Алекс на взмыленном коне въехал в Бринэйр уже после полуночи. По пути он видел каких-то всадников, но пледов родного клана ни на ком из них не было, и ему поневоле пришлось возвращаться окольным путем. Он не мог подвергать себя риску быть взятым в плен Ганнами или Синклерами.
Он разбудил мальчишку-конюха; тот, позевывая, принял коня и поделился новостью о том, что Патрик уехал несколько часов назад, и Хирам тоже, и еще самое малое человек двенадцать. Огорченный такой неудачей, Алекс поплелся к Марсали.
Постучав, он долго ждал, пока Марсали откроет. Глаза у нее были красные и опухли, — значит, заснуть не могла и много плакала, подумал Алекс.
Она увидела его, широко раскрыла глаза и как-то неуверенно открыла дверь, чтобы впустить его; бегло оглядела, грязного и нечесаного, с головы до ног и наконец взглянула в лицо.
— У тебя новости для Патрика?
— Да, — кивнул Алекс. — Но конюх говорит, он уехал.
— Он взял людей, чтобы помочь Ганнам, если Синклер начнет атаку. Ему некогда было дожидаться тебя.
— Ах, дьявол, — пробормотал Алекс, но опомнился и поспешно извинился.
Марсали нетерпеливо взмахнула рукою, прерывая его запоздалое проявление учтивости.
— Патрик велел передать тебе, чтобы ты скакал к хижине, как только объявишься. Там тебя будет ждать человек от него. — Договорив, она с сомнением оглядела его снова. — Но у тебя такой усталый вид…
Алекс замотал головой.
— Мне бы только другого коня.
— Пожалуйста, — сжала она его плечо. — Расскажи мне, что ты узнал.
— Синклер затевает новый набег, — начал Алекс, — завтра на рассвете. На фермы Ганнов к северо-востоку от Килкрейга, рядом с нашей северной границей.
Он задумался, стоит ли говорить все, но затем продолжил:
— Руфус, друг Патрика, считает, что Маргарет может быть на острове, принадлежащем Синклеру.
— В Крейтоне? — задохнулась Марсали.
— Да, — с забившимся сердцем подтвердил Алекс. Все, кто был знаком с кланом Синклера, слышали о Крейтоне. Когда-то, в незапамятные времена, на песчаной косе, уходившей далеко в море, была построена крепость — неприступная с суши твердыня, но неприступность и погубила ее: волны слизали тонкую, укрепленную камнями полоску суши, соединявшую Крейтон с большой землей, и постепенно разрушали фундамент. Все в округе знали, что вот уже добрую сотню лет там никто не жил.
— Но ведь он заброшен! Эдвард говорил моему отцу, что море камня на камне не оставило от башни.
— Может, и так, — согласился Алекс, — но Синклер все же наведывается туда. Руфус утверждает, что он держит там женщин, которые ткут пледы. И их стережет охрана.
— Но Маргарет! — И Марсали помотала головою, точно желая избавиться от наваждения. — Зачем она ему живая?
— Не знаю, — вздохнул Алекс, — сам понять не могу. Но зачем бы еще Синклеру охранять всеми забытые развалины?
Марсали озабоченно наморщила лоб.
— Конечно, этого не может быть, — медленно проговорила она, — но все же, если предположить, что Марга-рет жива, как поведет себя Синклер, когда его план провалится? Что он сделает завтра, если его самого и его людей застигнут за грабежом и его замысел перестанет быть тайной для моего отца?
Алекс тут же понял, о чем она думает. Он побледнел, и неприятный холодок пробежал по его спине.
Марсали продолжала говорить все более возбужденно, звенящим от напряжения голосом:
— Алекс, если Эдвард поймет, что его замысел раскрыт и ему грозят суд и изгнание, он не захочет, чтобы Маргарет нашли — зачем ему сознаваться еще в одном преступлении? Алекс, ведь он убьет ее!
Руки Алекса сами собой сжались в кулаки. Он был готов на все, лишь бы вернуть Маргарет, — и ради нее самой, и еще потому, что именно из-за ее исчезновения начались их беды, едва не погубившие весь Бринэйр. Если только она действительно жива…
Но это «если» было, увы, почти невероятно.
Марсали, очевидно, думала иначе. Ее глаза вдруг заблестели, и она обеими руками схватила Алекса за руку.
— Ты не мог бы принести мне что-нибудь из твоей одежды?
— Зачем… — начал он и вдруг все понял. — Нет, Марсали, Патрик мне никогда не простит. Тебе нельзя…
— Я должна, — не уступала она. Потом заговорила чуть мягче, вкладывая в свои слова всю свою убежденность:
— Алекс, ничего безрассудного я не предлагаю. Я только хочу сама отправиться с твоими новостями в хижину и передать их тому, кого пошлет туда Патрик.
— Гм, даже не знаю…
— Ничего со мною не случится, — быстро прибавила она. — И дорогу я знаю.
Алекс нерешительно смотрел на Марсали, раздираемый сомнениями. Она казалась слишком уверенной в себе, и это его тревожило. Тем не менее никаких веских возражений против ее плана он придумать не мог. Она действительно знала дорогу, отлично держалась в седле и при яркой луне без труда преодолеет подъем по ущелью.
— А мне что ты предлагаешь делать? — осторожно спросил он.
— Отправляйся в Крейтон, — не раздумывая, отвечала Марсали. — Следи за Синклером. Возьми с собой кого-нибудь и… Но Патрик уже забрал всех людей, которым, по его словам, можно доверять, — в отчаянии закончила она.
— Я знаю верных людей, — сразу же встрепенулся Алекс.
Марсали нахмурилась:
— Кто они?
Он назвал несколько имен, благоразумно не упоминая о возрасте.
— Я их хорошо знаю, — уверенно заявил он, — и доверяю им. Патрик с ними незнаком, но они отличные парни, клянусь. — Парнями, не покривив душой, можно называть и тех, кому едва исполнилось шестнадцать, но зачем уточнять такие детали?
Марсали, как видно, такое предложение не вполне устраивало, но она все же согласно кивнула. Они оба понимали, что выбора у них нет: кто-то должен передать связному весть о готовящемся наутро набеге, а еще кто-то должен проследить, что предпримет Синклер в отношении Крейтона, — конечно, если они не ошиблись и там действительно кто-то есть. Ставки были слишком высоки, чтобы пренебречь любой из двух задач, и управиться со всем этим предстояло им двоим — больше некому, да и времени совсем не осталось.
— Только будь осторожен, — сказала Марсали. — Не делай ничего второпях.
— Второпях? — Алекс повел бровью, совсем как Патрик, хотя и понимал, о чем она беспокоится.
— Не ввязывайся ни во что опасное, не рискуй, — уточнила она. — Я обязательно попрошу связного сказать Патрику, где ты будешь, чтобы он сам или кто-то из его людей поспешил к тебе. Но ты, пока он не появится, только наблюдай. — Говоря, Марсали все время покусывала губы, будто ей не давала покоя еще какая-то мысль, которую она не решалась высказать.
Но Алекс и так все понял: эта мысль тревожила его самого. Ясно ведь: если произойдет что-то серьезное, — к примеру, прискачет Синклер убивать Маргарет, — одним наблюдением не ограничишься, волей-неволей придется действовать.
