По лицу Реджины словно пробежала рябь. Чувства, обуревавшие ее, так быстро сменяли друг друга, что у Эбби, не спускавшей с нее глаз, даже закружилась голова. Страх. Гнев. Подозрительность. Злоба. Единственное, чего она не заметила, — это раскаяния.
— Думаю, — заговорила наконец Реджина, — что вы вряд ли мне поверите, если я скажу, что перепутала название города. Что это был вовсе не Литл-Вудкот.
— О, да она не из трусливых! А она мне нравится, эта маленькая шельма! — ухмыльнулся Брейди. Пересев поближе, он весело улыбнулся Реджине.
Скромно склонив головку на плечо, горничная застенчиво улыбнулась ему в ответ. Потом, спохватившись, хлюпнула носом, и на ее подвижном лице появилось выражение искренней скорби и отчаяния.
— Брейди, прекрати. Нет, Джина, не старайся выжать из себя слезы. Вряд ли они искренние, — вмешалась Эбби, стараясь не выдать своего раздражения. Как она могла, эта мерзавка?! Как посмела ей солгать? И это после всего, что она для нее сделала! Или правда, которую она стремилась скрыть, была слишком ужасна?
— Мне очень жаль, мэм, — опустив голову, прошептала Джина, словно в ответ на ее мысли. — Но, зная правду, разве решились бы вы предоставить мне приют в вашем доме? Едва ли. Поэтому легче выдумать историю про викария и его жену, легче представиться бедной сироткой, чем той, кто я на самом деле, — падчерица, удравшая из дому после смерти матери. Я не хотела рисковать, потому что вы, узнав правду, могли отослать меня домой. А я бы скорее умерла, честное слово, чем снова вернулась туда, к этому ужасному человеку, на его ужасную прядильную фабрику! Он… он хотел, чтобы я работала там, мэм, по шестнадцать часов кряду! Как будто эта фабрика не принадлежит и мне тоже! Ведь когда-то она принадлежала моему отцу! Нет, мэм, никогда! Я бы там и дня не выдержала! Особенно после того, как умерла мама!
Прозрачная слезинка, повиснув на ресницах Реджины, скатилась на ее накрахмаленный фартук.
— Так, значит, ты сбежала из дому? Потому что твой отчим был к тебе жесток? — сочувственно спросила Эбби. Сердце ее невольно дрогнуло. — А твоя мать умерла? Ох, бедняжка, бедняжка! Кипп, надеюсь, теперь вы раскаиваетесь?
— Вы что — поверили этой нелепой выдумке?! — поразился виконт. Он был настолько потрясен, что едва мог говорить. — Эбби, ради всего святого…
— А вот я ей верю, — вмешался Брейди, успев заметить гнев в фиалковых глазах Эбби. — Вернее, не совсем. Впрочем, какое это имеет значение? Судя по всему, она добрая девушка. Даже Кипп это видит. Правда, Кипп?
— У меня, слава Богу, есть глаза, Брейди, — с нажимом проговорил Кипп. От его внимания не укрылось, что его приятель сражен красотой Реджины. — Между прочим, если ты сам этого не заметил, девушке нет еще и шестнадцати!
— Правда? — изумился Брейди. — И все-таки я ей верю. Жестокий отчим может быть хуже дьявола. К несчастью, такие случаи не так уж редки.
— Ты можешь идти, Джина, — буркнул Кипп. Он окончательно выдохся и к
тому же не испытывал ни малейшего желания спорить с женой и приятелем, тем более что сам он был абсолютно уверен, что эта «правдивая» история — очередная ложь. — Но предупреждаю — мы снова вернемся к этому разговору, и очень скоро.
— Да, милорд, — присев, прошептала Реджина. И опрометью выскочила из комнаты.
— Надеюсь, вы понимаете, что она и сегодня не сказала ни слова правды? — обращаясь к Эбби, сурово спросил Кипп.
И Эбби стало ясно, что к тяжелому грузу забот, лежавших на ее плечах, добавилась еще и эта.
— Знаю, — вздохнув, кивнула она мужу. — Но я это улажу.
— Ну конечно! — хохотнул Кипп. Но в смехе его не было и намека на веселье.
— А знаете, — задумчиво проговорил Брейди, решив, что пришло время вмешаться, — кого мне напомнила эта девчонка? Ну как же? Типичная героиня романов Араминты Зейн! Она как будто сошла со страниц одного из тех дурацких романов, которые дамы днем рвут друг у друга из рук, а по ночам поливают слезами! Ты согласен, Кипп? Загадочная красотка с темным прошлым, которой отовсюду угрожает неведомая опасность! Эбби, а вы что скажете? Вы ведь тоже читали мисс Зейн, не так ли? Похоже, друзья мои, впереди вас ждет захватывающее приключение! Все, чего не хватает мисс Блисс, это благородного героя. А ты как думаешь, Кипп?
— Послушай, ты, случайно, не забыл, что тебя ждет твой портной? — сердито проворчал Кипп, с досадой подумав о том, что его приятель что-то уж слишком разболтался. Пора положить этому конец. — Надеюсь, что нет. Тем более что я дал слово поехать вместе с тобой — просто для того, чтобы не дать тебе вляпаться в очередную историю. Ну так как — едем?
Эбби не шелохнулась, когда мужчины, откланявшись, вышли из комнаты, — ей было просто не до них. Мысли ее блуждали вокруг сегодняшней неприятной истории с Реджиной Блисс. А тут еще, как назло, дядюшки вновь принялись составлять планы, как вернуть назад Приз Бэкуортов! Да разве дело только в них? А Гермиона, которая только этим утром громогласно рассуждала, как хорошо будет после окончания сезона погостить в Уиллоуби-Холле? А Эдвардина, без умолку трещавшая о молодом лорде Уилкинсе, ничем не примечательном младшем сыне, к тому же без гроша в кармане? А Игги, по-прежнему угрожающий ей разоблачением? И Кипп… Кипп, который даже не подозревает о ее любви… и наверняка возненавидит ее, случись ему узнать об этом!
Как жаль, что она не католичка, вздохнула Эбби. Сейчас она впервые пожалела, что не может бросить все и постричься в монахини.
Оставив Брейди в надежных руках портного, Кипп распрощался с другом и вышел на улицу. Остаток дня он бродил по Лондону, ругая себя на чем свет
стоит. Лучше всего у него почему-то получалось называть себя ослом. Тупой осел. Упрямый осел. Надутый осел. Осел, который с идиотским упрямством продолжает цепляться за прошлое и старается не думать о будущем. Осел, из которого слова не вытянешь, — такой же унылый и скучный, как консервированная спаржа.
Осел, который даже самому себе боится признаться в том, о чем он думает.
А думал он о многом. Сотни раз он перебирал в памяти все, что услышал от Эбби во время их первой настоящей ссоры, снова и снова повторяя про себя те обвинения, которые она бросала ему в лицо, с горечью признавая, что все до единого, они имели под собой основание.
Главное, что его смущало, — ему нравилась Эбби. Очень нравилась, причем с каждым днем все сильнее. Даже не просто нравилась, а…
К своей досаде, он теперь не знал, что с этим делать.
Проклятие, как же быть?!
Он рассчитывал обзавестись женой в надежде, что это позволит ему избежать унизительной жалости Джека и Мэри.
