«Без сомнения, – подумал Джером, – и если бы он не увез Рейчел из Уингейт-Холла, она наверняка уже была бы мертва. Слава Богу, здесь она в безопасности».
Джерому хотелось сейчас же взять ее на руки и прижать к себе. Он мечтал поскорее успокоить ее, вымолить у нее прощение. Не может быть чтобы она в конце концов не снизошла к его мольбам. Тут раздались негромкие, но нетерпеливые постукивания в дверь. Гриффин приоткрыл ее, и миссис Нидхэм прошмыгнула в комнату.
– Я очень беспокоюсь о ее светлости, милорд. Она не выходит из спальни и не отвечает.
Прежние страхи проснулись в душе Джерома. Он в одну секунду оказался у двери, ведущей в ее спальню, и забарабанил в нее.
В ответ не раздалось ни звука.
Со всей силой он бросился на дверь. Она скрипнула под его натиском, но не поддалась. Джером повторил свою попытку, и на этот раз что-то затрещало и дверь распахнулась.
Он ворвался в комнату. Спальня Рейчел была пуста. На подушке лежала записка, адресованная ему.
Он торопливо ее распечатал и прочел:
«Джером!
Я уехала из «Королевских Вязов». Я больше не потревожу тебя своим нежелательным присутствием. Прошу тебя только об одном: не пытайся найти меня. Я никогда к тебе не вернусь.
Я лучше умру, чем буду жить с человеком, который отказывается от собственного ребенка. Наш малыш заслуживает лучшего отношения.
Рейчел».
Да, ради всего святого, она заслуживала лучшего отношения! Сердце Джерома заныло от дурных предчувствий. Боль казалась еще острее от сознания, что он во всем виноват. Все это сделано его руками. «Любить – значит верить», – сказала как-то Рейчел и была права.
Куда она уехала и когда? Наверное, сегодня утром. Вопрос – как давно? Пять, может, семь часов назад. За это время многое могло случиться.
Повернувшись, он закричал миссис Нидхэм:
– Пошлите кого-нибудь вниз в конюшню. Спросите, все ли лошади на месте. Спрашивайте всех слуг подряд, видел ли кто миледи. Не могла же она исчезнуть незамеченной.
Он вернулся к себе, поспешно надел дорожный костюм и сбежал вниз по лестнице.
Ферри уже спешил ему навстречу.
– Никто не видел леди Рейчел. Все лошади на месте. Она никого ни о чем не просила. Должно быть, она ушла пешком. Значит, искать надо где-то поблизости.
Джером вздохнул с облегчением. Больше всего он боялся, что Рейчел отправится обратно в Уингейт-Холл. Но если она ушла пешком, значит она совсем рядом. Может быть, она даже надеялась, что он придет в себя и разыщет ее.
Джером приказал:
– Разошли повсюду людей на поиски. Вели им расспрашивать о ней всех встречных.
Сам он заторопился к конюшне и приказал седлать Резвого. Он ждал и раздумывал, где Рейчел могла искать убежища. Спустя несколько минут он уже стрелой летел на хутор к Биллу Таггарду.
Но Таггарды не видели ее.
Вернувшись, Джером вызвал Ферри, чтобы выслушать его доклад.
– Почти все, кроме одного или двух человек, вернулись назад. Никто не видел миледи.
Не могла же Рейчел исчезнуть с лица земли! Джером позвал экономку.
– Что говорят слуги? – спросил он миссис Нидхем.
– Джейн, посудомойка, говорит, что она, кажется, видела, как ее светлость выходила вчера вечером из ворот.
– Что значит «кажется»?! – Тревога усиливала отчаяние Джерома. – Ради Бога, она разве не знает, как выглядит ее хозяйка.
– Ей ли не знать, – сказала экономка, оскорбившись. – Но миледи, если это она, была в свободном черном плаще и шляпе с такой густой вуалью, которая совершенно скрывала ее лицо.
У Джерома замерло сердце, и он похолодел от страха, вспомнив женщину, которую видел вчера в дилижансе, отправлявшемся на север. Проклятие, ведь это наверняка была Рейчел!
Он закрыл глаза, пытаясь стряхнуть ужас, который лишал его сил. Значит, она все-таки отправилась в Уингейт-Холл.
Джером должен догнать жену прежде, чем она туда доберется. Он бросился к двери и громко позвал Моргана, Джорджа и Ферри. Они немедленно появились перед ним.
Четверо мужчин скакали на север. Джером молился, прося Господа сохранить жизнь жене. Такой искренней молитвы он, кажется, не произносил никогда в своей жизни. Он с радостью бы променял свои титул, богатство, все, что только имел, на жизнь Рейчел, пусть она даже никогда не простит его!
Если что-нибудь случится с Рейчел, если его мольбы не будут услышаны, если он вновь не увидит ее счастливой и смеющейся, он не сможет больше жить.
Нет, он никогда не простит себе ее смерти.
Джером решил, что они догонят карету прежде, чем она доедет до «Белого Лебедя». Там Рейчел придется ждать попутного дилижанса, чтобы добраться до Уингейт-Холла. Впрочем, это были только его предположения.
«Я лучше умру, чем буду жить с человеком, который отказывается от собственного ребенка. Наш малыш заслуживает лучшего отношения...»
Если только она ему позволит, Джером проведет остаток жизни, пытаясь исправить свою ошибку.
Если только она позволит! Его сердце беспомощно заметалось, когда он вспомнил, как гордо она держалась, вернувшись в Уингейт-Холл после злополучного похищения.
Взглянет ли она когда-нибудь на него с любовью и радостью? Будет ли он снова счастлив в ее объятиях?
Неужели его глупая подозрительность и ревность должны быть оплачены жизнью Рейчел?!
Рейчел шла по дорожке, ведущей к конюшням, чтобы навестить двух осиротевших котят, которых она доверила заботам Бенджи.
Рейчел приехала в Уингейт-Холл в почтовой карете, которую наняла в Лестере. Ее здесь приняли гораздо радушнее, чем она ожидала. Все слуги, конечно, были рады видеть прежнюю хозяйку, что ее нисколько не удивило.
Но София казалась совершенно довольной – вот что было потрясающе. Дядя Альфред лежал в постели, страдая от какой-то странной болезни, и казался очень плох. Может быть, София рассчитывает на ее помощь? Но, Боже мой, даже и саквояж остался в «Королевских Вязах», куда ей нет возврата.
София, которая всегда готова была удавиться за медный грош, с щедростью расплатилась с кучером и даже дала чаевые – случай небывалый.
Рейчел рассказала ей все, ни на что не рассчитывая. Просто надо же было кому-то все рассказать. София еще больше удивила племянницу своим сочувствием.
– Нет, дорогая, разве можно возвращаться к такому человеку. Возмутительно! Подозревать тебя в таких вещах. Да он просто чудовище!
Рейчел слушала ее с возрастающим изумлением. София была просто ангельски добра. Может быть, она любит малышей?
– Ты должна думать только о своем будущем ребенке. Уэстли наверняка разлучил бы тебя с младенцем, судя по тому, что ты рассказываешь. Я содрогаюсь при мысли о судьбе несчастного малютки. Нет, мы этого не допустим, моя дорогая девочка. Ты, безусловно, останешься здесь, в Уингейт-Холле. И все будет хорошо.
