– Неважно, что думает Монти. Да мы его и не увидим больше, полагаю.
– Вы твердо решили? – спросила Бетти. – Вы обрекаете себя на тяжелую жизнь.
– Да, мне совершенно не хочется делать того, что придется. Но у меня нет выбора: все, что у меня осталось, это стадо и участок земли у реки.
– Но вы можете выйти замуж. У такой красивой женщины, как вы, наверняка есть насколько дюжин мужчин, которые только и ждут случая, чтобы жениться на ней.
– Так все думают, но не все так просто. От этих рыжих волос никакой пользы, они лишь служат свидетельством моего вспыльчивого нрава. А комплименты, которые отпускают моим глазам… Ну что ж, они вскружили бы голову даже самой благоразумной женщине.
– Не говоря уже о вашей коже, фигуре… Вы действительно самая красивая женщина, которую я встречала, – подхватила Бетти.
А Монти никогда не хвалил ни волосы, ни глаза! Он только пару раз вскользь упоминал о них. Может, ему они не кажутся привлекательными? Во всяком случае, ведь он не взял ее с собой!
Айрис отогнала прочь непрошеные мысли. Она решила думать только о своих коровах. Она намеревалась доказать Монти, что может быть такой же целеустремленной, как он.
– Вы полагаете, что все эти прелести принесли мне какую-либо пользу? – Айрис почувствовала, что по щекам катятся слезы. – Моя мать была совершенно уверена, что я выйду замуж за богатого мужчину, который даст мне все. Ну и что?
А что дает ей Монти? Не брак, не семью, не безопасность и уверенность, которые так отчаянно были нужны ей. Может, виной всему рыжие волосы? Мужчины не представляют ее в роли жены и матери, а видят в ней только особу, с которой можно хорошо провести время когда есть такое желание.
– Только мать забыла предупредить меня об осторожности. И не напомнила, что у некоторых девушек глупые сердца, которые могут так страдать! Думаю, моей матери и в голову не могло прийти, что я окажусь такой легкомысленной и влюблюсь в единственного мужчину на всем свете, которому будет совершенно наплевать на мои прелести.
– Монти?
– Да. Человек, которому коровы нравятся больше женщин. Забавно, не правда ли? Раньше, когда у меня нарядов было столько, что можно было одеть половину Доджа, он даже не замечал меня. Когда же на мне остался один разорванный в клочья костюм, он соизволил обратить на меня внимание.
– Но он так беспокоился за вас. Он ведь поехал искать вас, несмотря на то, что пришлось оставить стадо.
– Знаю, но очень сожалею об этом. Лучше бы не было той ночи, из-за которой я решила, что он любит меня. – Айрис не понравился осуждающий взгляд Бетти. – Но теперь я понимаю, что на самом деле безразлична ему.
– Не верю в это.
– Может, я и нравлюсь ему, но не так, как мне бы хотелось, – ответила Айрис. – Раньше мне казалось, что я хочу от жизни того же, что и моя мать. Но теперь я поняла, что совершенно не похожа на нее. Одно лишь трудное путешествие по дикой прерии – и я поняла, что все, что мне нужно, так это Монти. Но только не на его условиях.
Приближались строения Доджа. Айрис собралась с силами и уверенно расправила плечи, словно решала какую-то важную проблему.
– Теперь я испытываю чувство жалости к себе. Та избалованная девушка, которую Монти презирал, больше не существует. Так вы едете со мной?
Бетти долю секунды промолчала. – Да.
– Слава Богу, – выдохнула Айрис. – Не знаю, хватило бы у меня мужества отправиться на ранчо одной.
Но даже если бы у нее была перспектива остаться на ранчо совершенно одной, она все равно поехала бы в Вайоминг. Айрис некуда было отступать. Монти Рандольф принадлежал ей, хотя и оставался в полном неведении. У нее впереди целый месяц, чтобы убедить юношу в этом. И она не собиралась тратить его зря.
Монти неторопливо ехал позади всех, не спеша вернуться в лагерь.
Он должен был чувствовать себя на верху блаженства и по праву гордиться собой. Все прошло по плану. Они настигли Фрэнка и его подручных через час после полуночи. Благодаря меткости Хена и точности указаний Монти, стадо через пять минут было отбито у противника. Пострадавшие были только на враждебной стороне: в прерии похоронили Квинса Ханимана и Клема Кродера. Фрэнк и Билл Лувелл были захвачены, для того чтобы передать их шерифу в Додже.
Но чем ближе было возвращение, тем тяжелее становилось на душе у Монти, тем труднее было принять решение, которое он не хотел принимать, решение, которое мучило его с момента расставания с Айрис.
Монти решил, что у них не может быть будущего. Он собирался разделить стадо и отправить Айрис и Карлоса в Вайоминг одних. Свое стадо он поведет сам.
Также Монти решил, что им с Айрис больше не следует встречаться.
– Где Айрис? – едва коснувшись ногами земли, спросил юноша в лагере.
– Она и миссис Крейн уехали в Додж, как вы и велели, – ответил Бад Рейне, человек, которого Монти оставлял в лагере.
Решив не задерживаться на прежней стоянке, Монти, медленно пася скот на ходу, погнал стадо на север. Зак вернулся в лагерь, чтобы перегнать грузовой фургон в надежное место. В настоящее время они находились в двадцати милях севернее Доджа.
С момента расставания с девушкой прошло шесть дней.
– Хорошо, – ответил Монти, чувствуя, что гора спала с плеч. Он подсознательно все время боялся, что Айрис последует за ними в прерию. И снова потеряется. Монти почувствовал облегчение, что девушка проявила благоразумие и рассудительность.
– Солти, пока я буду в Додже, скажи парням, чтобы разделили скот. Уверен, что она захочет отправиться своей дорогой как можно скорее.
Монти понял, что его приказание вызвало удивление. Он никому еще не говорил о своем решении, так как не хотел, чтобы ему задавали лишние вопросы или спорили с ним. Так же, как не хотел, чтобы люди догадывались о его истинных чувствах, которые причиняли ему такую боль. Выдержать шесть дней под испытывающими взглядами братьев казалось невыносимым.
Но этих долгих шести дней оказалось достаточно, чтобы понять, что они с Айрис не подходят друг другу. В тот момент, когда Монти начал думать о женитьбе, он сразу же осознал, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Айрис не могла быть такой женой, которая ему нужна, да и он, в свою очередь, не стал бы ей подходящим мужем. Независимо от того, жили бы они на уединенном ранчо в Вайоминге или в огромном доме в Сан-Луисе. Не прошло бы и года, как они стали бы ненавидеть друг друга.
И все же он по-прежнему не хотел терять Айрис. Монти снова и снова возвращался к принятому решению, обдумывая все за и против, ища какой-то другой выход. Но каждый раз приходил к одному и тому же выводу. У них нет ничего общего, кроме неуравновешенных характеров и невероятного упрямства. Монти был так же не приспособлен к роли мужа и отца, как Айрис к роли жены и матери.
