— Перестань панику наводить, — слегка воинственно проговорил он пьяным голосом. — Я тут сижу, уютно провожу время, как улитка в своей ракушке, а он врывается, пугает чем-то!
— Идиот, да если ты сейчас же не… — Алан вдруг замолк. — Господи Иисусе, — тихо прошептал он сам себе и уставился на Обри, загородившего выход.
— Ах ты, тупоголовый дурень, ты же их навел прямо на меня, видишь! — взвыл Тьери и метнулся за своим мечом. Обри с не меньшей проворностью устремился за ним, но Алан оттолкнул его.
— Беги, Тьери!
Обри быстро вскочил на ноги.
— Держись подальше от этого дела! — рявкнул он и рванулся прочь из притона пьяниц в погоню за своей добычей.
Обри бежал разбрызгивая по сторонам воду из луж, на ходу перепрыгнул через невесть откуда взявшегося кота и едва не упал сам. Перепуганный насмерть кот отчаянно заорал. Обри выругался и остановился, прислушиваясь и оглядываясь по сторонам, затем бегом устремился в темный туннель узкой улочки, идущей вдоль речного берега. Впереди он услышал заплетающиеся шаги. Хоть бы это был Тьери, думал Обри, и внутри у него что-то испуганно сжалось от мысли, что он ошибся и преследует какого-нибудь никчемного оборванного пьянчужку.
Шаги затихли. Обри тоже остановился, сердце бешено колотилось, готовое выскочить из груди. Он с усилием заставил себя дышать спокойно, опасаясь, что его услышат. Впереди в темноте вдруг распахнулась ставни окна и кто-то выглянул в светлом пятне от горящей свечи. Обри заметил свисающие из окна темные волосы.
— Кто здесь?
Тишина. Обри прижался к стене и стал осторожно продвигаться поближе, тихо вытаскивая кинжал.
— Ладно, закрывай, — сонно прозвучал властный голос из глубины комнаты, — это просто кошки.
Ставня стукнула и закрылась. Обри выскочил из тени, схватил человека, притаившегося в темноте углубления двери, и приставил клинок к его горлу.
— Где леди Хельвен? — прошипел он.
Кадык Тьери конвульсивно задергался от прикосновения ножа. По телу пробежала дрожь, и анжуец начал тяжело оседать, наваливаясь прямо на Обри. — На «Алисанде», — проскрипел он.
— Громче, сын шлюхи, я тебя не слышу.
Тьери засмеялся. Звук этого смеха походил на захлебывающийся кашель, и Обри догадался, что на руках у него была не дождевая вода, а теплая кровь. Человек, которого он захватил, серьезно, если не смертельно, ранен.
— Поджидали меня на улице… — хрипел Тьери, — думал, сумею убежать… Выпил слишком много. Нельзя вечно выигрывать… А она на «Алисанде»… — Последние слова утонули в неразборчивом клекоте, который сменился молчанием.
— Слушай, ты, проклятый анжу… — Голова Тьери поникла, и Обри осознал, что удерживает в руках мертвеца. С его губ сорвалось тихое короткое ругательство. По коже пробежал озноб. Обри вдруг увидел себя как бы со стороны: он стоит в непроглядной темноте в обнимку с только что заколотым человеком. Возможно, он сам и убил его. Обри прижался спиной к двери, все чувства обострились. Кругом стояла звенящая тишина, но это не означало, что он в безопасности.
Настороженное внимание вознаградило Обри: за долю секунды он почувствовал опасность. Ему хватило времени, чтобы угадать направление, откуда последовала атака, и выставить тело Тьери навстречу метнувшемуся к нему из темноты силуэту нападавшего. Обри услышал удивленный вскрик, заметил слабый проблеск света на лезвии ножа и боком выпрыгнул из дверного проема, который надежно предохранял спину, но не оставлял шансов для маневра. Он засунул короткий кинжал за пояс и с резким металлическим лязгом выхватил меч.
Напавший человек прыгнул вперед и нанес удар. Обри почувствовал, как острие кинжала прокололо кольчугу, но изготовлена его броня была на славу: тонкое тройное плетение колец с бляшками сдержало силу атаки ножа. Он хотел замахнуться мечом, но мощный кулак, облаченный в рыцарскую рукавицу, ударил его прямо в лицо. От удара Обри повернулся, но тут же снова сверкнул кинжал, нацеленный теперь не в тело, а в горло.
Обри успел вовремя поднять свое оружие, и опять кольчуга спасла его от верной смерти. Однако безжалостный удар ошеломил его, в глазах потемнело. В этот миг на противников упал поток света, перед Обри на мгновение возник расплывающийся облик напавшего на него человека. Тот поднял взгляд кверху, на вновь распахнувшееся окно со ставнями. Обри успел узнать в неприятеле одного из людей из окружения Варэна.
— Пьянчуги проклятые, проваливайте отсюда со своими драками, нечего хулиганить под нашей дверью! — завопила женщина с толстой черной косой, дополнив словесный гнев метко вылитым сверху содержимым ночной посудины. Человек Варэна инстинктивно отпрянул в сторону. Обри тут же повернул свой меч и рукояткой ударил противника под ребра, вкладывая в удар всю свою силу. Неприятель издал сдавленный звук и сложился пополам. Не теряя ни секунды, Обри бросился на него, схватил мокрые от дождя и мочи волосы и дернул голову врага назад, открывая беззащитное для меча горло. Наверху женщина выкрикнула новую порцию брани и с громким хлопком затворила ставни.
Послышался топот множества ног и голоса переговаривающихся людей. Возбужденно дыша, Обри вглядывался в приближающиеся силуэты. По стенам стоящих вдоль улочки домов метались отблески факелов, лошадиные копыта то звонко стучали по камням, то смачно шлепали по грязи. Это было похоже на сцену из легенды про ад.
Обри с глубоким облегчением вздохнул и немного расслабился от долгого напряжения, как только узнал сначала гнедого коня, а потом и своего хозяина, скрытого в тени за светом смоляного факела. Вместе с де Лейси были Суэйн и Остин, а также полдюжины пеших сержантов.
— Ее увезли на корабль или лодку под именем «Алисанде», — жадно вздохнув ртом воздух, выпалил Обри. — Если мы заставим этого сына шлюхи говорить, он скажет точно, где находится этот корабль. — Затем он быстро перевел взгляд на пешего человека, присевшего возле лежащего у дверей дома тела. — Не старайся, Алан, он умер за свои грехи. Слишком любил азартные игры.
— Я знаю, где пришвартована «Алисанде», я видел ее сегодня. — Неестественно замедленный и спокойный тон голоса Адама выдавал, как близок он к тому, чтобы потерять самообладание. — Обри, займись этим. Можешь взять с собой пехотинцев. — Приказав Лайярду пятиться задом, что было совсем непросто в узкой улочке, Адам развернул коня и сразу же пришпорил его, направив в сторону причалов с такой скоростью, которую при свете дня сочли бы безрассудно смелой. Ехать так быстро в темную дождливую ночь было сущим безумием. Суэйн недовольно сплюнул и, выругавшись, поспешил за хозяином. Вслед за ним поехал и Остин.
