Мэтью, тем временем, принялся расчесывать ее длинные шелковистые волосы, оставил их распущенными.
– А теперь, дорогая, еще одно и все будет подготовлено, – он взял кусок шелка и завязал ей глаза. Взял ее за руку и провел через комнату, усадил на стул, связал ей сзади руки. Наблюдая, как он суетится вокруг, Саманта старалась быть спокойной. Пока он не причинил ей боли. Он был терпелив и сдержан, как никогда. И от этой его уверенности, спокойствия и сдержанности она буквально цепенела, потому что за всем этим была неизвестность. Что он еще придумает?
Сердце замирало в груди, кружилась голова, подташнивало, кровь стучала в висках. Она была в полуобморочном состоянии. И все-таки пыталась успокаивать себя.
«Я должна оставаться в сознании любым путем. Это единственная возможность уцелеть».
Саманта стала принюхиваться. К запаху воска от свечи примешался сладковатый мускусный аромат, запах был знаком ей.
С силой распахнулась дверь. Громко затопали чьи-то башмаки. Кто-то остановился возле нее.
– Будь ты проклят, Бредфорд. Ты выиграл у меня все деньги, которые заплатил за работу. Ты мошенничал. Я забуду про деньги. Я видел все в окно. Мне не нужны деньги. Лучше я возьму немножечко вот этой девчонки.
Грубая рука схватила Саманту за грудь. Девушка вскрикнула и дернулась. Но Мэтью привязал ее. Ей некуда бежать.
– Не трогай ее, – закричал Мэтью, бросившись к ним. – Убирайся вон. Я верну тебе твои деньги.
Переругиваясь, они вышли из лачуги. Она подергала руками, пытаясь освободиться, но не могла. Повязка на глазах намокла от слез. Неужели с нее недостаточно?
За окном прозвучал выстрел. Она встрепенулась. Неизвестно, кто из них лучше?
– Мэтью! – испуганно закричала она.
– Я здесь, дорогая, – он вернулся и плотно закрыл дверь, щелкнула задвижка. Он погладил ее грудь, словно хотел стереть прикосновения того человека.
– Успокойся. Он не будет больше тебя беспокоить. Ну, на чем мы остановились?
Она поперхнулась, Мятью убил того человека и продолжал вести себя так, будто ничего особенного не произошло. Он опять отошел от нее, поволок по полу что-то тяжелое, слегка задыхаясь. Он быстро бегал по комнате, шелестел бумагой, тканью. Потом подошел к ней, развязал руки. Поставил Саманту на ноги. Она хотела снять повязку, но он шлепнул ее по рукам.
– Нет, нет, еще рано, – притянув к себе, стал языком ласкать ее шею, – Терпение, терпение, любовь моя.
Она вскрикнула. Он стал надевать на нее что-то жесткое и шершавое, долго шарил по спине дрожащими пальцами, застегивая пуговички.
– Ты готова? – спросил он торжественным тоном и сорвал повязку. Он стоял перед ней в черном сюртуке и белоснежной шелковой рубашке. Он улыбался.
– Видишь, – он обвел рукой вокруг. – Все, как было прежде.
Саманта осматривалась. Кровать он оттащил от стены и поставил посередине комнаты. Грубые одеяла, которыми она была покрыта совсем недавно, исчезли. Вместо них было застлано белое парчовое покрывало, уголок был слегка откинут. Виднелось белоснежное полотняное белье. Саманта задохнулась.
Ее белье, ее покрывало – все из спальни в Сторм Хейвене. Как он умудрился все сберечь? Ей стало жутко, было ощущение, что волосы поднимаются дыбом. Призраки Сторм Хейвена окружали ее. По всей комнате были расставлены свечи и плошки с тлеющим ароматным порошком. К потолку поднимались тонкие струйки дыма, тени бежали по стенам. Стол был покрыт кружевной скатертью. Стояла бутылка шампанского, рядом сверкали два хрустальных бокала. Позади бокалов стоял стакан с настойкой опия.
Она посмотрела на свое платье. По спине словно пробежал холодок. Кружевное венчальное платье было закапано кровью.
– Нет! – она схватилась за платье, пытаясь сорвать с себя. Но ткань была очень крепкая. Платье сковывало и душило ее. Это его кровь. Господи, что же это такое? Саманта с ужасом озиралась. Она считала, что тогда убила его. Для полного ощущения, что она сошла с ума, не хватает призрака Люсинды. Саманта закрыла лицо ладонями. Потом медленно отвела их, поглядела на человека, который стоял перед ней и улыбался. Он почему-то решил воспроизвести картину кошмара, мучившего ее по ночам.
Да, она считала, что убила его. Но он оклемался, ожил, чтобы потом погибнуть в огне и опять воскреснуть. В нем действительно было что-то дьявольское.
Она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла. Горло перехватило. Она закачалась, ноги у нее подкосились, сделались, словно у тряпичной куклы.
– Я знаю, ты слишком взволнована, мое сокровище, – он был возбужден, подхватил ее, поддержал, подвел к столу, взял стакан, поднес к ее рту. – Пей, – она попыталась отвернуться от стакана. Но он сжал ее горло цепкими пальцами и влил янтарную жидкость ей в рот. Она сделала несколько глотков. Он отпустил ее с довольным видом.
Через несколько минут ею овладело странное чувство легкости во всем теле. Она улыбнулась, оглядываясь по сторонам, будто только что проснулась. Мэтью улыбнулся ей в ответ.
– Ну, теперь тебе лучше?
Она кивнула, пытаясь вспомнить, почему она сопротивлялась. Он так мил, заботлив. Он откупорил бутылку. Налил шампанское в бокалы.
– Пей, это снимет неприятный привкус, – он поднес бокал к ее рту. Саманта покорно отхлебнула. Горечь во рту исчезла. Она взяла бокал из его рук, сделала еще глоток. Посмотрела бокал на свет. Крошечные пузырьки забавно всплывали и лопались. Она улыбнулась, допила вино и поставила бокал на стол.
Мэтью поднял свой бокал, протянул ей руку.
– За нас, любовь моя. Только смерть может разлучить нас, – прошептал он и выпил шампанское. Снова наполнил бокалы. Заставил ее выпить еще. Она выпила и задохнулась. Жадно хватала ртом воздух. Голова кружилась. Все заволокло каким-то туманом.
Но туман скоро начал рассеиваться. Она вздохнула глубоко и свободно, будто освободилась от чего-то тяготившего. В комнате все преобразилось. Воздух мерцал и светился, по стенам скользили цветные тени. Было жутковато и, вместе с тем, как-то чудесно, словно она попала в сказочный мир.
Внутри нее зародилась мягкая и теплая волна. Она обволакивала тело, завораживала, наполняла желанием. Саманта протянула руки, восторженно и с любовью взглянула на высокого светловолосого мужчину. Он обнял ее, провел пальцем по ее щеке.
– Дыши глубже, любовь моя, – их взгляды встретились. Он раздвинул губы в улыбке. – Ну, разве не чудесно? Ты скоро станешь рабыней удовольствий. Удовольствий, которые могу доставить тебе только я.
Он склонился к ней и стал страстно целовать ее. Руки гладили ее тело. И оно трепетало от желания. Он оторвался от ее губ. Она глубоко вздохнула. Как приятно кружится голова. Какое наслаждение дышать этим ароматным воздухом.
