Джулиане сделалось еще больше не по себе. Как быстро Изабель вошла в свою новую роль! Но самым неприятным открытием было то очевидное обстоятельство, что сестра вовсе не играла какую-то чужую роль. Она явно чувствовала себя на своем месте среди этого чуждого Джулиане варварского великолепия, и эта жизнь, похоже, приходилась ей по нраву. И даже то, что теперь она носила другое имя, казалось, совершенно ее не смущало.
«Это какое-то нелепое наваждение, – с закипающим в глубине души возмущением думала Джулиана. – Все, что происходит с Изабель, – неправильно, а значит, не должно так продолжаться. Она должна, наконец, это понять! Моя сестра должна вернуться со мной в Англию, к своей семье, к привычному укладу жизни. Да разве возможны хотя бы сомнения на этот счет?!»
Кто-то легонько тронул ее за рукав. Обернувшись, девушка увидела, что это почтенный Саид-ага, новый главный евнух гарема. Только сейчас Джулиана заметила, что все вельможи постепенно покидают зал, а повелитель с женой встали с тронов и направились к выходу.
– Наша мудрейшая и достойнейшая госпожа Джамиля, любимая жена милостивого правителя Касима, да продлит Аллах дни его царствования, просит свою дорогую сестру Зульфию навестить ее в помещении гарема, – почтительно поклонившись Джулиане, произнес главный евнух. – Прошу тебя, уважаемая госпожа, следуй за мной. Я провожу тебя к нашей повелительнице.
Джулиана недоуменно вскинула брови. Значит, Изабель все же заметила ее, хотя, казалось, вовсе не смотрела в ее сторону? А может, даже новоиспеченным монархам дается этот особый дар – замечать все вокруг и знать обо всем, что творится в их владениях?
– Что ж, веди меня к твоей повелительнице, почтенный Саид-ага, – чуть насмешливо ответила она. – Хотя, сказать по чести, я и сама могла бы отыскать дорогу в гарем. Ведь я как-никак провела там больше восьми месяцев! Подумать только!
Сопровождаемая Хасаном и главным евнухом, Джулиана шла по знакомым переходам и внутренним дворикам огромного дворца туда, где надеялась больше никогда не появляться. Теперь, конечно, все изменилось и она больше не пленница золотой клетки, но все же неприятное ощущение возрастало по их приближении к высоким, охраняемым дверям гарема. На минуту в душу девушки даже закрался какой-то нелепый страх – а вдруг, едва двери захлопнутся за ее спиной, она снова окажется в ловушке, снова утратит с таким трудом обретенную свободу?
– Не дрожи так, лалла. Если тебя снова заточат в гареме тунисского бея, друзья найдут возможность освободить тебя, – услышала Джулиана позади себя насмешливый голос Хасана. Обернувшись, девушка бросила на корсара благодарный взгляд и уже без прежнего трепета переступила порог женской половины сераля.
К удивлению Джулианы, ее провели в ее же собственные комнаты – вернее, те комнаты, которые она занимала, когда стала фавориткой Джаббара. Как объяснил Саид-ага, великая госпожа Джамиля живет в этом помещении временно, пока роскошные апартаменты первой кадин заново отделываются после того, как их покинула лалла Халима. К приходу Джулианы Изабель уже нетерпеливо расхаживала по голубой гостиной с малиновыми диванчиками, поджидая сестру.
Любимая жена Касим-бея оставалась в том же наряде, что и на приеме в большом зале, только без чадры. С высокой точеной шеи спускались несколько нитей отборного крупного жемчуга и варварское ожерелье из рубинов и изумрудов, в ушах поблескивали длинные висячие сережки из более темных изумрудов и алмазов. Джулиана невольно поморщилась при виде всего этого бьющего в глаза восточного великолепия. Бог свидетель, ее старшая сестра всегда отличалась безукоризненным вкусом, куда же он теперь подевался? В этом дорогом сверкающем наряде Изабель Вудвиль походила не на знатную утонченную английскую аристократку, а на рождественскую елку… Или… на первую жену могущественного правителя Туниса, высокочтимую госпожу Джамилю?
– Радость моя, вот и ты наконец! – Изабель заключила сестру в крепкие объятия и сделала знак усесться напротив на низком диванчике. – В чем дело? От тебя уже несколько дней нет никаких известий.
Джулиана взглянула на сестру с некоторым удивлением.
– Ты ждала от меня известий, Изабель? Интересно, каким же образом я могла бы послать тебе сообщение… Гораздо проще было бы тебе самой связаться со мной. Ведь ты знаешь, что я находилась на «Красавице Востока».
– Джулиана! – Изабель досадливо передернула плечами. – Будто ты не понимаешь, что у меня теперь полно всяких дел. За целый день мне порой не удается выбрать время, чтобы навестить ребенка, не говоря уже о том, чтобы отдохнуть!
– Чем это ты так занята? Насколько я помню, у женщин гарема всегда было свободного времени хоть отбавляй.
– Да, у обычных женщин гарема. – Изабель взглянула на сестру так, будто та не понимает самых простых вещей. – Но ведь я не какая-нибудь заурядная наложница или фаворитка! Не забывай, что я – первая жена бея, мать наследника престола! А это накладывает очень много разных обязательств. Думаешь, это так легко – утвердить свое влияние среди придворных, добиться расположения военачальников… Да мало ли забот! Все они отнимают столько сил… Да ты меня совсем не слушаешь, Джулиана!
Глубоко вздохнув, Джулиана еще раз очень внимательно посмотрела на сестру.
– Ты ошибаешься, Изабель, я хорошо слышала все твои слова. И именно то, что я услышала, и заставляет меня крепко задуматься.
– Задуматься? О чем?
– О нас с тобой, Изабель. И прежде всего о тебе.
Бросив на сестру быстрый и проницательный взгляд, первая жена бея легонько прикусила губу.
– Прежде всего, Джулиана, мне бы хотелось обратиться к тебе с небольшой просьбой, которая тебя наверняка шокирует… Пожалуйста, не называй меня больше английским именем.
– Вот так дела! – Джулиана тихонько присвистнула. – А как же тогда, позволь спросить, к тебе обращаться?
– А то ты сама не догадываешься! – Изабель едва заметно покраснела. – Извини, сестра, но я прошу, чтобы ты называла меня теперь не Изабель, а Джамиля.
– Но, Боже мой, зачем?!
– Потому что так надо… И потому что я так хочу.
На несколько минут в комнате повисло неловкое молчание. Украдкой поглядывая на Изабель, старательно уводившую куда-то в сторону взгляд и нервно покусывающую красивые, тонкие губы, Джулиана усиленно пыталась представить ее такой, какой видела два года назад, до побега из Риверс-хилла. Но это было ужасно трудно… словно ее сестру подменили и прежней Изабель Вудвиль уже нет.
В памяти Джулианы всплыло одно давнее воспоминание – последний бал в их поместье, незадолго до болезни отца. Они тогда были еще совсем молоденькими – Изабель шестнадцать лет, а самой Джулиане чуть больше пятнадцати. Помнится, они с матерью долго выбирали подходящий наряд, тщательно продумывали каждую деталь туалета и прически. А Изабель даже не соизволила ни с кем посоветоваться, одеваться начала всего за час до приезда гостей и выбрала простое белое платье с отделкой из бледно-розового шелка. И все равно она была лучше и красивей всех остальных дам на балу и, конечно же, затмила саму Джулиану с ее сложной прической и замысловатым нарядом. Помнится, лорд Гренвилл, богатый вдовец и приятель отца, безнадежно влюбленный в Изабель, тогда сказал:
