– Да. – Раштон еще сильнее нахмурил брови. – От этого очередного публичного скандала не случится.
– Совершенно верно, милорд, – кивнула миссис Бойд. – Особенно если учесть, как много лорд Нортвуд сделал для того, чтобы восстановить вашу репутацию.
Граф бросил на нее взгляд.
Миссис Бойд стукнула по полу тростью, чтобы придать больше веса своим словам.
– Очень впечатляет, когда джентльмен берет на себя бразды правления и делает все возможное для того, чтобы исправить рискованную ситуацию. Многие предпочли бы на его месте спрятаться где-нибудь. Вас можно только похвалить за то, что вы вырастили такого решительного сына, милорд.
Граф продолжал хмуриться.
– В конце концов, – снова заговорила миссис Бойд, – что может быть важнее заботы о собственной семье? Я уверена, что, когда лорд и леди Нортвуд уедут из Лондона, вы будете по-прежнему исполнять свои обязанности с честью и достоинством, которые пристали джентльмену с вашим весом и положением…
– Миссис Бойд, – прервал затянувшуюся лекцию лорд Раштон, ударив своей большой рукой по камину, – я благодарен за ваше мнение и за все, что вы только что сказали.
Нортвуд кашлянул.
– Миссис Бойд, если вы пожелаете остаться в своем доме, я позабочусь о том, чтобы у вас была вся необходимая прислуга. Возможно, вам также захочется пригласить компаньонку.
– Возможно. – Миссис Бойд снова кивнула, взглянув туда, где рядом с Лидией сидела Джейн. – Что касается Джейн, то надеюсь, что вы будете приезжать при каждом удобном случае, чтобы я могла с ней повидаться. И мне не понадобятся уговоры для того, чтобы самой разок-другой съездить к вам, если, конечно, для этого будут сделаны все необходимые приготовления.
– Я бы очень хотела, чтобы вы к нам приехали, – промолвила Лидия. – Мне вовсе не по нраву, что вы остаетесь тут в одиночестве.
– Боже правый, Лидия, я вовсе не буду одна! У меня есть моя работа, мой круг друзей, к тому же мне кажется, что лорд Раштон тоже мог бы заняться важными христианскими делами, в чем я могла бы оказывать ему помощь. – Она кивнула графу. – Прошу вас, милорд, не обижайтесь.
У лорда Раштона и впрямь был такой вид, словно он очень обиделся на эти слова, но Александр заговорил до того, как его отец разбушевался:
– Мы планируем уехать до конца месяца. Надеюсь, к этому времени я успею уладить все дела с обществом.
– Отлично! Ты выдвинул необычную идею, Нортвуд, но хорошую. Молодец!
Граф кивнул Талии и Себастьяну в знак того, что им пора уходить. Когда все направились к выходу, Лидия подошла к лорду Раштону. Он посмотрел на нее добрыми глазами и взял за руку.
– Мой сын как-то сказал, что никогда не встречал такой женщины, как вы, – вымолвил он. – Должен сказать, что мне редко доводилось слыхивать более верные утверждения.
– Мы теперь можем говорить друг другу только правду, – сказала Лидия, накрывая руку графа своей. – А правда заключается в том, что для меня большая честь стать частью вашей семьи. Я всем сердцем люблю вашего сына.
Лидия устремила взор на Александра, который смотрел на нее с такой улыбкой, что ее сердце подскочило от смешанного чувства радости и добрых предвкушений.
– Девочка, – сердито проговорил Раштон. – Джейн. Берегите ее. Она мне очень нравится.
Граф Раштон быстро, но крепко пожал руку Лидии, и в этом жесте было все, что ей было нужно знать. Лидия обняла Талию и бабушку, а затем наклонилась, чтобы обнять дочь.
– Я рада, что ты вышла за него замуж. – Джейн крепко обняла ее. – Нас ведь ждет приключение, да?
– Самое замечательное.
После того как все ушли, Александр подошел к Лидии, и через миг она оказалась в его объятиях, лицом уткнулась в плечо и всем своим существом ощутила теплую мощь его тела.
Джейн права. Их будущее в новой стране будет приключением – сложным, непредсказуемым, веселым. Как ее отношения с Александром. Как сама жизнь.
– Ты счастлива? – спросил он, касаясь губами ее волос.
– Абсолютно. – Лидия запрокинула голову, чтобы взглянуть на мужа. – А ты?
– Впервые в жизни.
Так чудесно ощущать на себе его вес! Его пальцы впились в ее бедра. Грубые волоски на его ногах царапали нежную кожу на внутренней поверхности ее бедер. Его дыхание обжигало ее плечо. Ее груди расплющились о его грудь. Его плоть рвалась в ее лоно.
Боже!
Лидия вцепилась руками в спину Александра, зарылась лицом в его шею, с наслаждением вдыхая аромат его тела. Лидия шевельнулась, и из ее груди вырвался стон, когда он глубже вошел в нее. Александр тихо выругался. Она сжала ногами его бедра. Ее ладони скользнули вниз по его спине, разглаживая напряженные мышцы и кожу.
Лидия приподняла бедра. Потрясающие ощущения, переполняя ее, концентрировались в том месте, где их тела соединялись в одно, – пульсирование, податливость плоти, спиралевидное давление. Александр крепче сжал ее бедра, чуть отодвинулся назад и тут же толкнулся вперед. Снова и снова… О как это чудесно… еще раз…
Лидия застонала. Тяжело задышала. Стала извиваться. Потом почувствовала, как его тело начинает напрягаться, как его длинные мускулы обхватывают ее плоть и сгибаются возле нее, а его бедра продолжают толчки вперед…
– Подожди… – Лидия вскрикнула, скользнула по постели, чтобы отодвинуться от него, ее руки стали искать его возбужденную плоть. – Подожди… я… Дай мне…
Александр замер, не выходя из нее. Упершись руками в подушку по обе стороны от ее головы, он приподнялся, чтобы взглянуть ей в лицо; в его глазах пылали жар и желание поскорее получить разрядку.
– Лидия… – Александр говорил хриплым, низким от желания голосом. – Мы женаты.
– Да, но… – Она смотрела на него, ее взор обводил все черты его лица, взмокшие от пота. Смысл его слов, проникая сквозь слои любви и страсти, поразил Лидию до глубины сердца.
Дыхание перехватило.
Его губы погладили влажный лоб, прикоснулись к растрепавшимся кудряшкам. Александр взял ее запястья в свои большие руки, прижал к подушке по бокам от головы и тем самым обездвижил Лидию. А потом вошел в нее таким резким толчком, что все ее тело содрогнулось.
– Александр…
Ответом ей послужил еще один толчок, а потом ритм его движений ускорился, отчего кровь в ее жилах забурлила еще сильнее, а желание стало еще горячей.
– Пусти меня, – прошептал он, касаясь губами ее шеи. – Всю мою плоть.
Глаза Лидии наполнились слезами. Она развела ноги шире, чувствуя, что он близок к взрыву. Наслаждение становилось все острее, чувственнее. Надежда, любовь и счастье бурлили в ее крови, превращаясь в безудержную радость, которая охватывала все ее существо.
