся провести меня, Ангус… Как тебя сейчас зовут?
