– Когда у нас будет свадьба?
– Я не знаю.
Мэдисон замер. Тишина, последовавшая за ее словами, показалась ему зловещей. Он отстранился от нее, повернул ее голову к себе так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
– Ферн, скажи правду. Ты хочешь выйти за меня замуж?
– Хочу больше всего на свете.
– Тогда в чем дело?
– Я тебе сказала. Я боюсь. Раньше я боялась быть с мужчиной и умереть во время родов. Я думала, что если избавлюсь от этих страхов, то буду счастлива. Теперь я знаю, что это не так. Я не такая, как Саманта, и никогда не буду походить на нее. Я не умею говорить по-французски и не могу вести беседу об одежде, о тех местах, где я путешествовала, или о своих родственниках. Я думаю по-другому и веду себя по-другому. И я никогда не буду думать и вести себя так, как она. Я бы хотела быть такой, как она, ради тебя. Я бы могла попробовать и приложить все усилия, но у меня ничего не получиться. И мне тяжело будет видеть, как ты начнешь любить меня все меньше и меньше с каждым днем.
– Я никогда…
– Дай мне закончить, – сказала Ферн. – Ты будешь хотеть разлюбить меня, но это случится помимо твоей воли. Даже мои собственные дети будут стыдиться своей матери. Я не говорю, что не хочу выйти за тебя замуж. Я скорее умру, чем скажу это, но мне нужно знать точно, хочу ли я быть такой, какой ты надеешься меня увидеть. А не просто твоей женой, которой ты будешь стыдиться. Я хочу быть женой, которой ты бы мог гордиться.
– Я горжусь тобой.
– Ты гордишься мной здесь, в Канзасе, когда рядом только куры, свиньи да быки. Это не то же самое, что гордиться мною в Бостоне.
– Я буду гордиться тобой, где бы мы ни жили. А если ты не хочешь жить в Бостоне, давай останемся здесь. Если уж Джордж научился управлять ранчо, то я как-нибудь научусь управлять фермой. Я ничего против Канзаса не имею, если мне не придется гоняться за коровами.
Ферн чуть было не размякла в его объятиях, но подумала, что если он окончательно потерял рассудок, то ей этого делать не стоит. Кто-то из них двоих обязан сохранять здравый смысл.
– Не ты ли говорил мне, что уехал из Техаса, потому что иначе сошел бы там с ума?
– Да, но…
– Канзас не лучше Техаса. Может быть, даже хуже. Я помню, как ты вел себя, когда только что прибыл сюда.
– Но я тогда все ненавидел.
– И теперь ты все тут ненавидишь, – настаивала Ферн. – Признай это. Нам обоим надо хорошо подумать. Я люблю тебя больше всего на свете, но мы не можем просто пожениться и надеяться, что все само собой образуется самым лучшим образом.
– Что ты предлагаешь?
– Я хотела бы выйти за тебя замуж прямо сейчас и обо всем забыть, – сказала Ферн, – но я думаю нам лучше подождать.
– Как долго? Я должен ехать в Топека на суд. Я хочу, чтобы ты приняла какое-то положительное решение к тому времени, когда я вернусь.
– Я постараюсь.
– А теперь, до того как ты перейдешь к бурной деятельности в амбаре и появятся Пайк с Ридом, у нас с тобой есть тут одно незаконченное дельце.
– Я думала, что мы закончили его вчера ночью.
– Нет, мы только начали. Мы с тобой его никогда не закончим.
Ферн в изумлении смотрела на Джефа. И дело тут было не в том, что у него отсутствовала одна рука. Когда Мэдисон сообщил ей, что Джеф завернет в Абилин по пути из Денвера в Чикаго, она ожидала увидеть агрессивного, уверенного в себе, но в общем веселого человека, вроде Мэдисона, Джорджа и Хэна.
Джеф совершенно не был на них похож. В отличие от братьев, он был невысокого роста, худой и очень спокойный человек. Но все это компенсировалось его энергичностью. В его глазах светилась какая-то неистовость, от которой Ферн было не по себе. Ей казалось, что огонь его взгляда может испепелить ее. Она знала, что он не одобряет ее мужскую одежду, но упорно отказывалась сменить штаны на платье, чтобы угодить ему. Мэдисон, Джордж и Хэн уже смирились с ее штанами. Так чем же Джеф лучше их?
– Тебе не нужно ехать с нами до Топека, – говорил Джордж, собираясь в дорогу, – Мэдисон и я прекрасно справимся с этим делом без тебя.
– Не сомневаюсь, что вы справитесь, – говорил Джеф, – но я все равно поеду.
Ферн очень не нравилось, как Джеф смотрит на Мэдисона. Он никогда ничего не говорил своему брату, но смотрел так, как будто хотел ударить его. Ферн хотела бы знать, научатся ли братья Рэндолф когда-нибудь любить друг друга. Мэдисон уже как будто нашел общий язык с Джорджем и Хэном, а тут появляется этот Джеф, и отношения между братьями опять обостряются. А что будет, когда Мэдисон встретиться с тремя другими братьями? Может быть, ему действительно лучше уехать в Бостон?
Ферн страшно боялась разлуки с Мэдисоном, но хотела, чтобы он поскорее уехал отсюда. Саманта и Фредди ехали с ним до Топека. Ферн призналась себе, что когда Саманта уедет в Бостон, ей станет легче дышать. Ферн говорила себе, что она мелочная эгоистка и совершенно несправедлива к Саманте, но как она ни старалась, не могла примириться с этой дружбой между Мэдисоном и Самантой Брюс.
– Что ты думаешь о Джефе? – спросила Роза, после ого как мужчины покинули дом.
– Я думала, что он будет похож на Джорджа, – отвечала Ферн, скрывая свое настоящее мнение.
– Он тоже думал, что ты другая, – сказала Роза, улыбаясь понимающей улыбкой. – Я полагаю, Мэдисон сказал ему, что собирается жениться на тебе.
– Да.
– И ты все-таки продолжаешь носит штаны.
– Людям придется принимать меня такой, какая я есть, – сказала Ферн, защищаясь. Она любила Розу, но не могла понять, почему та не одобряет ее одежды.
– Я не сомневаюсь, что людям ничего другого не останется делать, – сказала Роза, приглашая Ферн сесть за стол, – но не всем удастся примириться с этим. Некоторые даже не станут стараться.
– А Джеф?
– Я думаю, куда важнее то, как женщины Бостона отнесутся к вашей манере одеваться.
Ферн опустила плечи и поникла.
– Я знаю. Я уже говорила с Мэдисоном об этом, но он считает, что все образуется. Хуже того, он думает, что Саманта может помочь мне вписаться в Бостонское общество.
– А что ты сама думаешь по этому поводу?
– Как бы ты себя чувствовала, если бы какая-то женщина, влюбленная в твоего мужа, взяла бы тебя под крылышко и пыталась учить тебя, как тебе вести себя так, чтобы вас принимали в высшем обществе?
– Я бы чувствовала себя точно так же, как и ты, – отвечала Роза, изображая на лице гримасу. – Я чувствовала бы себя ужасно.
– Тогда почему Мэдисон никак не поймет этого?
– Мужчинам этого не понять. Им наплевать, нравятся ли они другим мужчинам или нет. Я иногда думаю, что они даже не хотят нравиться другим мужчинам. Они не понимают, что значит для женщины переместиться в среду, такую враждебную ей, как отряд викингов.
