— Мне пора, ангелочек, — беспечно произнес Адриан. — Береги себя. Как только узнаю что-нибудь о Ястребе, дам тебе знать. Передам послание через Джейми. — Он начал поворачиваться, собираясь вскочить в седло.
Негромкий голос Элиссы заставил его замереть на месте:
— Ты не поцелуешь меня на прощание?
Адриан бросил на нее пристальный взгляд, не в силах более притворяться. Черты его лица исказили острая боль и отчаяние, которого Элисса не видела прежде.
— Да, разумеется, — хриплым голосом отозвался он и шагнул к ней.
Элисса упала ему в объятия, обхватила его за шею, прижалась щекой к его лицу, не замечая собственных слез.
— Не плачь, ангелочек, — шепнул Адриан. — Когда ты плачешь, мне становится не по себе.
Она сжала его лицо ладонями, подтянула его губы к своим и прильнула к ним неистовым страстным поцелуем. В ответ он еще крепче поцеловал ее, прижимаясь к губам Элиссы с такой силой, словно пытался слиться с ней. Элисса чувствовала, как дрожит Адриан, слышала его прерывистое дыхание.
— Мне пора, — прошептал он, но не выпустил Элиссу из своих объятий. Потом его руки скользнули по ее волосам. — Я должен ехать.
По щекам девушки вновь покатились слезы.
— Прошу тебя, Адриан, побудь со мной еще минуту.
Его глаза закрылись словно от боли. Он прижался губами к ее шее, и Элисса почувствовала трепет, пробегающий по его могучему телу. Наступило время произнести слова, высказать все, что накопилось в сердце. Казалось, это очень просто, ведь она так его любит… и все же Элисса испугалась.
Она совладала со своими нервами и еще крепче прижалась к Адриану.
— Прежде чем ты уедешь, — прошептала она, — я должна кое-что тебе сказать.
Огромная ладонь откинула ее голову назад, но Адриан не спешил выпускать Элиссу из своих рук.
— Я люблю тебя, — сказала Элисса. — Адриан, я так тебя люблю!
Тело полковника словно окаменело. На мгновение он даже перестал дышать.
— Я… хотела признаться тебе, — запинаясь, продолжала девушка, — я пыталась, но мне стало страшно.
Объятия Адриана ослабли, и Элисса почувствовала, что он начинает отстраняться. Ей нестерпимо захотелось вернуть свои слова и вновь прижаться к нему.
— Ты не любишь меня, — мягко произнес он, глядя в ее заплаканное лицо. — Тебе только кажется. В конце концов ты поймешь, что обманывала себя.
К горлу Элиссы подступил комок, мешая говорить.
— Ошибаешься, Адриан. Я не похожа на женщин, которых ты знал в прошлом. Между мной и Мириам Спрингер нет ничего общего. Я не из тех, кто ради прихоти говорит, что любит, а потом берет назад свои слова. — Она потянулась к Адриану и прижала ладони к его щекам. — Я люблю тебя искренне и без всяких оговорок. Что бы ты ни сделал, куда бы ни отправился, это не имеет значения. Я всегда буду любить тебя, Адриан. Я буду любить тебя до конца жизни.
Адриан смотрел на нее глазами, полными сожаления и мучительной боли. Элисса заглянула в его милое, любимое лицо, увидела отчаяние в глазах, глубокое страдание и страсть, более сильную, чем даже ее собственная, и в то же мгновение поняла, что Адриан тоже ее любит.
Господи, ее молитвы услышаны! Адриан ее полюбил… но это уже ничего не могло изменить. Судя по тому, как напряглось его тело, как вздымалась и опадала грудь, было ясно: он по-прежнему намерен расстаться с ней.
Элисса закрыла глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы.
— Ты не вернешься, — чуть слышно промолвила она, с ужасом понимая, что это истинная правда. — Значит, мы прощаемся не до твоего возвращения, а навсегда… не так ли, Адриан?
— Здесь остался мой полк, — негромко ответил он, отводя взгляд. — Рано или поздно я приеду.
У Элиссы мучительно заныла грудь, словно из легких высосали воздух.
— Вернешься, но не ко мне. Сегодня ты в последний раз целуешь меня и обнимаешь. Между нами все кончено, не правда ли, Адриан? Минувшей ночью ты прощался со мной. Этой ночью мы любили друг друга, но были вместе в последний раз.
Адриан не ответил, даже не попытался что-нибудь сказать, но страдание, написанное на его лице, отчаяние в глазах подтверждали то, чего он не решался выразить словами. Элис-су охватила мучительная боль, от которой спутались мысли.
— Мне пора, — сказал он. — Со временем, ты забудешь обо мне, найдешь кого-нибудь другого. Встретишь мужчину, который будет любить тебя так, как ты того заслуживаешь.
Элисса покачала головой:
— Мне не нужен никто, кроме тебя, Адриан. Ты единственный мужчина, которого я любила и буду любить.
Лицо Адриана омрачила печаль.
— Мне очень жаль, — ответил он. — Я не хотел причинить тебе боль.
Элисса судорожно вздохнула:
— Я знаю.
Адриан в последний раз посмотрел ей в лицо и, повернувшись, начал спускаться по лестнице к Минотавру. Элисса глядела ему вслед. Ее сердце мучительно сжималось, глаза блестели от слез. «Если ты любишь Адриана, должна за него бороться», — вспомнились ей слова Нины. Если ты его любишь… если любишь… — вновь и вновь стучало у нее в висках. Если ты его любишь, ты должна бороться. Эти слова придали Элиссе силы, в которых она так нуждалась, и побудили совершить самый рискованный шаг в своей жизни.
Она выпрямилась и окликнула Адриана, заставив его остановиться у подножия лестницы. Когда он повернулся, Элисса посмотрела в его искаженное страданием лицо и поняла, что ее судьба решится в следующее мгновение.
— Я знаю, о чем вы думаете, полковник. Вам кажется, вы попросту бросаете меня, отказываетесь от всего, что нас связывало. Вам хочется так думать, но это неправда. На самом деле вы убегаете. — Адриан бросил на нее яростный взгляд. Элисса приподняла подбородок, заставляя себя выдержать взор его горящих зеленых глаз, внезапно ставших такими колючими, и продолжила: — И знаете, что я думаю? Я думаю, вы в меня влюблены. Я думаю, вы любите меня так же сильно, как я люблю вас. Но вы испугались. Всю жизнь вы искали любви и неизменно терпели поражение. Вам кажется, если вы попытаетесь вновь, то вас опять постигнет неудача. И вы боитесь, что на сей раз не переживете этого.
Элисса расправила плечи, борясь с мучительной болью в груди. Она неотрывно смотрела в глаза Адриана, надеясь, что он сможет заглянуть ей в душу. Он молчал, а она уже не могла остановиться.
— До сих пор я уважала вас и восхищалась вами, полковник. Вы умный, сильный человек, добрый и отзывчивый. Но сегодня я обнаружила в вас доселе не известную мне черту. До нынешнего утра я считала вас самым храбрым из всех людей, которых знала. На самом же деле вы трус, полковник Кингсленд. Из-за вашей трусости нам обоим суждено страдать до конца жизни.
Лицо Адриана залилось краской, а гнев уступил место отчаянию, которое Элисса видела несколько мгновений назад.
