– О Делакурте? Ровным счетом ничего.
Вряд ли он ей поверил, но вопросов больше не задавал. Поклонившись, Гилберт удалился.
Анна твердила себе, что нет никаких причин думать, будто во всем происходящем кроется нечто большее, чем ей известно. Ее брат сожалеет, что Мадж уехала, ревнует ее к Чарльзу Найветту. Ему нужны подтверждения того, что его бывшая любовница не изменяет ему с другим. Даже Эдвард не может всерьез полагать, что Мадж шпионила за ним, находясь среди его домочадцев, или что она состоит в тайном сговоре против него.
Продолжая внимательно ко всему присматриваться и прислушиваться, Анна поддерживала связь с Мадж с помощью переписки, мысленно благодаря отца своей подруги за то, что тот счел нужным научить дочь писать и читать. В конце концов Анна передала весточку от Мадж герцогу, хотя и не была уверена в том, что для нее это будет наилучшим вариантом ее будущего из всех возможных.
В начале января Мадж вернулась в свиту герцогини, забрав с собой в Торнбери и юную Маргарет. После приезда женщина написала Анне. В этом светлом, радостном письме Мадж рассказывала о выступлении труппы французских актеров и о планах Эдварда посетить в феврале гробницу принца Эдуарда в Тьюксбери, аббатство Глостер и аббатство Хэйлз, где хранилась кровь Христа. По дороге герцог собирался охотиться.
С каждой прошедшей после того неделей Анна беспокоилась о судьбе брата все меньше… пока случайно не встретила в середине февраля в холле дворца в Гринвиче двоих, занятых серьезной беседой. Один из них был Роберт Гилберт, другой – кардинал Уолси.
Анна пыталась убедить себя в том, что в этом разговоре не было ничего необычного. В обязанности Гилберта входило пребывание при дворе с целью подачи прошений и сбора новостей. Однако Анне не понравился его заговорщический вид, и чем больше она об этом думала, тем тревожнее у нее становилось на душе.
Женщина вышла прогуляться в обширный парк, примыкающий к дворцу, в надежде освежить голову. День выдался холодным. Благодаря мехам Анне было тепло, но от одолевающих мыслей ее пробирал озноб. Вдруг она обнаружила, что стоит посреди зарослей перед небольшим домом, куда ноги сами принесли ее.
Этот дом принадлежал Уиллу Комптону. И хотя он обычно занимал апартаменты рядом с покоями короля, прислуга держала для него дом в готовности. Анна пребывала в замешательстве. Может, ее привела сюда судьба? Даст ли Уилл ответы на вопросы, которые ее тяготят? Едва ли есть человек более подходящий, к которому она могла бы обратиться в связи с опасностью, исходящей от кардинала. Если неприятности Эдварда так серьезны, как она того опасается, Уилл, возможно, единственный, кто в состоянии ему помочь.
Анна легонько постучала и сказала открывшему дверь слуге, что желает поговорить с его хозяином.
Ее провели в уютную гостиную, где уже горел огонь в очаге, а на стульях лежали удобные подушки, но Анна едва не сбежала еще до прихода Уилла. Охваченная сомнениями, она вышагивала взад-вперед перед камином, ожидая прихода Комптона.
Уилл вошел в комнату с раскрасневшимся лицом, как будто бежал всю дорогу от дворца.
– Что случилось? – требовательно спросил он.
Анна едва сдержалась, чтобы не броситься ему в объятия.
– Может, все, а может, и ничего. Но я больше не скажу ни слова, если вы не пообещаете мне молчать о том, что услышите.
– Скорее я умру, чем предам вас, Анна.
Она не сомневалась в искренности, с которой были произнесены эти слова и которую она увидела в его ясных карих глазах. Он все еще любил ее и полагал, что и она его любит, хотя бы чуть-чуть. Но этого Анна никогда бы ему не сказала. То, что ей нужно ему сообщить, и так повлечет за собой осложнения.
– Я уверена, что кардинал замышляет что-то недоброе против моего брата герцога, – начала Анна. – Эдвард сказал и сделал кое-какие глупости, о которых узнал Уолси. Представленные в определенном свете, они могут создать впечатление, будто Эдвард изменник.
– Какие именно глупости?
Глаза Уилла вдруг стали жесткими и холодными. Только тепло его ладони, лежащей на ее руке, вселяло в Анну уверенность, что он не выдаст то, что она ему сейчас говорит, сидя рядом с ним возле очага.
– Он… он слушал лживые пророчества одного монаха из монастыря Хинтон. Предсказания, касающиеся короля.
Уилл шумно втянул в себя воздух.
– Вы хотите сказать, что этот монах предсказал смерть короля Генриха и что ваш брат знает об этом?
– Эдвард не замышляет против короля ничего плохого, Уилл. Вы знаете, каков он – несдержан и вспыльчив. Все это есть. Но кое-что из того, что он говорил, может быть истолковано неверно.
– Если герцог это сказал, он и хотел сказать это в тот момент. Значение имеет только это.
– В прошлом король простил ему вспышки гнева.
– Но вы ведь боитесь не короля, не так ли? Вы боитесь кардинала.
С замершим сердцем Анна кивнула.
– Почему он так нас презирает, Уилл? Вас, меня, Джорджа и Эдварда? Вы ведь знаете, что это он стоял за теми неприятными событиями в Долине золотой парчи. Чем каждый из нас ему не угодил?
– Своим существованием. В жилах вашего брата течет королевская кровь. Я пользуюсь благосклонностью монарха. А вы с Джорджем просто имели несчастье быть с нами связанными. Томас Уолси ревностно относится к любому, в ком видит соперника, и стремится его уничтожить.
– Ему нельзя это позволить. Я знаю, вы недолюбливаете Эдварда, Уилл, но у вас обоих один общий враг. Вы должны найти возможность помочь моему брату.
Неожиданно Уилл отпустил ее руки и встал.
– Я отдам за вас жизнь, Анна, вы знаете об этом. Но помочь герцогу Букингему не в моей власти.
Он взволнованно взъерошил золотисто-каштановые кудри пятерней, приведя их в беспорядок.
Анна удивленно уставилась на него. Она была абсолютно уверена в том, что он ей поможет.
– Но вы обладаете влиянием на короля, Уилл. Вы его ближайший личный слуга. У вас есть доступ к его величеству, как ни у кого другого.
Комптон мог нашептать советы королю Генриху на ухо в его личных покоях. Но Уилл покачал головой, стараясь не смотреть ей прямо в глаза.
– Я не могу каким бы то ни было образом противодействовать кардиналу. Это слишком опасно. Вы не понимаете, насколько это опасно.
– Так расскажите мне. Давайте вместе подумаем, как нам избежать опасности.
Уилл горько улыбнулся.
– Ах, Анна, как вам удается оставаться такой невинной, проведя столько лет при дворе?
– Вам, как никому другому, известно, что это не так!
– Любовь моя, даже если бы вы предложили мне то, чего я хочу больше всего на свете, я бы все равно отказал в помощи вашему брату.
Анна резко поднялась. В ней закипала злость – Уилл Комптон снова ее разочаровал. На себя она сердилась не меньше, чем на него.
